— Лучшей матери для себя и пожелать не могла! Где она? Я хочу обнять ее как можно скорее.
— К сожалению, Марии сказали, что ты погибла, и она уехала, — огорчила ее Росаура.
— Если бы я могла хотя бы самостоятельно передвигаться, то поехала в Санта-Марию прямо сейчас! — сказала Милагрос.
— В этом нет нужды, — ответил Энрике. — Я сам съезжу туда и привезу Марию к тебе.
У Росауры больно сжалось сердце, но она не стала удерживать мужа, понимая, что это единственно правильное решение в данной ситуации.
Молитвы Милагрос были услышаны Господом: Катриэля действительно вынесла на своих водах река, а потом его, раненного, подобрал старик-отшельник, проживавший неподалеку в хижине.
Несколько дней Катриэль метался в жару, непрестанно повторяя имя Милагрос, и старик, не подозревавший, что речь идет о девушке, воспринимал буквальный смысл этого слова.
— Да, ты прав, сынок, надо надеяться на чудо, — говорил он, готовя травяные отвары и делая примочки к ранам.
Когда Катриэль впервые встал на ноги, ничто не могло его удержать в хижине — он отправился на поиски Милагрос, хотя был еще очень слаб и сам нуждался в лечении.
Пройти ему удалось совсем немного — незарубцевавшиеся раны кровоточили, голова кружилась, и в какой-то момент он упал без чувств прямо на пыльной дороге, под палящим полуденным солнцем.
Только к вечеру его случайно нашел Инти, который и увез старого друга в свое индейское поселение. А там Катриэля принялась выхаживать Лилен, вкладывая в это врачевание весь жар своего любящего сердца.
Когда к Катриэлю наконец вернулось сознание и он понял, что находится среди друзей-индейцев, то расценил это как указующий перст судьбы.
— Если я не умер и оказался здесь, значит, и должен отныне жить среди вас, — сказал он, к большой радости Лилен. — Мир белых людей отторг меня безжалостно, жестоко. За попытку обосноваться в нем я поплатился гибелью самых дорогих мне людей, — Айлен и Милагрос.
— Помолчи, ты еще очень слаб, — молвила Лилен, видя, как болезненная испарина густо проступила на его лбу.
Катриэль умолк и снова впал в забытье.
Но решение, принятое в этом горячечном, полубредовом состоянии, день ото дня только крепло в нем, приобретая черты конкретного плана действий.
— Я не хочу, чтобы прошлое когда-нибудь настигло меня даже случайно, — посвятил он в свой план Инти. — Поэтому прошу тебя: поезжай в Арройо-Секо, найди там цирк «Олимпико» и скажи моим прежним друзьям, что я погиб и ты сам меня похоронил. Пусть они поплачут и…забудут обо мне, не станут искать ни живого, ни мертвого.
Инти выполнил просьбу, хотя и не совсем понимая, зачем его другу все это нужно.
Циркачи, как и предсказывал Катриэль, не удержались от слез, а бородатая женщина Хуана и вовсе забилась в рыданиях.
Выполнив свою миссию, Инти поспешил проститься с этими добросердечными людьми, испытывая скверное чувство от того, что обманул их и заставил горевать.
А тем временем к цирку уже подходил Анибал, решивший покаяться перед своими коллегами и обрадовать их тем, что Милагрос — жива.
Циркачи же встретили его враждебно и настороженно, даже несмотря на то, что одет он был в монашеское платье.
— Напрасно ты устроил этот маскарад: мы не верим ни единому твоему слову, — сказал Каньете. — Если тебе удалось спасти Милагрос, то где же она? Почему ты не привез ее сюда?
Анибал сказал, что Милагрос находится в доме Энрике и они сами могут в этом убедиться.
— Ну да, мы пойдем туда, а ты в это время подожжешь фургоны, — бросил Каньете.
— Я сам пойду с вами! — возразил Анибал, и Хуана первой почувствовала в его словах искренность.
— Может, и вправду он раскаялся? — обратилась она к Каньете. — Пойдемте к нашей девочке! Только нам придется сообщить ей о гибели Катриэля.
— Откуда вам это известно? — встревожился Анибал.
Ему объяснили, и он вспомнил, что встретился наподалеку отсюда с молодым индейцем.
— Я разыщу его! — заявил Анибал. — Пусть покажет мне могилу Катриэля. Для Милагрос это очень важно.
И, не мешкая больше ни секунды, он направился в ту сторону, куда совсем недавно ускакал на лошади Инти.
В стан индейцев Анибалу удалось попасть только на следующий день, при этом он подошел к их костру никем не замеченным и сразу же увидел Катриэля, над которым хлопотала неутомимая Лилен.
— Ты жив?! — воскликнул Анибал, не в силах поверить в это чудо. — Хвала Всевышнему!
— Но Катриэль, тоже увидев перед собой воскресшего из мертвых злодея, превозмог слабость и поднялся ему навстречу:
— Я убью тебя!.. На сей раз тебе точно не удастся уйти от смерти!..
— Выслушай меня. Я пришел с миром, — попытался объяснить Анибал, но Катриэль уже держал в руках нож и неумолимо приближался с ним к противнику.
Анибал, не двигаясь с места, перекрестился. А Катриэль внезапно покачнулся и рухнул на землю без чувств.
— Зачем ты сказал в цирке, что он погиб? — гневно спросил Анибал у Инти. — Вместо того чтобы помочь ему, ты только навредил.
— Катриэль между тем подал признаки жизни, и Анибал тотчас же бросился к нему:
— Ты слышишь меня? Милагрос…
— Договорить ему не позволила Лилен. При имени Милагрос выдержка изменила ей, и она закричала пронзительно, громко, во весь голос:
— Уходите отсюда! Оставьте его!
— Катриэль же вновь потерял сознание, и Анибал решил больше не терять времени, а идти к Милагрос, чтобы появиться здесь уже вместе с нею.
— Когда он добрался до дома Энрике, дверь ему открыл Хуансито. Анибал протянул руки навстречу братишке, а тот, испугавшись, закричал:
— Нет! Нет! Не убивай меня, Анибал!..
Этого возгласа было достаточно, чтобы Августо на ощупь отыскал шпагу и двинулся на Анибала.
А тому ничего не оставалось, как защищаться — при помощи подвернувшегося под руку стула.
Хуансито, проскользнув между дерущимися, побежал в мастерскую, к Рамону:
— Там… Анибал! Он нас всех поубивает!..
Рамон схватил револьвер и, вбежав в комнату, выстрелил. Анибал упал.
Прибежавшая на шум Милагрос склонилась над ним, и он, умирая, прошептал:
— Катриэль…
Но выговорить следующее, очень важное для Милагрос слово у него уже недостало сил. Тайну Катриэля он унес с собой в могилу.
А Милагрос отныне предстояло оплакивать не только смерть мужа, но и эту нелепую гибель брата.
Будучи уверенным, что Катриэля и Милагрос нет в живых, Гонсало вновь обратился мыслями к «Эсперансе»: чуть позже она отойдет к нему по праву наследования, а пока надо установить там свой порядок и уже сейчас получать от имения доход.
