Спортивный азарт лорда Мейза подогревала зависть других, которые могли только желать того, чем он мог завладеть. Звезда мисс Стэссарт поднималась все выше в социальной стратосфере, и она сама становилась все ценнее в глазах лорда Мейза. Завладеть ею – стало почти его навязчивым желанием.
Никогда ранее не снисходил лорд Мейз до такого интереса к какой-либо из многочисленных мисс, которые входили в круг невест на выданье. У него были дома, лошади, бесценные произведения искусства, любовницы. Ему завидовали. К чему ему была жена? Но мисс Стэссарт нельзя было получить без брачной церемонии.
Холодно, расчетливо лорд Мейз навесил на мисс Стэссарт ценник на ту сумму, в которую он ее оценил. Без всяких эмоций он изложил своему будущему тестю желание выплатить денежный залог за имение и погасить все семейные долги, в том числе и долги, которые наделал наследник-кузен.
Сэр Томас был потрясен и смущен. Даже в самых смелых мечтах он не помышлял об этом. Однако он не был простаком и быстро оправился от смущения, чтобы потребовать еще чего-нибудь для дочери. Вот таким образом лорд Мейз согласился передать своей будущей жене и ее наследникам одно из своих незначительных поместий.
Затем лорд Мейз бесстрастно принялся ублажать и задаривать девушку, которая для него не значила ровным счетом ничего. Она была нужна ему как собственность, которую он покупал на зависть своим соперникам.
Люсинда знала, что ее долгом является необходимость принять наиболее выгодное предложение. Выгодный брак был единственным выходом для семейства, чей долг рос с годами и разрушал благополучие.
Лорд Мейз имел благовоспитанные манеры и обладал немалым внешним очарованием. Он одевался у превосходного портного. В его белоснежном галстуке и на пальцах сверкали бриллианты. В облике лорда не было ничего отталкивающего для юной и неопытной мисс, только что вышедшей из-под крыла гувернантки.
Признаки разложения в лице лорда, несомненно, были отмечены девушкой, однако Люсинда отбросила свои романтические устремления и осознанно, с чувством дочернего долга восприняла предложение того будущего, которое выбрали за нее родители.
Люсинда желала быть хорошей женой и надеялась, что однажды сердце лорда Мейза отзовется на призыв ее собственного. Ей была отчасти известна репутация лорда, но с оптимизмом юности она надеялась, что раз уж она станет его женой, то амурным приключениям придет конец.
У нее не было причин подозревать, что ее надежды беспочвенны: лорд Мейз был очень внимателен. Он, похоже, даже ревновал ее к другим поклонникам, когда те делали комплименты или приглашали ее на танец. Лорд Мейз говорил ей прекрасные, полные любви и восхищения слова; глаза его зажигались, как только она появлялась в поле его видения.
Вот так, после обмена клятвами верности, приняв во внимание по-царски щедрую сумму, дарованную ее родителям, Люсинда ступила в свою новую жизнь – жизнь леди Мейз, полная оптимизма, уверенности и надежд.
По понятиям света, мисс Стэссарт сделала прекрасную партию. Лорд Мейз был значительно старше, и его репутация, вне сомнения, была опасной. Однако все вокруг не могли не завидовать удаче юной леди. Она проживала в одном из самых престижных домов в Лондоне. Она причесывалась и одевалась у самых дорогих и модных мастеров в городе. Ее бриллианты были бесподобны и всегда украшали ее в изобилии. Ее вышколенная прислуга и модный экипаж были само совершенство. Она была прекрасной хозяйкой для многочисленных гостей, давала балы и обеды.
Брак их был гвоздем сезона, и было общепризнано, что лорд Мейз вытянул жребий на главный приз в лице прекраснейшей девушки, что явилась лондонскому свету за много лет.
Лорд Мейз гордился своей женой и всюду представлял ее, извлекая из завистливых комментариев немалое удовлетворение. Он добродушно смеялся над двусмысленными остротами и намеками, касающимися добродетелей его жены. Он сразу же заказал у известного портретиста ее портрет, и когда тот был закончен, приказал повесить его на самом видном месте в столовой.
Портретом единодушно восхищались. Люсинда отвечала на комплименты с натянутой благодарностью, которая позволяла скрывать ее истинные чувства. Она уже обнаружила, что под чарующей обходительностью и совершенными манерами мужа скрывается эгоистичное сердце. Глаза лорда все еще вспыхивали, когда она входила в зал, но она уже вполне поняла, что не от любви, а от холодной оценки ее красоты.
Лорд Мейз обожал демонстрировать свою жену. Она была всегда прекрасно одета и безупречно вела себя. Драгоценные камни поблескивали в ее волосах, ушах, на шее и запястьях; ими были унизаны пальцы рук. Люсинда была предметом зависти многих женщин, но сама она рассматривала все эти бриллианты, изумруды, рубины и жемчуга как многочисленные звенья тяжких цепей.
Она была вещью, ценным приобретением. Единственная разница между нею и творениями старых мастеров над камином или бесценной скульптурой в галерее была в том, что она могла дышать.
Интерес к этому самому обсуждаемому браку сезона постепенно стал угасать. Лорд Мейз более не слышал прежнего количества комплиментов по поводу завоевания главного приза. Война закончилась зрелищной битвой. И нашлись иные предметы внимания и обсуждения.
Леди Мейз все еще восхищались, но она не была более центром внимания. Ее драгоценности, ее наряды не обсуждали более так, как когда-то. Появились другие – новые – источники интересных слухов. Лорду Мейзу все более стало надоедать сопровождать жену на многочисленные приемы. Он не оставил свою последнюю любовницу и после женитьбы и даже решил пуститься на поиски еще одной временной дамы сердца, пресытившись прежней. Но любовница была достаточно проницательной, чтобы догадаться об этом. У нее не было возражений против разрыва связи, но только после того, как при помощи лорда она поправит свое финансовое положение. Она решила выиграть этот заезд у другой дамы с такой же сомнительной репутацией – и выиграла. Ее временная эскапада привлекла к лорду лестное для него внимание. Лорд Мейз получил от многочисленных знакомых ироничные поздравления и решил оставить даму в любовницах.
Жена, которая никогда не решилась бы сделать ничего подобного, чтобы вызвать к себе столь скандальный интерес, стала и вовсе чем-то скучным и ненужным. Леди Мейз была навечно приговорена к своему провинциальному поместью. И лишь портрет ее остался висеть в столовой. Сходство с удивительно скромной и простой юной женщиной и высокое мастерство художника позволили ему встать в один ряд и засверкать алмазом в коллекции лорда Мейза.
Ко времени исчезновения леди Мейз из высшего света в нем вновь стали циркулировать слухи о ней. Некоторые предполагали, что она утратила свою красоту, поэтому лорд Мейз более не желал ее видеть. Были даже разговоры о каком-то ужасном случае, в результате которого лицо ее обезобразилось. Прочие высказывали догадки, что она была настолько недальновидна, что упрекала лорда его любовницами. И никто бы не поверил, что лорд удалил ее от себя лишь потому, что исчез поток зависти и вздохов со стороны его бывших соперников.
