Элиссанда с откровенным любопытством воззрилась на супруга:
— Она была твоим островом Капри?
Вир не сомневался, что Элиссанда все поймет, и, тем не менее, его сердце наполнилось благодарностью.
— Да, она была моим островом Капри. Но если твой остров был стремлением... мечтой, моя спутница стала моей опорой. Даже влюбившись в тебя, я продолжал держаться за нее. На самом деле я предпочел оттолкнуть тебя и лишиться надежды на счастливое будущее, чтобы только не признавать, что мой остров оказался недолговечным. Пришел его конец.
Лицо Элиссанды стало серьезным.
— Ты уверен, что готов отпустить ее?
— Да. — Наконец-то. — Более того, я готов на куда более серьезные свершения. Полагаю, со мной в ближайшем будущем должен произойти еще один «несчастный случай».
Теперь рот открыла Элиссанда.
— Ты больше не будешь агентом короны?
— Я всегда хотел иметь место в палате общин, но вышло так, что я должен был заменить отца в верхней палате. А потом я узнал правду о смерти матери. И мои планы ушли на второй план. Я посвятил свою жизнь отмщению, которое не было и не могло быть моим. Но после другого «несчастного случая» я вполне могу поправиться и заняться тем, чем всегда хотел.
Элиссанда смотрела на мужа, округлив глаза.
Неожиданно его одолело сомнение.
— Ты считаешь мою идею занять место в палате лордов слишком экстравагантной?
— Нет, конечно, нет. Меня только удивляют такие разительные перемены. Ты будешь счастлив, если будешь заседать в палате лордов?
— Нет. В ней полно надутых реакционеров. Я был в ярости, когда они в девяносто третьем наложили вето на ирландский билль о гомруле. — Вир улыбнулся: — Но там должен быть кто-то способный им сказать, что они всего лишь разношерстное сборище самонадеянных реакционеров.
— В таком случае я должна выглядеть озадаченной превращением супруга из идиота, за которого вышла замуж, в человека, интеллект которого многократно превосходит мой собственный? Но постепенно под его чутким руководством я открою в себе скрытые возможности. — Она кивнула: — Да, так будет правильно. Когда же с тобой произойдет очередной «несчастный случай»?
Маркиз не мог скрыть своего восхищения. Она очень четко распланировала свою последнюю большую роль.
— Ну, относительно точного времени и тактики мы решим позже. А сейчас у меня есть более важное дело.
Элиссанда подняла голову:
— Какое?
Синяки и ссадины на ее милом личике были все еще видны, но они не могли затмить ее красоту. За отвагу Вир только больше любил ее.
— Сколько я ни пытался это отрицать, я влюбился в тебя с первого взгляда. Леди Вир, окажете ли вы мне величайшую честь, оставшись моей женой?
Элиссанда затаила дыхание.
— Это предложение, лорд Вир?
— Оно самое. — К немалому удивлению, он почувствовал, что его сердце в ожидании замерло. — Пожалуйста, скажи «да».
— Да, — сразу же ответила Элиссанда. — Ничто не сделает меня счастливее.
Вир снял шляпу и нежно поцеловал любимую, ставшую для него единственной женщиной на свете.
Дома они обнаружили не только миссис Дуглас, вернувшуюся из Лондона, — она гордо передала Элиссанде драгоценности своей сестры, — но и Фредди с Анжеликой, которые приехали, чтобы лично объявить о своей помолвке.
Анжелика, сияющая радостью, символически ткнула Вира кулачком в грудь за то, что столько лет он ей лгал.
— Ударь меня сильнее, — сказал он. — Я заслужил.
— Следовало бы, — улыбнулась Анжелика, — но я решила тебя простить.
Вир обнял и привлек к себе подругу детства.
Он не переставал удивляться благородству тех, кто любил его и кого любил он.
Молодые люди немного поболтали с миссис Дуглас, а когда мать Элиссанды, утомившись, отправилась к себе отдохнуть, они собрались в кабинете и, добродушно подтрунивая над Виром, стали разрабатывать план его возвращения к нормальной жизни.
— Можно сказать, что ты встретил медведя в лесу, — предложила Анжелика,— и он ударил тебя лапой по голове.
— В Британии нет диких медведей, — отметил Вир. — Такой историей мы вызовем переполох в научном мире.
— А как насчет инцидента во время игры в крикет? — спросил Фредди. — Я могу ударить тебя совсем легко.
— После того как ты измолотил меня у себя дома, могу точно сказать, что ты недооцениваешь свои силы. Полагаю, твой «легкий» удар вообще снесет мне голову.
— Я могу стукнуть тебя сковородкой, — вмешалась Элиссанда. — Домашняя ссора — что может быть правдоподобнее?
— Превосходная идея! — воскликнула Анжелика.
— Ты же маркиза, а не жена фермера! — Вир покачал головой. — Какая леди, занимающая такое высокое положение, проделает долгий путь на кухню, чтобы раздобыть сковородку? Скорее уж она воспользуется вазой эпохи Мин.
— Или тростью супруга, — сказал Фредди и подмигнул Элиссанде.
Все рассмеялись.
Фредди и Анжелика остались на обед, за которым было провозглашено много тостов за счастье молодых и здоровье миссис Дуглас. Они выпили за предстоящее чудесное выздоровление Вира и ангельское терпение его супруги, без которого ей не обойтись при общении с занудствующим педантом, которым Вир собирался стать.
Маркиз предложил брату и его подруге остаться на ночь, но те отказались. Вир не настаивал, понимая, что им необходимо уединение. Они с Элиссандой долго махали Фредди и Анжелике, отбывшим на станцию.
Когда коляска скрылась из виду, Вир обнял жену за плечи. Она доверчиво прижалась к нему.
— Я люблю тебя, — сказал он и чмокнул ее в макушку.
— Я тоже тебя люблю. — Элиссанда взяла руку, лежавшую на ее плече, подняла и поцеловала ладонь. — И я хочу всегда ходить с тобой на долгие прогулки.
— Твое желание для меня закон, дорогая.
— Вот и отлично, — удовлетворенно вздохнула она: — А теперь давай отправимся наверх и подробно разберем — если ты понимаешь, о чем я говорю, — некоторые латинские стихи.
Закрывая за собой дверь спальни, они смеялись.
Представитель английской школы живописи середины XIX века. — Здесь и далее примеч. пер.
В 1895 году Оскар Уайльд был осужден на два года заключения и исправительных работ за гомосексуализм и после отбытия наказания перебрался во Францию.
1 стоун равен 6,35 кг.
Pedicabo ego vos et irrumabo — строка из стихотворения Гая Катулла. Существует много вариантов перевода с латыни, все неприличные. Пример — «Поимею я вас и в задницу, и в глотку».
