Элизабет Чедвик - Любовь не кончается: Джулитта

— Твой отец доволен новым судном? — вежливо поинтересовалась Джулитта.

Они говорили точно два незнакомца, только что представленные друг другу. «Возможно, так оно и есть, — подумал Бенедикт, — произошло столько перемен, да и сами мы изменились»

— После потери «Дракона» отец только и думал, что о новом корабле. Да, он остался им доволен «Доро» — самое крупное судно из всех, которыми он владеет. При этом оно не уступает им в скорости.

Джулитта кивнула, нервно покусывая губы. Вдруг Бенедикт шагнул вперед и впился в них своими губами.

Дальний рожок позвал обитателей замка к ужину. Отстранившись, молодые люди сквозь полумрак напряженно вглядывались друг в друга Гриф метался вдоль стены, сосредоточенно принюхиваясь к подымавшимся от земли весенним запахам и возбужденно пофыркивая.

— Я неспроста пришел сюда. Мне нужно было поговорить с пчелами… — Бенедикт кивнул головой в сторону ульев. — Ты привыкла рассказывать им все без утайки. Вот я и решил последовать твоему примеру.

— Что же ты собирался рассказать?

— Это зависит от тебя.

Воцарилась гнетущая тишина Они оба словно потеряли дар речи. Факел в руке Джулитты дрогнул и опустился вниз.

— Я боюсь, — прошептала она.

— Чего?

— Мне страшно потому, что то, чего я так долго ждала и о чем мечтала, преподносят мне на блюде.

Бенедикт поморщился.

— На блюде? Мы сами выстрадали счастье и недешево заплатили за него. — Он замолчал Между его бровями пролегла глубокая морщина. — О Господи, всему этому пора закончиться! Позволь мне сказать пчелам правду!

Решительно шагнув вперед, Бенедикт взял факел и, не размышляя ни секунды, воткнул его в рыхлую землю рядом с ульем. Затем обвил руками тело Джулитты и нежно поцеловал ее.

Этот поцелуй рассеял сомнения и страхи в прах. Губы Бенедикта были страстными и ласковыми, жадными и щедрыми. И снова, как в далекую майскую ночь, как в тот памятный вечер здесь же, в саду, как в прекрасных видениях, заставлявших ее улыбаться во сне, Джулитта ощутила бурное биение жизни в теле любимого. По ее венам побежал огонь, сердце взволнованно затрепетало. Все еще боясь поверить в свое счастье, она прижималась к груди Бенедикта.

— Если ты откажешь мне, я сойду с ума, — страстно пробормотал он. — Умоляю, Джулитта, скажи «да».

Джулитта прислушивалась к учащенному биению его сердца. Упругий жезл Бенедикта прикоснулся к ее животу, говоря о страсти больше, чем все слова.

— Я выбираю будущее, — выдохнула Джулитта и обвила руками шею любимого, словно боясь, что кто-то еще может украсть у нее то, чем она так сильно дорожила, без чего не видела жизни. Бенедикт вполголоса, как заклинание, повторял ее имя и покрывал лицо Джулитты обжигающими поцелуями.

Радостно виляя хвостом, к ним подлетел Гриф. Он вклинился между влюбленными, уперся грязными передними лапами в их плечи и с материнской нежностью вылизал лица обоих своим влажным шершавым языком. От души рассмеявшись, они разомкнули объятия. Напустив на себя строгий вид, Бенедикт велел псу сесть. Гриф жалобно заскулил, но повиновался. На его морщинистой морде застыло уморительное выражение немого упрека. Но ненадолго. Для порядка помолчав несколько секунд, пес разразился обиженным, протестующим лаем.

Бенедикт бросил смущенный взгляд на Джулитту платок сполз с ее головы, волосы беспорядочной волной упали на грудь и плечи Джулитта. Великолепная и прекрасная, как сам май, Джулитта! Его Джулитта!

— Пойдем, — позвал он. — Гриф прав, нам действительно пора.

Бенедикт взял Джулитту за руку и направился к калитке, увлекая ее за собой Их пальцы тесно переплелись, сердца бились в такт.

Рука об руку, как жених с невестой, они вошли в дом.

Дом капитула — большой круглый зал при соборе или монастыре, предназначенный для собраний.

Галисия — историческая область Испании.

Мерилы — старинная парная игра приблизительный аналог современных шашек.