Глава 12. …И ДЕМОНЫ В ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ ОБЛИЧЬЕ!
Недовольство, испытываемое Сильви, сменилось беспокойством, когда она увидела, что ее спутник забился в другой угол кареты и не произносит ни слова.
— Так чего же вы ждете? Мне кажется, вы хотели поговорить со мной?
— О, у нас будет достаточно времени!
— Ехать до Сен-Жермен не так уж долго!
— Я же сказал, что везу вас домой, а Сен-Жермен принадлежит королю, насколько мне известно!
— Домой? У меня нет дома, если не считать полуразрушенного замка на юге владений Вандомов. Я его никогда не видела. Отвечайте же, наконец! Что это все значит?
Лафма пожал плечами со злобной улыбкой. Его тяжелые веки чуть дрогнули:
— Вы скоро увидите! — И, оставив свою небрежную позу, он вдруг выпрямился и взял в свою руку ручку своей невольной спутницы. — Не бойтесь! Я желаю вам только добра… и даже счастья!
Это простое прикосновение заставило Сильви в ужасе отпрянуть и резко выдернуть руку. Она закричала:
— Вы лжете! С момента нашей встречи сегодня вечером вы все время лжете! Я хочу выйти! Остановите карету! Остановите!
Лафма дважды ударил ее по щеке. Потрясенная, Сильви замолчала, побелев от ярости. Она кинулась к дверце кареты, пытаясь ее открыть, но ее мучитель лишь злобно усмехнулся:
— Хотите, чтобы вас затоптали лошади?
И действительно, бок о бок с каретой скакал всадник. Ламфа не замедлил воспользоваться ее замешательством. Он оттащил ее назад и силой заставил проглотить содержимое какого-то пузырька, засунув его почти в самое ее горло. Трудно было заподозрить такую мощь в этом внешне невзрачном человеке.
— В память о нашей первой встрече я бы с удовольствием посмотрел, какие следы оставят копыта этих благородных животных на вашем хорошеньком личике. Но обстоятельства складываются так, что у меня на ваш счет совершенно другие планы.
— Что бы вы ни планировали, — выкрикнула Сильви, — вам придется от этого отказаться. Я не стану вам подчиняться! И вы забываете, что я не одинока на этом свете. Меня станут искать…
— Кто это, интересно знать? Ваш дорогой и любимый Рагнель? Он не в состоянии противостоять мне.
— Я фрейлина королевы. Она пошлет людей на мои поиски!
— Вы в этом так уверены? Ее величество крайне забывчива, особенно когда дело касается женщин. Спросите об этом мадам де Фаржи. Когда-то благодаря помощи кардинала она стала камер-фрау ее величества. Мадам де Фаржи решила верно служить королеве, а не своему благодетелю. И вот результат. Эта дама скончалась в ссылке в Лувене. С глаз долой, из сердца вон! Таков девиз нашей королевы. И я не смог бы поклясться, что и мадам де Шеврез не ожидает такая же участь… Нет, королева так искренне радуется своей беременности, что, конечно, не станет вас разыскивать.
Да, в конце концов, неужели ей не сумеют объяснить ваше отсутствие.
— И каким же образом?
— Вам это не интересно! Ах, вы, кажется, зеваете? Вас одолевает сон? Не старайтесь с ним бороться. В жидкости, которую вы выпили, был опиум, а это отличное снотворное… Да и мне удастся немного отдохнуть в вашем приятном обществе.
Несмотря на все усилия, Сильви становилось все труднее держать глаза открытыми. Еще несколько мгновений, и она заснула. Девушка спала так крепко, что даже не заметила, как у кареты отвалилось колесо. Эта поломка задержала их на несколько часов в деревне. Не слышала она и проклятий, которые изрыгал Лафма…
Когда Сильви проснулась, то почувствовала себя плохо. Опиум, всосавшись в кровь, подействовал очень сильно. Тяжелую голову ломило, во рту пересохло. На дворе стоял день, правда, совсем нерадостный. Тоскливое серое небо, словно одеяло, прикрыло землю, где только начинала пробиваться первая травка, приободрившаяся после обильных февральских дождей, Сильви сразу же отодвинула кожаную занавеску, чтобы посмотреть, где они находятся, но однообразный равнинный пейзаж ничем ей не помог.
— Где мы сейчас? — спросила она, не глядя на своего спутника. Де Лафма внушал ей ужас.
— Мы скоро будем на месте. Хотите немного молока? Я купил для вас во время остановки. Вы, должно быть, проголодались.
— Какая трогательная забота! Вы добавили туда новую порцию вашего снотворного?
— Нет. Да и снотворное было вполне безопасным. Я, правда, надеюсь, что мне больше не придется им воспользоваться. Вы должны понять, что вам следует вести себя смирно. Это в ваших же интересах…Есть Сильви не хотелось, но ее мучила жажда. И молоко показалось ей тем более восхитительным, что оно придало ей сил. Выпив его, она постаралась устроиться как можно удобнее и не произнесла больше ни слова.
Ей требовалось все обдумать. И к счастью, ее ужасный спутник не нарушал ее молчания. Он, конечно же, решил, что его пленница смирилась. Но Исаак де Лафма жестоко ошибался. Сильви думала только о том, как бы ей сбежать при первой же возможности.
Ей трудно будет справиться с человеком, за которым стоит кардинал, обладающий огромной властью. В какой бы уголок королевства ни направился Лафма, ему достаточно будет лишь упомянуть своего ужасного хозяина, и спины немедленно послушно согнутся. Все станут служить ему. Такова власть страха! Несчастную Сильви, попавшую словно маленькая букашка в эту ужасную паутину, увозят куда-то далеко от Парижа. Ей ничего не известно, у нее нет никакого выхода, в ближайшем будущем не предвидится. Во всяком случае, в дороге ей ничего не удастся предпринять. Всадники по-прежнему скачут рядом, все в черном, настолько же ужасные, как и сама карета и этот отвратительный Лафма! «Лучше всего подождать, пока мы приедем, — подумала Сильви. — Если только меня не бросят в одну из этих богом забытых крепостей в провинции, то, может быть, мне удастся найти какую-нибудь лазейку и ускользнуть».
Горькие мысли никак не вселяли бодрости духа. В ее голове проносились образы близких ей людей. Вот Мария де Отфор, ее любимая амазонка. А вот Франсуа. Она о нем думала постоянно. Как бы ей сейчас пригодились отвага и сила ее «господина Ангела»! Но разве может она рассчитывать на то, что герцог де Бофор бросит игорный дом госпожи Блондо и своих товарищей по развлечениям? И все ради того, чтобы играть в странствующего рыцаря где-то в деревенской глуши…
И тут что-то привлекло внимание Сильви в этом плоском пейзаже, обрамленном по бокам кожаными занавесками. Голубые крыши, позолоченные флюгеры, изобилие деревьев с проклюнувшимися почками… Ане! Так выглядел только замок Ане, когда они приезжали сюда из Парижа. Она ощутила на языке всю сладость этого названия, но вслух не произнесла. Неужели ее везут сюда? Это было бы слишком хорошо, потому что и в замке, и в деревне найдется кто-нибудь, кто ей поможет.
