— Вы никогда не должны забывать, что нет ничего более опасного для жизни, чем государственная тайна! Вас проводят до вашей кареты.
Ришелье потряс маленький колокольчик, стоявший на рабочем столе. На его звон мгновенно явился лакей.
— Кто охраняет прихожую?
— Господин де Сен-Лу и господин…
— Первый вполне подойдет. Проводите к нему мадемуазель де Лиль и попросите господина де Сен-Лу сопровождать ее до кареты.
Последний реверанс, и Сильви, едва ли более спокойная, чем когда она только вошла, последовала за своим провожатым. Она была уверена только в одном: Персевалю не грозит пока больше ничего страшного, кроме заключения в Бастилии. А там всегда найдется возможность смягчить участь осужденного. И поскольку его судьба зависит от нее даже в большей степени, чем от выздоровления Теофраста Ренодо, если она правильно поняла слова кардинала, то ее крестному нечего бояться.
Но вот с Франсуа все обстоит иначе. Посылая его наконец в действующую армию, человек в красной сутане думает только о том, как побыстрее отправить молодого герцога на тот свет. Для этого необязательно ждать подходящего случая, судьбе можно и помочь. Стоило ли ожидать иного от Ришелье, раз ему известно все об амурных похождениях королевы? И Сильви вдруг вспомнилось, как беспокоилась Мария наутро после той знаменитой ночи в Лувре. Ей казалось, что все прошло как-то слишком гладко. Поэтому-то последнее свидание любовников устроили в аббатстве Валь-де-Грас. Действительно, было безумием рассчитывать скрыться от постоянного наблюдения. Ведь этим шпионажем жил весь дворец! С легкостью поверишь, что глаза и уши есть у дверей, окон, стен, обивки. Нигде не найти укромного уголка в старинном замке французских королей…
Не обращая никакого внимания на гвардейца в красном плаще, заботам которого ее поручили, Сильви снова прошла, ничего не замечая вокруг, по роскошным залам дворца в Рюейе. Только дойдя до большой лестницы, она отбросила прочь грустные мысли, услышав совсем рядом весьма неприятный голос:
— Господин де Сен-Лу, его высокопреосвященство изменил свое решение. Он доверил мне проводить мадемуазель де Лиль! Кардинал благодарит вас за вашу любезность. Вы можете вернуться на свой пост.
Сильви ужаснулась, узнав Исаака де Лафма. В свете канделябров, освещавших благородные ступени, он показался ей еще более зловещим и уродливым, чем на площади Трагуарского креста или в парке Фонтенбло. Хотя Лафма изо всех сил пытался быть галантным. Гвардеец уже откланялся и собирался выполнить новое приказание.
— Идемте, мадемуазель! — произнес гражданский судья Парижа и протянул Сильви руку. Та сделала вид, что не замечает ее.
— Как это получилось, что кардинал прислал вас вместо господина де Сен-Лу? Вам что-то нужно мне передать? — спросила она, вспомнив, что это именно этот человек арестовал Персеваля. Возможно, ей следует сделать над собой усилие и не показывать господину де Лафма, насколько она его боится? Даже если он жесток, недаром ведь его прозвали «главным вешателем», может быть, он не совсем лишен чувств и хочет сообщить ей какие-то новости о шевалье де Рагнеле?
— Честно говоря, — произнес де Лафма, — именно по моей просьбе кардинал оказал мне эту честь и лишил своего гвардейца удовольствия проводить вас. Мне бы действительно хотелось побеседовать с вами… о разных вещах, которые могут очень сильно заинтересовать вас…
— Становится уже поздно… — произнесла нерешительно Сильви.
— Одну минуту! Только одну минуту!
Они дошли до Большого двора, но вместо того чтобы позволить Сильви направиться к ее карете, дверцу которой уже распахнул Корантен, Лафма завладел ее рукой и решительно повел девушку к другому экипажу, стоявшему неподалеку. Это Сильви совсем не понравилось.
— Что вы делаете, сударь? Если вы хотите говорить со мной, то давайте побеседуем здесь и сейчас.
— Ну не посреди же двора! Вокруг так много народа. Идемте в мою карету. Там нам никто не помешает, а я отвезу вас прямо в Сен-Жермен! Прошу вас, не упорствуйте! Мы должны, вы слышите, нам просто необходимо поговорить! Прикажите вашим людям, чтобы они ждали вас во дворце Сен-Жермен! Или лучше я сам сделаю это! Эй! Кучер! Я сам отвезу мадемуазель де Лиль во дворец. Отправляйтесь по своим делам!
И секунду спустя растерянная Сильви уже сидела на подушках огромной черной кареты Лафма. Она оказалась там наполовину добровольно, наполовину по принуждению. Кучер захлопнул дверцу. Ей стало страшно, захотелось сделать что-нибудь, высунуться в окно, позвать Корантена, но грубая рука отбросила ее назад.
— Замолчите, маленькая дурочка! Приказам кардинала не сопротивляются!
— А откуда мне знать, что это его приказ? Он сказал, что господин де Сен-Лу проводит меня до кареты!
— А мне он велел доставить вас домой!
— Во дворец Сен-Жермен? Неужели нам столько надо сказать друг другу?
— Больше, чем вы можете себе представить!Мощные лошади понеслись галопом. Все произошло так быстро, что Корантен даже не успел среагировать, но Жаннетта, послушно ожидавшая свою хозяйку в карете, вдруг пулей вылетела во двор и бросилась к своему жениху. Она была бледнее мертвеца.
— Корантен! Этот человек, который заставил Сильви сесть в карету… Я его знаю!
— Я тоже. Это гражданский судья!
— Ты ничего не понимаешь, — воскликнула Жаннетта. — Этот человек убил госпожу де Валэн! Богом клянусь! Я узнала его голос! Это он, я уверена, это он! И этот палач увозит Сильви!
— Ты думаешь, он решил ее похитить?
— Не знаю, ничего не знаю! Надо немедленно ехать за ним! Во что бы то ни стало. А его лошади быстрее наших. О боже мой!
И служанка разразилась громкими рыданиями. Корантен и сам уже понял, что Лафма ему не догнать.
— Постарайся добраться на нашей карете до дворца и предупреди королеву! Я поскачу за ним!
Не говоря больше ни слова, он подбежал к оседланной лошади, ожидавшей посреди двора кого-то из гвардейцев кардинала, вскочил в седло, собрал поводья и пустил лошадь вскачь. Но когда Корантен пересек рвы Рюейя, упряжка Лафма была уже далеко…
Но все же не так далеко, чтобы острые глаза бретонца не разглядели два тревожных момента. Во-первых, вместо того чтобы ехать по дороге, ведущей в Сен-Жермен, карета свернула влево по направлению к Марли. А во-вторых, неизвестно откуда появились два всадника, и теперь они эскортировали карету.
Корантен Беллек понял, что одному против четверых, к тому же наверняка отлично вооруженных, ему не справиться. Но он уже знал, как поступить. Преследовать, преследовать во что бы то ни стало, куда бы ни направилась эта черная карета! К счастью, Корантен украл хорошую лошадь, и деньги у него были. Но его сердце сжималось, стоило ему подумать о малышке Сильви, такой юной, такой хрупкой. Она оказалась в руках самого страшного убийцы королевства…
