— Кэтти?
— Ой, прости, дорогой! — Она открыла книгу на заложенной странице. — Помнишь, на чем мы остановились?
«Лев и мышь», — сонно ответил Реджи. — Маленькая мышка спасла большого сильного льва от жестоких охотников.
Кейт улыбнулась, вспомнив о Гаррете, о его светлых волосах до плеч. Лев. Сегодня он не стал, есть ее живьем, хотя она разве что не подала себя на тарелочке с голубой каемочкой. И все равно она не могла представить себя мышью. Ну, скажите, ради Бога, она смогла бы прийти на помощь кому могущественному человеку, как он?
— Верно, Реджи.
Вскоре, после того как Кейт начала читать, он заснул. Она читала басню про крестьянина и змею, в которой рассказывалось о том, как простой добрый человек спас умирающую змею. Он принес ее домой и выходил ее, но как только змея поправилась, то покусала домочадцев крестьянина и едва не убила их всех.
Кейт бросила взгляд на Реджи и убедилась, что он спит, она закрыла книгу и отложила ее в сторону. Мысли путались в голове. Неужели она и есть тот крестьянин, который дал слишком большое доверие незнакомцу? Вдруг Гаррет окажется змеей, которая причинит боль тем, кого она побит?
Кейт покачала головой. Она склонна видеть слишком много параллелей между своей жизнью и баснями. Но разве не для этого басни существуют? И все же чем больше она призывала саму себя к осторожности, тем меньше верила в ее необходимость, в то, что между Гарретом и коварной змеей есть что-то общее.
В нем сочетались тлеющий огонь и благородство, тьма и свет, доброта и грубость. Человек, обладающий всеми этими качествами вместе, завораживал ее, как никто другой. Он излучал опасность и власть, он обладал огромной силой — и все же с ним она чувствовала себя в большей безопасности, чем с кем-либо другим. Даже сейчас воспоминание о том, как он смотрел на нее глубокими голубыми глазами, согрело ее. Он даровал ее в тот день, когда она впервые его увидела.
Она влюбилась с первого взгляда.
А сегодня, когда она разговаривала с ним, касалась его, целовалась с ним, эта влюбленность взлетела до таких высот, о существовании которых Кейт даже не подозревала.
При свете ночника она аккуратно зашила дыру на юбке, потом щеткой вычистила платье, насколько это было возможно, но все равно не до конца — с некоторыми пятнами могли справиться лишь мыло и вода.
Она долго смотрела на спящего Реджи. Если не считать первого приступа кашля, сегодня он дышал хорошо. Может быть, он и впрямь поправляется?
В конце концов, она потушила свет, забралась под одеяло, а потом долго лежала на спине и думала о том, что с ней произошло, и как она разительно изменилась за один вечер.
А ночью ей снился сияющий мужчина, плавающий в кристально чистой воде заброшенного замкового пруда…
Кейт разбудила Реджи рано, и они молча позавтракали в кухне. Брат, ковырявший ложкой свою кашу, как обычно, выглядел бледным. Еда никогда его особенно не интересовала, в то время как Кейт обладала здоровым аппетитом. Глядя на него, она вздохнула. Жаль, что нельзя поделиться с ним своей любовью к еде. Более того, она с радостью отдала бы ему часть своего здоровья и силы.
Увы, в жизни так не бывает.
Размешивая очередной комочек масла в каше и глядя, как оно тает, Кейт опять вспомнила Гаррета. Вот так же, подобно маслу, она таяла, когда он держал ее в объятиях… Кейт заерзала на жесткой лавке и облизала ложку. Может, она просто заснула под кустом и вся эта история ей приснилась?
Нет, кажется, все-таки нет. Во-первых, она никогда не испытывала таких ощущений во сне: руки Гаррета крепко сжимали ее талию, щетина восхитительно царапала кожу, а теплые губы нежно ее целовали.
Она хотела еще поцелуев. Хотела, чтобы он целовал не только ее губы, но и шею, грудь, бедра.
Она порывисто встала и пошла мыть посуду. По коже пробегали теплые токи. Реджи бросил на нее встревоженный взгляд, и Кейт ответила ему улыбкой.
Взяв с полки бутылочку микстуры, она спросила:
— Готов выпить лекарство?
Он скривился от отвращения:
— Это обязательно?
— Да, обязательно, — твердо сказала Кейт. — Этой ночью хорошо спал, я думаю, лекарство наконец-то начинает действовать. Просто зажми нос и проглоти как можно скорее. Реджи сморщил нос, но кивнул.
— Молодец.
Кейт дала брату ложку микстуры, поддержала его — он повиновался — и, убедившись, что гадкая жидкость уже не пойдет обратно, устроила его с одеялом в кресле у очага, а сама стала вбрасывать уголь в топку и дожидаться мать.
За ночь похолодало. На востоке, за холмами, вставало солнце, а Кейт дрожала всю дорогу до Кенилуорта и клялась себе, то больше никогда не оставит плащ у Уилли, каким бы теплым ни казался вечер.
? Как пережить этот день? Пройдет еще много-много часов, прежде чем она снова увидит Гаррета. Снова поцелует его…
Если он вообще придет на пруд сегодня. И если захочет с ней целоваться.
Она обхватила себя руками. Нет, это было не во сне! Но как, скажите на милость, такой неотразимый мужчина, как он, мог заинтересоваться кем-то вроде нее? Всю жизнь она только и слышала: «Ты слишком тощая, ты слишком заурядная…»
Девчонка-сорванец, не особенно умная, слишком импульсивная, в общем, самая обычная. Разве может внимание такого обаятельного человека быть чем-то, кроме как плодом ее разыгравшегося воображения?
Придя к Уилли, Кейт поднялась на второй этаж, в спальню леди Ребекки, и обнаружила, что хозяйка ее до сих пор в постели. Она неподвижно лежала под одеялом, отвернувшись от двери.
Кейт попятилась, не желая беспокоить спящую госпожу, но, закрывая дверь, услышала всхлипы из-под одеяла и застыла, глядя на сжавшуюся в комочек леди Ребекку.
— Мадам?
— Доброе утро, Кейт, — ответила та после паузы.
Леди Ребекка говорила подчеркнуто бодро — смелая попытка сделать вид, что все нормально. И все же она прижимала колени к груди и плечи ее вздрагивали.
— Мэм, что-то не так?
Леди Ребекка повернулась к Кейт. Синие глаза на бледном лице блестели от слез и полнились болью.
Кейт стиснула дверную ручку.
— О, моя госпожа, что случилось?
— Он вчера не пришел ночевать, — пробормотала леди Ребекка после долгого молчания.
— Что вы имеете в виду?
— Мистер Фиск… Он не ночевал дома.
Кейт нахмурилась: что-то не похоже на брата.
— Вы уверены?
Леди Ребекка кивнула:
— Мне кажется… я думаю, он завел любовницу.
— О нет! — выдохнула Кейт. — Не может быть! — Чушь какая-то. Уилли всегда отзывался о леди Ребекке с огромной нежностью.
— Он меня ненавидит, — прошептала леди Ребекка.
Кейт решительно покачала головой:
