— Надеюсь, — проворчала Тилли, не совсем убежденная в том, что то, что сказала Джонти — правда. Она готова была поспорить на любые деньги, что у ребенка был характер отца.
Тилли повернулась и с жалостью посмотрела на лицо Немии, и Лайтфут, перехватив ее взгляд, нахмурился. Старая карга возлагала на него вину за избитое лицо. Он взял индианку за руку и грубо сказал:
— Я пойду с Немией наверх и найду ей какую-нибудь одежду, Джонти, — он выразительно посмотрел на Тилли. — Расскажи ей, что случилось.
Пока Коти сосал грудь, Джонти поведала о том, что произошло, и о пожаре в их доме. Когда она замолчала, Тилли уставилась на свои сцепленные на столе руки.
— Этот человек, — сказала она, покачав головой. — Трудно поверить, до какой низости и подлости может дойти человек. Я никак не могу понять, как Бог позволяет жить таким людям.
— О, скоро ему придет конец, — сказала Джонти, приложив Коти животиком к плечу и поглаживая ему спину. — Он живет лишь до тех пор, пока его не найдет Джонни.
— Этот трус, должно быть, далеко удрал из этих мест, — фыркнула Тилли. — Он знает, что Ла Тор будет преследовать его за то, что он сжег ваш дом, где две жизни подвергались опасности. У Понча нет желания встретиться с Джимом.
— Пока он не подкрадется в один прекрасный день и не пристрелит дядю Джима в спину, — встревоженно сказала Джонти.
— Кто это собирается пристрелить меня в спину? — раздался густой громкий голос из-за двери, отделяющей кухню от пивной.
— Дядя Джим! — Джонти тут же заплакала. Ла Тор поспешил к ней. Тилли взяла ребенка, и Джим заключил Джонти в объятия.
— Что такое, Джонти? Что произошло? — Ла Тор гладил ее ладонью по спине, стараясь успокоить.
Когда Джонти, всхлипывая, рассказала ему о случившемся, Ла Тор пришел в ярость.
— Все у меня идет не как у людей, дядя Джим, — закончила она с воем.
Ла Тор все еще держал Джонти в объятиях, поглаживая по спине. Что он мог ей ответить? Все, что она говорила, было правдой. Из-за него жизнь всегда оборачивалась к ней черной стороной. Если бы он не был по ту сторону закона, когда она родилась, то она бы не выросла в публичном доме, ее не пришлось бы выдавать за мальчика, она не попала бы в «клещи» к Корду Мак Байну, не родила бы незаконного ребенка.
Он прижал ее голову к груди. Если бы только он мог сказать ей, кто он. Но он не осмеливался. Она возненавидит его. Как и Мэгги, она обвинит его в смерти своей матери, за все несчастья, которые ей пришлось пережить за все эти годы.
«Нет», — мысленно покачал он головой. Он никогда не смог бы ей сказать, что он — ее отец.
Когда Джонти успокоилась и перестала плакать, лишь всхлипывая время от времени, Ла Тор вынул из кармана носовой платок и вложил ей в руку.
— Сейчас ничего не поделаешь, милая, — сказал он. — Наступает зима, но с наступлением весны я построю для тебя другой коттедж, и ты сможешь переехать на свое собственное ранчо.
Джонти освободилась из его крепких объятий и вытерла глаза.
— Ты уже так много для меня сделал, дядя Джим, и я ненавижу себя за то, что тебе снова придется тратить на меня деньги, но я буду тебе век благодарна, если ты и в самом деле построишь для меня новый коттедж. Небольшой. Трех комнат нам с Коти вполне хватило бы.
Ла Тор попытался ее прервать, но Джонти продолжала говорить.
— Я долго думала по дороге сюда, каким способом смогу зарабатывать деньги, пока мы будем здесь. Мне в голову пришла одна мысль.
— И что это за мысль? — наконец, удалось вставить Ла Тору.
Джонти с трепетом посмотрела на него, заранее зная, что ему не понравится ее идея, что он станет с ней спорить. Она глубоко вздохнула.
— Благодаря тебе я неплохо играю в покер и разбираюсь в этой игре, поэтому хочу попробовать на практике. Буду твоим карточным дилером.
Тилли онемела от изумления, а Ла Тор так выкатил глаза, что Джонти испугалась за него. Наконец, он смог выпалить:
— Ты с ума сошла, Джонти? Ты хоть немного представляешь себе, какой шум вызовет здесь твое появление, — он указал пальцем на пивную. — С меня достаточно тех драк, которые приходится усмирять здесь каждый вечер. Я просто не справлюсь с теми, которые возникнут из-за тебя.
— Дядя Джим, ты говоришь чушь и сам знаешь это, — насмешливо сказала Джонти. — Все, что тебе придется сделать — это покрутить пару раз своим ножом у них перед носом и установить правило, что я — неприкосновенна, и никто не посмеет меня тронуть.
Не успел Ла Тор что-нибудь ответить, как Джонти задумчиво, с грустным лицом, сказала:
— Пока, конечно, ты не решишь, что я плохо играю и приношу тебе убытки.
— Ты хорошо играешь, — Ла Тор стал ходить по кухне из угла в угол. — После меня ты — лучший игрок. Но, черт возьми, — он повернулся, чтобы отругать ее. — Я не хочу видеть тебя среди таких типов, которые приходят сюда. Я хочу, чтобы у тебя была нормальная приличная жизнь, чтобы ты встретила порядочного человека и вышла за него замуж.
Джонти посмотрела на Коти, мирно посапывающего на руках у Тилли.
— Дядя Джим, ты серьезно думаешь, что теперь на мне женится порядочный человек?
— Конечно. Ты этого заслуживаешь, — Ла Тор погладил ее по черным волосам. — И ты такая красивая. Любой мужчина гордился бы, называя тебя своей женой.
В глазах Джонти появилась боль.
— Ты ошибаешься, дядя Джим. Есть один человек, который не стал бы гордиться. Корд Мак Байн.
Ла Тор опять зашагал по полу.
— Черт бы его побрал, — взревел он. — Я все-таки убью этого ублюдка.
Джонти ухватила его за стиснутый кулак, когда он проходил мимо.
— Ты обещал его не убивать, — осторожно напомнила ему она.
Ла Тор прерывисто вздохнул.
— Я знаю, но ты только посмотри, что он сделал с тобой — унизил до того, что ты собираешься быть раздатчицей карт в пивной!
— Значит, ты разрешишь мне работать на тебя? — в глазах Джонти мелькнула надежда.
— Однако это противоречит моим принципам, — последовал неуверенный ответ. — Тебе придется неукоснительно соблюдать некоторые правила, — Ла Тор пронзил ее серьезным взглядом. — Первое — я буду выбирать, что тебе надеть. Второе — ты не будешь дружить с проститутками. Третье — ты не будешь болтаться в пивной, когда не занята раздачей карт.
— Конечно, я не стану слоняться в пивной, — возмутилась Джонти. — Кто я, по-твоему, такая падшая женщина?
— Нет, ради Бога, я так не думаю, и ты это знаешь, — поспешно ответил Ла Тор. — Но если ты будешь собирать пустые стаканы и стирать со столов, считая, что таким образом ты зарабатываешь на свое содержание, то мы поссоримся.
«Как он может читать мои мысли?» — подумала Джонти с улыбкой. Она именно это собиралась делать. Она улыбнулась Ла Тору, зная, что теперь об этом не могло быть и речи.
