Хельга три раза к нему пришла, поколдовала над ним, мазью какой-то натёрла его тело, и парень встал и пошёл. В прошлом году женился.
– Вот видишь, какие чудеса она творит, – обратилась Магда к дочери.
– Но она же ведьма, – тихо возразила Патриция. – Она же дьяволу служит.
– Это точно, госпожа. Истинная ведьма, – подтвердила Ханна. – Хельга может будущее видеть. Может ветер нагонять. А если её кто обидит, ей достаточно лишь взглянуть на человека и слово злое послать ему вдогонку.
– Нет, не пойду к ней.
– Так мы же не с дурными намерениями, – стала убеждать её мать. – Мы же будем просить об исцелении чрева твоего, о зарождении новой жизни для твоего счастья и для блага Регенплатца.
– Простите меня, госпожа, но госпожа графиня права, – присоединилась Ханна. – Если вы придёте к Хельге с добром, то и она вам ничего плохого не сделает. Она обязательно исцелит вас. Ей многие верят, и вы попробуйте, доверьтесь.
Патриция тяжело вздохнула и погрузилась в раздумья. Она очень боялась всего, что хоть как-то касалось колдовства и таинственных обрядов с заклинаниями, она боялась ведьм, веря, что они могут наслать проклятье. Но надежда, что Хельга действительно сможет помочь, уже закрепилась в душе Патриции. Ей нужен был сын, он был необходим, и она решилась рискнуть.
– Хорошо, я согласна, – уверенно ответила Патриция. – Если Бог не даёт мне сына, так попрошу его у дьявола.
– Ханна, разузнай точную дорогу к дому Хельги, – распорядилась Магда. – Узнай, какую плату она берёт. Сегодня же мы её навестим. Время терять не надо.
После полудня Генрих собрался в город. Он обещал помочь Ахиму Штаузенгу с похоронами Эльзы. Патриция не уточняла у мужа цели его отъезда, она и так о ней догадывалась. В другой бы день такие действия супруга её огорчили, но сегодня они ей были только на руку. Теперь без всяких объяснений и оправданий Патриция сможет спокойно на несколько часов отлучиться из замка. Как только Генрих уехал со двора, Патриция, графиня Бренденбруг и Ханна тоже собрались на конную прогулку.
Ехать пришлось долго. Женщины устали от поездки по тёмному промокшему от ночного ливня лесу. Они продрогли, нервно кутались в подбитые лисьим мехом плащи и натягивали поглубже капюшоны. С широкой дороги в самый лес сворачивала уже хорошо протоптанная тропинка. Она и вела к дому Хельги. Мокрые кусты, свесившие ветви над тропой быстро намочили длинные подолы платьев, цеплялись за плащи, распахивая их и впуская под них холодный ветер. Патриция нервничала от нетерпения. Магда Бренденбруг устала, однако стойко переносила тяготы пути. Но вот среди деревьев уж показался маленький серый деревянный домишко.
– Мы приехали, – произнесла Магда. – Сейчас отдохнём и согреемся.
Три усталые женщины слезли с коней, привязали их к ближайшему дереву и подошли к избе. Перекрестившись, Ханна постучала в дверь. На стук никто не откликнулся. Девушка постучала громче – опять тишина.
– Неужели её нет дома? – простонала Патриция. – Неужели мы зря проделали этот долгий ужасный путь? Неужели мы должны вернуться ни с чем?
– Можно подождать Хельгу, – предложила Ханна. – Только неизвестно, скоро ли придёт она.
– Вот именно, неизвестно, – подхватила Магда. – Вполне возможно она сегодня и вовсе не вернётся. Но мы очень устали, и хорошо бы нам просто немного передохнуть.
– Я не только устала, но и замёрзла, – чуть не плача, сообщила Патриция.
Ханна снова сильно постучала по двери и даже громко позвала хозяйку по имени. Но из избы по-прежнему никто не отзывался. Зато девушка обнаружила, что дверь не заперта.
– Мы можем подождать Хельгу в доме, – вновь предложила Ханна, распахнув дверь. – По крайней мере, там есть лавка, и нет ветра.
– Ты права, – согласилась Магда. – Патриция, пошли в дом.
Но молодую женщину вдруг охватил страх:
– В дом к ведьме? Я не пойду.
– А для чего ты пришла сюда? Ты и с Хельгой разговаривала бы на улице?
– Я не пойду, – упрямо повторила Патриция. – А вдруг Хельге не понравится, что в её дом зашли посторонние, пока она отсутствовала? А вдруг это разозлит её, и она нашлёт на нас проклятье?
– Не говори ерунды! – прикрикнула на неё мать. – Мы просто отдохнём, погреемся и уйдём. Мы ничего трогать не будем.
– Нет, я боюсь!
– Если ты так боишься бездушного дома, то как же ты сможешь разговаривать с его хозяйкой?
Три женщины замерли и одновременно повернули головы на раздавшийся со стороны голос. Этот вопрос задала женщина в чёрных одеждах, внезапно появившаяся возле серой лачуги.
– Ты и есть Хельга? – спросила её графиня Бренденбруг.
– Да, я Хельга. И я вовсе не такая страшная и злая. Я бы совсем на вас не обиделась, если б вы без спросу зашли в мой дом погреться.
Хельга приблизилась к оцепеневшей от испуга Патриции и окинула её внимательным взглядом.
– Если ты будешь так бояться меня, я не смогу тебе помочь, – произнесла она, – Пойдёмте в дом.
Следом за хозяйкой женщины с трепетом вошли в избу. В единственной комнате было сумрачно, пахло травами. Гостьи присели на деревянную лавку и осмотрелись. В доме царила обычная крестьянская обстановка: деревянная мебель, глиняная посуда, большая печь в углу комнаты. На широких полках вдоль стены расставлены разные горшочки и кувшинчики, другая стена была увешана пучками различных сухих трав, под ними выстроились мешки с зерном. Ничего страшного или неприятного не замечалось: ни черепов, ни костей, ни жаб, ни змей, ни летучих мышей. Да и сама хозяйка имела довольно приятную наружность и мягкий голос. Оценив всё это, Патриция немного успокоилась.
Хельга первым делом растопила печь, чтоб наполнить дом теплом, затем зажгла свечу на столе и села напротив гостей. Она прекрасно знала, кто решился посетить её. Патрицию и графиню Бренденбруг ей доводилось видеть не раз, правда, издалека.
– Так какое горе привело тебя ко мне? – обратилась Хельга к Патриции.
– Я… я хочу родить ребёнка, – робко заговорила Патриция. – Мне нужен сын… Нам с мужем нужен сын. А мой организм… моё чрево не может…
– Понятно. Да ты не волнуйся так. Ничего плохого я тебе не сделаю. – И Хельга доброжелательно улыбнулась. – Прежде, чем дать тебе ответ, мне нужно осмотреть тебя.
– Как осмотреть? – вновь испугалась Патриция.
– Как лекарь осматривает больного. Сними своё облачение.
Патриция вскинула на мать взор, полный надежды на защиту. Но Магда тихо и твёрдо ответила:
– Так надо, дочь моя. И ничего не бойся, я с тобой, я рядом.
Обречённо вздохнув, Патриция покорилась и начала раздеваться.
Осматривая молодую женщину, Хельга понимала, что сумеет ей помочь, однако внутренний голос уверенно
