Она сообщила мистеру Бомарису, что в Лондоне остановится у леди Бридлингтон; выдумала себе несколько дядей без особой на то необходимости; одним махом отказалась от четырех братьев и трех сестер, которые могли бы претендовать на ее богатство; она ухитрилась без вульгарного хвастовства пожаловаться на невыносимые домогательства многочисленных кавалеров, от которых она хотела бы скрыться. Мистер Бомарис, выслушав это с огромным вниманием и участием, заверил ее, что Лондон — очень подходящее место для людей, желающих избежать пристального внимания.
Арабелла, безрассудно принимаясь за второй бокал шампанского, согласилась, что в толпе легче остаться неузнанным, чем в деревне, где все знают друг друга.
— Воистину так! — подтвердил лорд Флитвуд, беря жареные грибы с тарелки, внесенной Броу. — Должен вам сказать, леди, что вы вместе с Несравненным — самые значительные фигуры в свете!
— В самом деле? — Арабелла взглянула на мистера Бомариса с наивным удивлением. — Я не слышала такого имени, или я неправильно поняла?
— Дорогая мисс Тэллант! — воскликнул его светлость, изобразив ужас. — Не знать великого Бомариса, законодателя мод! Роберт, ты посрамлен!
Мистер Бомарис в этот момент, не обращая на них внимания, говорил что-то на ухо внимательно слушающему изумленному Броу, которого он подозвал почти незаметным движением пальца. Дворецкий передал приказ стоявшему поблизости лакею, и лицо того выразило потрясение и недоверие. Но под властным взглядом дворецкого он тут же пришел в себя и бросился из комнаты выполнять столь поразивший его приказ.
Тем временем мисс Тэллант поняла, что ей представилась, наконец, возможность удовлетворить свое самое жгучее желание — проучить хозяина этого дома.
— Законодатель мод? — сказала она бесцветным голосом. — Вы, конечно, не хотите сказать, что он денди? Я думала, простите, что в Лондоне ценятся великие полководцы, государственные деятели и им подобные!
Даже лорд Флитвуд понял, против кого был направлен удар в этой простой фразе, и застонал. Мисс Блэкборн отказалась от куропатки, ее настроение было безнадежно испорчено, и она робко пыталась теперь поймать взгляд своей подопечной. Лишь мистер Бомарис по-прежнему выглядел довольным. Он ответил бесстрастно:
— О, конечно! Там нужны огромные связи!
— Что вы имеете в виду?
— Мисс Тэллант, влиятельный человек может одним движением бровей загубить чью-либо карьеру, и наоборот, способен вознести кого-нибудь до небес, всего лишь поговорив с нужным человеком.
Мисс Тэллант заподозрила, что над ней насмехаются, и ей овладело странное возбуждение в этой битве, — она без колебаний решила скрестить шпаги с опытным фехтовальщиком.
— Простите, именно ваше одобрение будет необходимо, если я захочу повлиять на чье-либо продвижение?
Мистер Бомарис, прославленный и закаленный в словесных баталиях, нанес совершенно неожиданный удар:
— Моя дорогая мисс Тэллант, вы и без меня могущественны! Кроме того, разве смог бы я отвергнуть просьбу такой, осмелюсь заметить, такой необыкновенной девушки, как вы, награжденной таким лицом, такой фигурой и таким богатством!
Щеки Арабеллы вспыхнули, она поперхнулась остатком вина в бокале, попыталась изобразить лукавство, но вышло лишь смущенное выражение. Лорд Флитвуд, поняв, что его друг ведет флирт в своей обычной манере, бросил на него негодующий взгляд и решил отвлечь внимание богачки на себя. Он уже немало преуспел в этом деле, но вдруг был ошарашен необычным поведением Броу, который убрал бокалы с шампанским и заменил их другими, куда стал наливать нечто из высокого графина. Его светлость заподозрил, что это был охлажденный лимонад. Сделав глоток, лорд убедился в справедливости своей страшной догадки, тут же лишившись дара речи. Мистер Бомарис, прихлебывая безвредный напиток, воспользовался представившейся возможностью и снова вовлек мисс Тэллант в беседу.
Когда убрали шампанское, Арабелла испытала облегчение, потому что оно было довольно опасно для нее, кроме того, от шампанского ее тянуло чихать. Она сделала живительный глоток лимонада, отметив про себя, что этот напиток в светских домах принято подавать к концу обеда.
Броу возвестил, что кучер Арабеллы привел к дому нанятую им карету и теперь хочет узнать, не желает ли леди продолжить свой путь в Грэнтхэм.
— Он может подождать, — сказал мистер Бомарис, подливая Арабелле напиток в бокал, — еще немного рейнского крема, мисс Тэллант?
— Сколько времени нужно, чтобы починить мою карету? — спросила Арабелла.
— Нужна новая ось, мисс, и я не могу сказать, сколько же это займет времени.
Мисс Блэкборн обмороченно кудахтала в ужасе от такого сообщения. Мистер Бомарис принялся ее утешать:
— Поломка не из приятных, но не расстраивайтесь, прошу вас! Я пошлю свой фаэтон, он заедет за вами в Грэнтхэм в любое удобное для вас время и отвезет вас в Лондон.
Арабелла поблагодарила, но решительно отказалась от такого предложения. Она может позволить себе задержаться, если карету будут ремонтировать не слишком долго.
— Я не люблю ездить в чужих каретах, хотя мои друзья говорят мне, что я слишком старомодна, и теперь ехать в чужом экипаже — в порядке вещей, — сказала Арабелла.
— Я вижу, — сказал мистер Бомарис, — что у нас много общего, мисс. Но неприязнь к чужим экипажам лучше называть иначе: мы не старомодны, мы просто более утонченные существа. — Он повернулся к дворецкому. — Сообщите колесному мастеру, что я буду очень признателен ему, если он как можно скорее починит экипаж мисс Тэллант.
Арабелле осталось лишь поблагодарить его за столь любезную услугу и доесть свой рейнский крем. Затем она встала из-за стола, снова поблагодарила хозяина, выразив сожаление, что слишком злоупотребила его гостеприимством. Теперь ей пора отправляться в путь.
— Нет, это я вам обязан, мисс Арабелла, — ответил он, — я благодарен случаю, познакомившему меня с вами, и надеюсь встретить вас в Лондоне в ближайшем будущем.
Это обещание сильно взволновало мисс Блэкборн. По пути на второй этаж она шептала Арабелле:
— Моя дорогая мисс Тэллант, как вы могли! Он теперь собирается встретиться с вами в Лондоне, что же вы ему скажете? О, Господи, что бы сказала ваша мама?
— Чепуха! — заявила Арабелла без тени стыда. — Если он и вправду богач, забудет обо мне, и все.
— Если, Боже мой, он действительно один из богатейших людей в стране! Когда я услышала, что он и в самом деле мистер Бомарис, я чуть было не упала в обморок!
— Если он такой великий и важный, — с гонором сказала Арабелла, — у него не будет ни малейшего желания встретиться со мной в Лондоне. К тому же он отвратительный человек.
