Александра пошла на звуки голосов, доносившихся из отсека в глубине сарая. Скоро навстречу ей выбежал маленький Жан-Поль.
— Доброе утро, мадам Фэлон, — сказал мальчуган. — Мы знали, что вы сюда придете.
— Знали?
Она перевела взгляд с маленького черноволосого ребенка на своего высокого красивого мужа.
— Да, — подтвердил Дамиан. — Мы надеялись, что ты присоединишься к нам.
Непостижимые темно-синие глаза всматривались в нее, пытаясь проникнуть в мысли.
— Я давно хотела спросить тебя, любишь ли ты детей, — мягко сказала она. — Но теперь мне и так все ясно.
— Я не люблю детей. Во всяком случае, не всех. Жан-Поль… исключение.
Александра улыбнулась. Она тоже не любила детей. В самом деле, она была к ним равнодушна. Но ей нравился Жан-Поль. Наверное, она будет рада иметь своего ребенка. Тем более от Дамиана.
— Ты прав, он необыкновенный ребенок. — Она нагнулась к маленькой фигурке и улыбнулась. — Мсье Дамиан счастлив, что у него есть такой друг.
— Ах нет. Это я счастлив, что мсье Дамиан сделал меня своим другом. Если бы не он, меня бы сейчас не было здесь.
Александра вопросительно посмотрела на мужа. Дамиан пожал плечами.
— Мы познакомились с ним как раз в тот день, когда мальчик получил травму. Если бы я был попроворнее, возможно, этого и не случилось бы и Жан-Поль не хромал бы.
Она перевела взгляд на мальчика, и ей стало не по себе. У нее снова тревожно застучало сердце. Хотя она не первый раз возвращалась к этим мыслям, ей в голову не приходило, что Дамиан был каким-то образом связан с этим несчастьем.
— Это верно, Жан-Поль? Мсье Дамиан действительно находился там?
Мальчик кивнул.
— В тот день по нашей улице маршировали солдаты. Их было много, очень много. Столько, что я даже не мог их пересчитать. Это было так красиво. Они шли в разноцветной форме с блестящими пуговицами. Со всеми своими орденами. Еще там было много лошадей и фургонов. Такой длинный ряд, что конца не видно. Мы с мамой смотрели, как везли пушку. Потом одна лошадь чего-то испугалась. Мама закричала, и я увидел, как ко мне побежал мсье Дамиан. Я только успел заметить его лицо. А что было потом, не знаю. Помню только, что болела нога и я плакал.
— Его сбил фургон? — спросила она у Дамиана. Представив себе эту страшную картину, она почувствовала, как ей сдавило грудь.
Дамиан покачал головой.
— Не совсем так. Началась канонада. Когда кто-то выстрелил из ружья, лошади помчались вперед и понесли за собой фургон. На повороте он опрокинулся, и пушка вылетела из ложа. И тут же рассыпались железные ядра. Мне удалось уберечь Жан-Поля от пушки, но ядро все-таки раздавило ему ногу.
— Бедный Жан-Поль! Наверное, тебе было ужасно больно?
Мальчик пожал плечами и напомнил ей этим мужа.
— Какое-то время болело. Я теперь уже забыл об этом.
— Вот так я познакомился с его отцом, — сказал Дамиан. — Клод-Луи благодарил меня за то, что я помог его сыну. Мы подружились. Потом они с Мари-Клер стали служить у меня.
— Мсье Дамиан спас мне жизнь, — с серьезным видом сказал Жан-Поль.
— В этом наши судьбы похожи. — Александра ласково улыбнулась малышу. — Однажды мсье Дамиан тоже спас мне жизнь.
Дамиан с нежностью посмотрел на жену.
— Но если рассудить, — заметил он, — то я же и подверг тебя риску. Но мне кажется, хватит с нас грустных тем. Давайте скормим Шарлемань эту горсть семян и пойдем в парк есть мороженое. Идет? Я готов поспорить, что мадам Фэлон получит удовольствие не меньшее, чем Жан-Поль.
Его глаза излучали тепло, и она почувствовала, как где-то глубоко внутри ее вспыхнули приятные искорки.
— Да, мсье, — сказала она. — Я уверена, что мне это очень понравится.
Оставался только один выход. Жюль Сент-Оуэн. Независимо от отношений с Дамианом она должна воспользоваться этим шансом. Помня о своем соглашении с Жюлем, она не хотела объявляться сама, чтобы не подвергать его опасности, и терпеливо ждала обещанного сигнала.
Поэтому, когда в комнату вбежал маленький Жан-Поль и, разжав вспотевшую ладошку, передал ей бумажку, она встрепенулась.
— Кто тебе это дал? — спросила она.
— Один мужчина со светлыми волосами. Он был у нашего подъезда и сказал, чтобы я не отдавал никому, кроме вас.
Александра улыбнулась, пытаясь скрыть волнение. У нее учащенно забилось сердце.
— Ты поступил абсолютно верно. Спасибо, Жан-Поль. — Она пригладила выбившийся вихор его густых черных волос. — А теперь беги играть. И передай маме спасибо за чай. — Она была выбита из колеи. Слишком много волнений, и слишком многое предстояло поставить на карту. И до сих пор кое-какие вопросы оставались без ответа. — Скажи маме, что она уже сделала все, что нужно.
Жан-Поль кивнул и выбежал в коридор, подтаскивая за собой искривленную ногу. Александра еще секунду смотрела ему вслед. Вид удаляющейся фигурки снова заставил ее проникнуться участием. Он был сильным мальчиком. Волевым, смышленым и воспитанным. Александра не сомневалась, что, несмотря на все перипетии, его жизнь сложится удачно.
Она села и перечитала бумажку. «Завтра в четырнадцать часов у вашего мужа встреча с генералом Моро. Будет обсуждаться вопрос о его новом назначении». Понятно. Сент-Оуэн имел в правительстве свой источник информации. Боже, в каком чудовищном мире они живут, подумала она. «Буду ждать вас в четырнадцать тридцать на Пале-Рояль, в "Кафе де Валуа"», — заканчивалась записка.
Дамиан, как всегда, ничего не сказал. Он ожидал от нее доверия, но почему-то упорно отказывался понять, что пора и самому научиться верить.
На следующий день примерно к тому часу, о котором сообщал Жюль, он начал собираться. Александра из большого салона увидела, как он в своем мундире с медными пуговицами направился к двери.
— Я вижу, ты уходишь? — сказала она нарочито безразличным тоном, хотя ее по-прежнему беспокоило его недоверие.
— Я встречаюсь с генералом Моро.
— Почему ты ничего не сказал?
— Потому что не считаю эту встречу хоть сколько-нибудь важной, — сказал он, слегка меняясь в лице и сурово предостерегающе глядя ей в глаза. — Но даже если бы я чего-то ожидал от нее, тебя это не касается.
Она сообразила, что за ними наблюдают, и волей-неволей была вынуждена проглотить эту колкость.
— Проводи меня, — властно сказал он. — Мне нужно кое-что обсудить с тобой.
Он взял свою треуголку с пером и, сунув ее под мышку, рывком распахнул тяжелую деревянную дверь.
— Как скажешь, — кротко согласилась она.
Когда они пошли к экипажу, он остановился и повернулся к ней.
— Извини, дорогая, но я вынужден так себя вести. Ты понимаешь. Теперь они будут следить за мной как никогда.
