— Я пойду с тобой, — набычившись, проворчал д’Аршо.
— Нет, вы понадобитесь мне здесь. — Линдли в нескольких словах сообщил, что от него требуется. Потом покосился через плечо — оба мордатых лакея по‑прежнему маячили возле дверей. Фитцгелдер оставался наверху — сидел под замком в своей комнате, которую ему запрещено было покидать. Линдли, решивший, что стоит, пожалуй, нанести Фитцгелдеру визит, задумался. Сторожевые псы Дэшфорда, не сводившие с него глаз, могли помешать его планам.
— Попробуйте задержать их здесь. — Он незаметно кивнул на лакеев.
Французы понимающе закивали. Судя по всему, они из врагов превратились в союзников Линдли. Поднявшись из‑за стола, Сент‑Клемент со своим картавым акцентом громогласно объявил, что он и его замечательные актеры были бы счастливы отблагодарить слуг милорда Дэшфорда за их радушие и гостеприимство, представив их вниманию несколько коротких трагических и комических сцен. Воспользовавшись этим, Линдли незаметно отошел в угол и молча смотрел, как вся труппа, словно по команде, засуетилась, принялась передвигать мебель и готовить импровизированную сцену для спектакля. Все это сопровождалось шумом и суетой, а кухонная прислуга, словно завороженная, наблюдала за этим действом.
Не прошло и десяти минут, как взъерошенный король Лир принялся с завыванием произносить свой монолог. Убедившись, что оба лакея восторженно смотрят ему в рот, Линдли выскользнул из кухни и поспешно зашагал к лестнице. Еще немного, и Фитцгелдер ответит за все.
Софи прождала, как ей показалось, целую вечность, прежде чем до нее донеслись приближающиеся голоса. Забившись поглубже в тень, она скорчилась в три погибели под нависшим козырьком в конце каменной стены, за которой был разбит живописный парк. Рано утром она бесшумно спустилась по винтовой лестнице, незаметно выбралась из башни через неприметную заднюю дверь, которой, вероятно, не пользовались уже много лет, и вот теперь ей оставалось только ждать. Собственно говоря, вся эта часть аббатства, ставшая некогда домом семейства Линдли, была давно заброшена и понемногу приходила в запустение. Во всяком случае, миссис Уимпол заверила Софи, что мадам и в голову не придет искать ее тут.
До сих пор у Софи не было причин сомневаться в ее словах. Они уже начали приводить свой план в исполнение, и сейчас Софи только дожидалась удобного случая, чтобы выскользнуть из дома. Все, что для этого было нужно, — это отвлекающий маневр, чтобы она смогла незамеченной пробраться через разросшийся сад к конюшням. Миссис Уимпол пообещала, что там ее будет ждать лошадь.
Если до отказа вытянуть шею, подумала Софи, и чуть‑чуть отвести в сторону разросшиеся ветви самшита, то она сможет увидеть ров. Ждать уже, верно, осталось недолго. Да… вот оно. В нескольких шагах от них группа мужчин шарила в воде баграми… вот они зацепили и поволокли к берегу что‑то тяжелое, в то время как миссис Уимпол, схватившись за голову, истерически зарыдала.
— Сюда, сюда, мисс Эудора! — приговаривала она. Схватив Эудору за руку, она подтащила упирающуюся мадам поближе к воде. — Видите? Ужас‑то какой! О Господи… вот уж горе так горе!
Мадам, вырвавшись из цепких рук миссис Уимпол, остановилась шагах в тридцати от мужчин, которые как раз в этот момент опустили на землю свою скорбную ношу. Сморщившись, она пару минут разглядывала то, что лежало на берегу.
— Это она? — наконец спросила Эудора.
Миссис Уимпол, опустившись на колени перед распростертым на земле телом, внимательно оглядела его. Женское платье, мокрое и насквозь пропитанное грязью, не узнать было невозможно. Перепачканный парик, который они накануне смастерили из собственных темных волос Энни, которыми та мужественно решилась пожертвовать, блестяще сыграл отведенную ему роль — мокрые кудри облепили лицо куклы, которому Софи постаралась придать сходство с Энни. Даже она, знавшая всю подоплеку этого фарса, содрогнулась, до того их «утопленница» походила на ее любимую подругу.
Да уж, Софи могла сейчас по праву гордиться собой — кукла выглядела до ужаса натурально. А учитывая, что миссис Уимпол, благослови ее Бог, принялась горестно рыдать и заламывать руки, эта сцена могла убедить кого угодно. Софи потрясла головой, чтобы избавиться от наваждения. Она до сих пор не могла поверить, что сама придумала этот жуткий сценарий.
Однако ее план сработал.
— Видите, мисс Эудора, а вот и малышка! — воскликнула миссис Уимпол, коснувшись рукой крохотного свертка, который лежал поодаль. — Ее нашли рядом с матерью. Вот ужас‑то!
Эудора шагнула к экономке, словно собираясь нагнуться, чтобы получше рассмотреть тела, однако старик, тот самый конюх, который взялся им помогать, стоявший на коленях возле тела «Энни», деликатно кашлянул.
— Должно быть, это случилось ночью, — громогласно предположил он. — Видите, как рыбы постарались? Чуть ли не дочиста объели бедняжке лицо. Хорошо бы прикрыть его, а то жуть‑то какая. Придется хоронить обеих в закрытом гробу.
Этого оказалось достаточно, чтобы у мадам пропало всякое желание подойти поближе. Софи молча возликовала. Эудора, попятившись, отошла подальше и даже брезгливо поднесла к носу платок, словно в воздухе уже чувствовался запах разложения.
— Ну, меня это не касается. — В голосе ее зазвенели льдинки. — Глупая гусыня решила наложить на себя руки, значит, так тому и быть. Отнесите их куда‑нибудь, но сначала заверните получше, слышите? Только, ради всего святого, не в дом! — спохватилась она.
— Сообщить в магистрат? — предложила миссис Уимпол.
— Боже милостивый, конечно, нет! — ледяным тоном отрезала мадам. — Ничего не делайте, слышите? Уоррен должен приехать с минуты на минуту. Нужно подождать его — он скажет, что нам делать.
Миссис Уимпол кивнула и поднялась, утирая глаза. Софи с трудом спрятала улыбку. В лице миссис Уимпол театр потерял непревзойденную актрису! Куда до нее Джулии Сент‑Клемент. Вспомнив о ней, Софи вздохнула. Может, когда все закончится, она сможет найти свою приятельницу, и тогда она непременно познакомит этих двух женщин.
Но сейчас нужно было думать о другом. Миссис Уимпол продолжала ломать руки и причитать по поводу ужасной находки, а люди мадам суетились вокруг своей госпожи, наперебой предлагая помощь. Мадам с досадой велела им убираться прочь, и Софи мысленно поблагодарила ее за это. Слава Богу, а то она уже опасалась, что Эудора велит им заняться телом.
Как удачно, что они все здесь — значит, ни в конюшне, ни вокруг дома никого из слуг мадам нет, обрадовалась она. Это давало ей шанс ускользнуть незамеченной, и Софи не намерена была его упускать.
