— Сегодня у меня и так настроение паршивое, так что начни с плохой, — ответила Алекс, опускаясь в кресло.
— Хворост кончился, и в пяти милях вокруг нет ни одной сухой ветки. А у меня лошадь захворала, так что собирать для тебя лепешки я не смогу. И так будет до конца недели.
Алекс вздохнула и утерла пот со лба. Остаток сегодняшнего дня, а также все последующие дни ей придется проводить, прыгая в этом кресле по кочкам в поисках коровьих лепешек. Если перегон ее чему-либо научит, так это смирению.
— Теперь выкладывай хорошую новость.
Грейди махнул рукой в сторону прерии.
— Твой немой друг вернулся.
Алекс вскинула голову, и сердце ее забилось быстрее. Приставив ладонь к глазам, она смотрела вдаль. Там, в море зеленой травы, она увидела Джона, ведущего трех своих коров. На сей раз он был в одежде, но не узнать его она не могла. Это, конечно же, был он. Сама того не замечая, Алекс сняла шляпу и пригладила волосы.
— Почему ты считаешь, что это хорошая новость? — спросила она у Грейди, чувствуя, что краснеет.
— Потому что я не слепой, — ответил он ухмыляясь.
Алекс смутилась. Но ведь она и в самом деле очень много думала о Джоне после того, как он покинул их в Форт-Уэрте. Ей очень не хватало его общества. Но при всем при том Алекс нисколько не сомневалась: ей не следует думать о нем, тем более привязываться к нему. Это было бы непростительной ошибкой.
Господи, думала она, сколько можно предавать память Пайтона? Вначале — костыль, потом — влечение к другому мужчине. Какое же она все-таки чудовище!
Терзаемая чувством вины, Алекс взяла палку с гвоздем на конце, мешок и отправилась в прерии на поиски коровьих лепешек — прочь от лагеря, прочь от Джона Маккалисте-ра. Она знала, как ужасно выглядит за подобным занятием, и мысль об этом служила ей наказанием. Предстать в столь неприглядном виде перед мужчиной, чей взгляд заставлял ее снова чувствовать себя красивой, бежать прочь от него, когда хотелось рвануться навстречу, — она заслужила такое наказание.
Алекс отъехала довольно далеко от своего фургона, дальше, чем обычно. И вдруг, обернувшись, увидела идущего к ней Джона. Подавив желание пригладить волосы и оправить юбку, она положила на колени мешок с коровьими лепешками и стала ждать.
Ей нравилась его легкая стремительная походка, его высокая худощавая фигура, нравились его красивые, изящные руки. Если верить Дэлу — руки целителя…
Теперь она понимала, почему он не испытал шока и не отвернулся брезгливо, когда увидел культю, оставленную другим медиком. Сотни раз она представляла его в тюрьме, при смерти. И сотни раз пыталась представить те ужасы, что ему пришлось пережить. Неудивительно, что он онемел. Где-то Алекс читала, что военно-полевой хирург работает по колено в крови и горы отрубленных конечностей вырастают возле навеса, под которым проводятся операции. Не мудрено, что человек, наделенный чувствами, может от такого сойти с ума. Если она, Алекс, стала калекой, лишившись ноги, то у него искалечена душа.
Между тем Джон подошел и опустился перед ней на колени. Заглянул в глаза и положил руки ей на плечи. В удивлении приподнял бровь, заметив, что она плачет.
— О, Джон, — прошептала Алекс. — Я так растерянна… Я рада тебя видеть, но это плохо…
Опустив голову, она осторожно, но настойчиво отстранила его руки и утерла платком глаза.
— Я знаю, то, что я скажу, может показаться бессмыслицей, но… — Он вернулся из-за нее, и она была рада, очень рада. — Но я не могу, мы не можем…
Джон подался вперед и кончиками пальцев прикоснулся к ее влажным щекам. Затем обнял ее за плечи и привлек к себе. И Алекс заплакала у него на груди, заплакала так, как не плакала ни разу после смерти Пайтона. Она думала: что же заставляет ее и сейчас испытывать то же чувство невосполнимой утраты?
Наплакавшись вволю, она утерла глаза платком и дрожащей рукой прикоснулась к его щеке.
— Прости за эту сцену, Джон, но тебе нельзя с нами оставаться. Мне будет слишком тяжело.
Алекс судорожно вздохнула и опустила плечи, борясь с новым приступом слез.
— Я знаю, ты не поймешь, — повторила она, глядя на него.
Она так мало знала об этом человеке, и тем не менее ей казалось, что она знает о нем все. Как такое возможно — Алекс не представляла себе, просто чувствовала, что это так. И она догадывалась о том, что ему пришлось пережить, если он решил уйти от людей и вести жизнь отшельника.
Он погладил ее по плечам, затем взял лежавший у нее на коленях мешок и палку и пошел собирать «уголь прерий». Глядя ему вслед, Алекс чуть было снова не заплакала.
Когда мешок наполнился, Джон отвез Алекс к полевой кухне. Он хотел развести костер, но она напомнила ему о правилах. И попросила не помогать ей, когда, вставая, не удержалась и упала. Алекс видела, как тяжело ему оставаться безучастным, смотреть, каких трудов ей стоит подняться, но он не вмешивался, просто стоял рядом. Столько переживаний выпало на долю Алекс в этот день, что к вечеру, когда Джон отвел Грейди в сторону, она даже обрадовалась возможности немного побыть одной. Украдкой взглянув туда, где пасся табун, она с удовлетворением отметила, что Грейди принял предложенную Джоном помощь без колебаний. Все-таки Маккалистер когда-то был доктором и, наверное, разбирался и в ветеринарии. Пора было и ей приниматься за работу — готовить ужин для погонщиков. Но, странное дело, сегодня привычная работа, которую она научилась выполнять почти автоматически, потребовала от нее предельной сосредоточенности.
Приехал Дэл. Увидев Джона, он пожал ему руку. Затем перевел взгляд на Алекс и понимающе улыбнулся. Краска бросилась ей в лицо. Интересно, есть в лагере хоть один человек, который не заметил бы странной связи, установившейся между ней и Джоном?
Очевидно, нет, решила Алекс, когда Фредди, вернувшись к полевой кухне, чтобы положить грязную миску в лохань, опустила в карман фартука, в котором была Алекс, флакончик розового масла.
— Кажется, тебе это понадобится, — с улыбкой сказала Фредди, заговорщически подмигнув.
— Что ты имеешь в виду? — пробурчала Алекс и принялась протирать тряпкой и без того чистый стол.
— Я хочу сказать, что благодарна тебе за то, что ты не осуждаешь меня и не задаешь лишних вопросов. И еще я хочу отплатить тебе за твою деликатность и ум, сделав для тебя то же, что ты сделала для меня.
Алекс улыбнулась.
— Прости, — прошептала она, опираясь на костыль. — Это всего лишь…
Снова нахмурившись, она посмотрела в сторону костра, где вместе с погонщиками сидел Джон.
— Здесь невозможно что-либо сохранить в тайне, — тихо сказала Фредди и осторожно убрала со лба сестры светлый завиток. — Мы все знаем, что Джон вернулся из-за тебя.
