— Нет, — растерянно ответила молодая женщина, — он собирался, но так и не собрался.
Она вырвала свою руку и держалась на расстоянии от Купера, пока они шли к пляжу. Он вошел в воду, с радостным возгласом бултыхнулся на глубину и оглянулся на Мередит. Она все еще куталась в покрывало.
— Ныряй же, милая! Тут так замечательно!
Подождав, пока он саженками удалился от берега, Мередит сбросила покрывало и вошла в воду. Купер оказался прекрасным пловцом, и это ее подзадорило.
За последние дни она неплохо научилась держаться на воде, но равняться с Купером, конечно, не могла. Быть в воде рядом с ним оказалось приятно, и Мередит вскоре расслабилась и уже плавала с удовольствием, почти забыв, что она дуется на Купера и вообще решила держать его на расстоянии.
Бдительность ее ослабла, и когда они вышли на берег — вода текла с них ручьями, как с тюленей, — Купер тут же заключил ее в объятия. Он прикоснулся к ней губами, и страсть снова вспыхнула в Мередит. Так приятно быть в его руках! Ее сопротивление стало слабеть, голова вновь закружилась, и ею овладела слабость. Почувствовав вспышку желания Купера, Мередит отпрянула от него и попыталась высвободиться.
— Нет! — воскликнула она. — Я же сказала… не здесь, Купер!
— Почему не здесь? — возразил он. — Разве найдется место лучше? Над нами небо, под нами земля. Есть ли что-либо более естественное?
— Нас могут увидеть.
— Кто? Здесь никого нет, кроме птиц и рыб, а им все равно.
— Здесь Хуана, — слабо возразила молодая женщина.
— Ты снова ошибаешься, милая. Хуана сказала, что уходит на весь день.
Он увлек ее за собой на песок, и Мередит была сбита с толку, безоглядно погрузившись в поток страсти и желания.
Все опять повторилось — муки и восторги, и, когда вспышка угасла, Мередит лежала, усталая и потрясенная.
Впрочем, здравый смысл не полностью изменил ей, и она погрустнела. Села, подхватила покрывало и завернулась в него, подтянув колени к подбородку.
Купер мгновенно почувствовал перемену в ее настроении.
— Что такое, милая? Что случилось?
Его рука легла на ее колено.
— Нет, не прикасайся ко мне? — Она обратила к нему словно окаменевшее лицо. — Я хочу, Купер, чтобы ты ушел отсюда. Ступай в коттедж и оденься. Чтобы тебя не было, когда я приду.
— Ничего не понимаю. — Вид у него был совершенно ошарашенный. — Ты можешь выгнать меня после того, что произошло?
— Да! Именно из-за того, что произошло. Не важно, что я чувствую к тебе. Если я уеду с тобой, я всю жизнь буду считать себя виноватой. И это сделает нас несчастными. — Лицо ее исказилось страданием. — Может быть, это именно та пуританская совестливость, которую приписывают нам, жителям Новой Англии.
Лицо его было неподвижно, и, увидев в его глазах боль, Мередит чуть было не смягчилась. Ей пришлось отвести глаза.
— А что будет, если я скажу тебе, что я… — Он замолчал.
— Что ты — что?
— Ничего. Не важно.
— Действительно, не важно, — отозвалась она Помертвевшим голосом. — Что бы ты ни сказал, я своего решения не изменю.
— Мередит, если я сейчас уйду, ты никогда меня больше не увидишь.
— Я знаю. Прощай, Купер.
— Угу. Пока, леди босс.
Она слышала, как он уходит, но решительно отказалась оборачиваться. Она сидела, обхватив себя руками и устремив взгляд на море. Глаза ее ничего не видели. Внутри у нее все помертвело. Она знала, что никогда уже не станет прежней.
Спустя какое-то время она услышала голос Хуаны, зовущий ее откуда-то издали. Очнувшись, она увидела, что уже поздно и что солнце клонится к западу, окутанное радужной дымкой.
Она поплелась к коттеджу. Там на ступеньках веранды ее ждала Хуана.
— Сеньор Купер… — начала девочка, — где же он?
— Я его отослала прочь, Хуана.
Девочка с неприязнью посмотрела на нее, что-то сердито пробормотав под нос, и ушла к костру, чтобы приготовить ужин. Мередит оделась, съела без всякой охоты приготовленную Хуаной еду и просидела в доме до темноты.
На веранде послышались шаги. Мередит подняла голову. Сердце у нее радостно подпрыгнуло. Вернулся! Купер вернулся!
В дверях показалась чья-то тень, и голос сказал:
— Дорогая, что ты тут сидишь в потемках?
Это был Рикардо.
Появление Рикардо было таким неожиданным и внезапным, что Мередит едва не спросила у него, не встретил ли он по дороге Купера.
— Мередит! — снова заговорил Рикардо. — Что-нибудь случилось?
— Ах нет. — Она вскочила и протянула руку к фонарю, стоявшему на столе. — Просто сидела, задремала, наверное, и не заметила, что стемнело.
Вспыхнул свет, и молодая женщина повернулась к мужу. Он поцеловал ее; на лице у него было странное выражение.
Она пылко обняла его и припала головой к его груди.
Он провел рукой по ее волосам и еще раз спросил:
— Ты уверена, что ничего не случилось?
Она отступила, откинула волосы и улыбнулась ему ясной улыбкой.
— Ничего, раз ты здесь. Я беспокоилась о тебе. — Она немного замялась, потом с нетерпением спросила:
— А что сокровища… ты их нашел?
— Пока нет. — На этот раз замялся он. — Может быть, они потеряны навсегда.
Мысли лихорадочно крутились в голове у Мередит.
Сказать ли ему, что Купер оставил сокровища в руках Рены Вольтэн? Но если она скажет об этом, она откроет ящик Пандоры, и из него посыплются вопросы. Где и как она виделась с Купером? Уж не появлялся ли он здесь? И почему тогда она не сообщила в полицию?
На это ей вовсе не хотелось отвечать, во всяком случае, сейчас. Она боялась, что выдаст себя.
Мередит заметила, как за спиной у Рикардо в комнату вошла Хуана и встала сбоку, устремив свои огромные глаза на хозяина.
Рикардо что-то говорил Мередит, но она, слушая, не понимала его.
— Что ты сказал, дорогой? Прости, я, кажется, еще не совсем проснулась.
— Я говорил… — он глубоко вздохнул, — что мне вновь понадобится уехать на какое-то время. Проезжая через Акапулько, я переговорил с Луисом, и он сказал, что ты можешь пользоваться коттеджем сколько тебе понадобится. Я уезжаю совсем ненадолго.
— Но я не понимаю, — бормотала Мередит. — Уезжаешь — куда? И как же сокровища? Ты решил забыть обо всем этом?
— Я убедился, что теперь поиски скорее всего ни к чему не приведут. Прошло уже столько времени… — Рикардо отвел глаза, увидел Хуану и нахмурился. — У меня появилась возможность заработать для нас с тобой кое-какие деньги, Мередит, очень крупную сумму. Когда я вернусь, нам больше не придется жить в полубедности.
Все это показалось ей очень странным.
— Рикардо, ты чего-то недоговариваешь!
Он выразительно пожал плечами, его темные глаза смотрели умоляюще.
