Филипп молчал, потом набрался храбрости, но вместо того, чтобы сделать трагические глаза и начать выдавать ложь за правду, спросил:
— Вы получали известия из «Беременного озера»?
— Да, мне регулярно пишет Серна — все идет как надо.
— А она написала вам, про Псалома.
— Что?
— Про Псалома.
— Конечно. Он хворает. А что это ты мне зубы заговариваешь.
— Значит он… значит он — здоров?
— Прекрати бредить и отвечай лучше кто тебя подговорил бежать из моего имения.
— Никто, я сам. Просто, я вам перестал верить, и думал, что у вас на меня какие-то виды.
— Ах, вот оно что! У меня на тебя какие-то виды. Интересно, где же ты их на мне видишь?
У меня насчет тебя только один вид: чтобы ты жил!
Филиппа это остудило. Но он как попугай заладил:
— Значит вы ничего не знаете.
— И знать не хочу, — мягко сказал Батлер. — Признавайся, что ты придумываешь в своей хорошей умной голове против меня?
Филиппа, кажется, успокоили такие слова Батлера.
— Ты сбежал из дома Бибисера, — мягко продолжил Батлер.
— Откуда вы знаете, — побледнев, спросил юноша.
— От Бибисера.
— Как от Бибисера? Он что, всем рассказывал? — тихо спросил юноша.
— Нет, рассказал пока только мне. Батлер «дал» вступительный пробный аккорд.
— Он подал на тебя жалобу шерифу. Теперь, тебе крышка. Кажется об этом тебя предупреждали. Разве ты не знал об этом, мой мальчик. Не знал? — спросил Батлер еще вкрадчивее.
Филипп по-настоящему испугался.
— Это не я соблазнял. Это она меня соблазнила.
— А суду начхать — жестко сказал Батлер. — Мужчина — ты. Значит и отвечать будешь ты.
Филипп покачнулся на стуле, по лицу его разлилась смертельная бледность.
— Мистер Батлер, спасите.
— Только после того, как услышу, что ты ничего не таишь на меня. Отвечай, не таишь?
— А что может мне сделать судья? — не мог забыть Филипп о страшном известии. У него нет доказательств.
— К сожалению, у Бибисера брачный контракт, подписанный тобой.
— Этого не может быть. Роз обещала его порвать. Она не может обмануть меня.
— Значит, она тебя обманула.
Весь мир рушился на глазах юноши.
— Не может быть?!
— Может!!!
— Тогда я выброшусь из окна, — обреченно сказал юноша.
— А здесь первый этаж, — участливо возразил Батлер.
— Тогда предоставьте мне спальню на третьем, — тихо попросил Филипп и на его глазах выступили слезы.
— А-а, хватит разыгрывать здесь трагедию. Еще ничего не случилось, — рассердился Батлер. — У меня полным полно связей, чтобы вытаскивать таких олухов, как ты, из беды.
Филипп почти закричал.
— Так чего же вы не вытащите меня из беды. Вы же любили мою мать Кэролайн! Сделайте хоть что-то ради ее памяти.
— Не надо учить меня жить и всуе упоминать ее имя, — сухо оборвал его Батлер. — Я сделаю для тебя все просто так, — тихо закончил он.
Юноша испугался. «Что его ожидало?»
Взгляд упал на кривой мексиканский нож, что лежал перед ним на столе. Если бы только хватило духу им воспользоваться.
«Сейчас он себе что-то сделает, Батлер», — подумал хозяин дома.
Филипп внимательно смотрел на свое отражение в кривом лезвии.
Батлер быстро подошел к столу, схватил нож, картинно повертел и неожиданно метнул его в стену. Подбежал к стене, попробовал вытащить лезвие. Не получилось.
— Смотри, как я умею. — Сказал он весело, — Если ты не будешь вешать носа, я научу тебя такому же фокусу. Помогает при игре в карты.
Он еще раз торжествующе подергал за рукоятку.
— Видишь, не вытаскивается. А если бы вместо стены было горло какого-нибудь мародера из салуна???
На столе лежал второй нож — индейский.
Ни слова не говоря, Филипп схватил его и запустил в стену. Он попал точно в первый, и вышиб его из стены. Получилось это случайно.
У Батлера вытянулось лицо.
— А вот так бы я сделал Бибисеру, — тихо сказал Филипп.
Он потянулся к третьему ножу.
— Можно еще раз попробовать? — шепотом спросил он.
— Повременим, — так же шепотом ответил Батлер.
— Самое главное, что-то можно еще сделать. Тебя не повесят и не отрубят голову.
Филипп вздрогнул от возможной кары. Батлер сделал козырной ход:
— Я выкупил брачный контракт у Бибисера. Он — у меня. Ты можешь не волноваться.
Филипп молча смотрел на протянутую ему бумагу, где Бибисер признавал, что получил от Батлера энную сумму денег в обмен на брачный контракт Филиппа Робийяра.
Самого контракта Батлер не показал, опасаясь, что Филипп захочет его порвать.
Филипп не верил своим глазам. Мистер Батлер совершил чудо! В порыве безудержной радости Филипп захотел обнять Батлера, объяснить ему насколько не по воле Филиппа все получилось. Насколько он чище и лучше того, что сделала с ним судьба.
Он захотел рассказать Батлеру обо всем что пережил.
— Мистер Батлер поймите меня правильно. Я не соблазнитель. Я в самом деле жертва. Я провел в бреду несколько дней. Что только не заставила меня увидеть Роз Бибисер. Я трижды мог забыть Эллин и все же я ее не забыл. Поэтому ради ее любви ко мне я вам обещаю — я женюсь на ней, чего бы мне это стоило.
Вы выкупили меня из… — Филипп не нашел, что сказать.
— Я не просто благодарен вам, мистер Чарльз. Я докажу вам это на деле. Я выплачу вам деньги, которые вы вынуждены были уплатить за меня этому подонку Бибисеру. Обещаю. Хотите, я выпишу вам вексель.
— Ну что ты, — рассердился Батлер, — я же не из-за каких-то денег это сделал. Тем более таких эфемерных, как твои. Я понял, какой негодяй Бибисер! Что придумал! Нет, не нужен мне твой вексель!
Батлер несколько минут в молчании походил вокруг Филиппа.
— Хотя поверь, мне с таким трудом достались эти деньги. Хорошо, что хоть я узнал, о том, что он собирается идти к твоему дяде. Представляешь, чтобы подумала бы Эллин, когда бы ей сказали, как ты вел себя с Роз Бибисер. Она бы вычеркнула тебя из своего сердца.
— Не говорите мне об этом, Я сам все понимаю. Именно поэтому я так тронут вашим благородным поступком. И потому прошу, мистер Чарльз, хотя бы ради себя. Раз вам не нужны мои векселя сейчас, может быть когда-нибудь, когда я стану богатым, они вам понадобятся. Я выпишу вам за брачный контракт вексель, и обещаю, что вы получите по нему все до последнего цента.
— Ты припираешь меня к стенке со своим векселем. Уж если ты только так настаиваешь, то пожалуй, я соглашаюсь. Выпиши мне вексель. Хотя повторяю, ты напрасно утруждаешь себя. Я делал все не ради денег.
