Лицо Птолемея потемнело, и на лбу вспухли вены.
— Ты хочешь, чтобы я простил тех, кто убил ни в чем не повинных людей, ограбил храм и поджег мой дворец?
— Да!
Царь молчал так долго, что в рядах собравшихся раздался ропот нетерпения. Ветер усиливался, пророкотал гром, отражаясь эхом от гор. Тучи закрыли солнце, погасили блеск снежных вершин и окутали все вокруг зловещими сумерками.
— Хорошо, — прокричал Птолемей, — это будет свадебный подарок для моей царицы!
— Я хочу сказать кое-что еще! — заявила Роксана. — Это древний обычай моей страны. Если двое оспаривают одну и ту же невесту, то должны решить это в честном поединке.
— Если ты хочешь получить ее, борись за нее!
Кайан выскочил вперед, сжимая в руке обнаженный меч. Лицо его было раскрашено по-боевому. Он сорвал с себя тунику, обнажив мощный торс. Широкие браслеты из скифского золота украшали его руки выше локтей. Длинные волосы, в которые были вплетены тонкие серебряные нити и ястребиные перья, хлестнули его по спине. Вокруг шеи вилось крученое ожерелье, на котором было вычеканено изображение грифа.
В войске Птолемея раздались возмущенные крики, эхом отразившиеся от горных холмов.
— Нет! Нет! — заревели греки и египтяне, ударяя бронзовыми мечами о щиты. — Смерть варварам!
Воины Кайана тоже не молчали.
— Трус! Он не станет сражаться! Убирайся назад в Египет!
— Я принимаю вызов! — крикнул Птолемей.
Не обращая внимания на протесты военачальников, он надел шлем и вышел на площадку навстречу Кайану. На его блестящие доспехи упали первые тяжелые капли дождя. Он вынул свой меч.
Сердце Роксаны похолодело. Кайан был сильным воином, на десять лет моложе Птолемея, но Птолемей с детства учился у лучших мастеров. Царь был опасным противником, и она это слишком хорошо понимала.
«Спаси его, — молча молилась она. — Пожалуйста, Ормазд, будь милостив, пощади Кайана!»
Высоко над ними кружил ястреб. Роксане показалось, что это предзнаменование. Она только не могла определить, какой исход, хороший или плохой, он предвещал.
В течение мгновения, показавшегося ей вечностью, двое мужчин кружили, мысленно оценивая противника. Удар. Птолемей попытался сделать низкий выпад, чтобы попасть Кайану в колено. Кайан отскочил и немее такой сильный удар, что если бы не шлем, голова Птолемея слетела бы с плеч.
Сверкнула молния, раздался раскат грома. Роксана услышала, как кто-то, тяжело дыша, подбежал к ней, Она оглянулась и увидела Юрия.
— Развяжи мне руки, — попросила она.
Пулад покачал головой.
— Принц Кайан приказал, чтобы…
— Отойди! — крикнул Вал, выхватывая меч и бросаясь к Пуладу.
Юрий сдвинул мантию на плечах Роксаны и перерезал кожаные ремни.
— Только притронься к моей матери, и тебе несдобровать! — пригрозил он Пуладу.
Снова громыхнула молния. Лошади заржали, Пулад выругался.
Зазвенели мечи, Птолемей упал на колено, Кайан отошел, чтобы дать ему подняться.
— Не надо! — крикнула Роксана. — Он тебя не пожалеет!
Птолемей встал. Кайан занес меч для удара, Птолемей отразил удар.
— Почему ты здесь? — спросила Роксана у Юрия.
— Чтобы помочь тебе.
Она положила руку ему на плечо. Дождь хлестал ее по щекам. Юрий стоял, слета расставив ноги, его нож был наготове.
— Ты доставляешь очень много хлопот, — сказал он.
Порывы ветра рвали мантию с ее плеч и трепали волосы Юрия.
— Но ты все-таки вернулся, — ответила она.
Она, не отрываясь, следила за боем. Дождь усиливался, площадка становилась грязной и скользкой, противников было трудно разглядеть. Меч Птолемея рванулся вперед, и на груди Кайана появилась тонкая алая полоска. Роксана почувствовали боль, будто ранили ее саму, и сжала зубы, чтобы не закричать.
— Ты думала, я оставлю тебя здесь одну? — прокричал Юрий между раскатами грома. — Разве мой отец поступил бы так?
— Ты нужен нашей родине, — сказала она. — Без тебя…
Bсe произошло молниеносно. Кайан, отразив удар Птолемея, ударил его плечом в грудь, и царь упал. Кайан поставил сапог ему на грудь и поднял меч, чтобы нанести смертельный удар.
— Нет! — закричал Вал. — Не надо!
Он бросился с холма вниз, чтобы защитить Птолемея. В это мгновение Иксион выхватил копье у одного из египетских возниц и метнул в Кайана.
Роксана закричала, Кайан попытался прикрыть собой мальчика, но железное копье вонзилось в бедро Вала.
Молния осветила долину.
В воздухе засвистели стрелы. Греки и египтяне бросились вперед, их боевой клич утонул в громовом раскате. Бактрийцы ринулись на защиту Кайана.
— Тиз! — крикнула Роксана. — Забери Юрия!
Слова еще не успели слететь с ее уст, как Тиз схватил мальчика на руки. Ловко увертываясь от стрел, отважный воин бежал, перекинув мальчика через плечо, как мешок с зерном.
Роксана бросилась к Валу и Кайану, который, сея вокруг смерть своим мечом, отступал к горе, поддерживая раненого сына. Кровь текла на раны Вала на раскисшую от воды землю.
Птолемей приближался к Кайану. Его окружили Иксион и еще несколько воинов с мечами наготове. Вокруг сражались и умирали бактрийцы, греки и египтяне.
— Остановитесь!
Роксана бросилась вперед и заслонила собой Кайана. Она была на расстоянии вытянутого копья от Птолемея, но потоки дождя мешали ей рассмотреть его как следует.
— Выслушай меня, Птолемей! Ты собираешься убить собственного сына? Это Парис! Твой сын Парис!
Птолемей поднял руку, и Иксион громкой командой остановил свой отряд. Поток стрел ослабел, одна из них вонзилась в землю у ног Роксаны.
— Если ты солгала мне…
Птолемей схватил ее за руку.
— Это правда, — сказала она. — Взгляни на него. Он твой сын, рожденный персиянкой. Если ты ничего не сделаешь, он истечет кровью у тебя на глазах!
Птолемей знаком отозвал солдат назад. Земля содрогнулась от громового раската.
— Дайте мне посмотреть на этого щенка, — сказал он.
Глаза Вала были открыты, он скрипел зубами от боли. Роксана оторвала кусок от своей промокшей туники.
— Положи его на землю, — крикнула она Кайану. — Если вы не дадите мне перевязать его рану, никто из вас его не получит!
Кайан кивнул и осторожно опустил Вала на землю. Не выпуская меч из рук, он встал на колени в грязь рядом с мальчиком, стараясь заслонить его от ливня.
— Не сдавайся, потерпи еще немного, — сказал он.
Птолемей разглядывал Вала.
— Он похож на Александра, — сказал он. — Как такое возможно? — Он со злобой посмотрел на Кайана, — Как ты посмел скрывать от меня моего сына?
