Конрад подхватил ее под руку и потащил вверх по ступеням, но Энн его почти не замечала.
– Надень штаны и рубашку, в которых ты приехала сюда, Энн, – приказал он. – Вели Кэт принести мне мой мешок. Она знает, о чем речь. Давай торопись!
Смысл его отрывистых слов наконец дошел до нее.
– Я никуда отсюда не уеду, Конрад! Неужели не ясно, что Гленкеннон именно на это и рассчитывает? – Она отчаянно уцепилась за его руку. – Ты, как никто другой, должен понимать, что именно сейчас Фрэнсису нужна наша помощь!
– О господи, Энн! Думаешь, я хочу уехать? – Конрад взволнованно провел обеими руками по волосам. – Я ни за что не уехал бы сейчас оттуда, если бы не дал ему слово благополучно доставить тебя во Францию. Ну как ты не понимаешь? – Он заглянул ей в глаза. – Если ты попадешь в руки Гленкеннона, все, чего добился Фрэнсис, пойдет прахом!
– Но почему я должна попасть в руки Гленкеннона? Ты же не думаешь, что Фрэнсис… что он…
Энн поперхнулась страшными словами и разрыдалась. Горячие слезы, которые она так долго сдерживала, неудержимо покатились по щекам. Конрад со стоном прижал ее к себе, они обнялись, как испуганные дети.
– Нет… нет, конечно, я так не думаю, – прошептал он. – Дональд позаботится, чтобы Гленкеннон не нанес ему удар в спину. Скорее всего Фрэнсис вернется в Кеймри, пока ты будешь переодеваться, и мы все вместе посмеемся над нашими страхами.
Энн не нашлась с ответом. Боль перехватила ей горло, заполнила грудь; она не могла дышать.
– А теперь беги, переодевайся. И поторопись, кузина, – сказал Конрад. – Я буду ждать во дворе.
Энн кивнула и потерлась щекой о грубую ткань его рубашки.
– Я поспешу, – шепнула она в ответ.
Переодевание заняло не больше нескольких минут. Энн бегом спустилась по ступенькам и помчалась к воротам. Там уже собралась небольшая толпа. Увидев Энн, Дженет подошла к ней и крепко обняла. Энн, прищурившись, заглянула ей через плечо – туда, где за лугом вырисовывалась в тумане опушка леса.
– Разве им еще не пора вернуться?
– Не забывай, что им пришлось сражаться с самим дьяволом, – мрачно ответил Конрад.
Напряженно вглядываясь в даль, Энн старалась уловить хоть малейшее движение на другой стороне луга. «Фрэнсис победит Гленкеннона, должен победить! Не может быть, чтобы все вот так сразу оборвалось! – твердила она про себя. – Боже милосердный, сделай так, чтобы он вернулся ко мне! Все остальное не имеет значения, только бы он был жив!»
Внезапно что-то шевельнулось в отдаленной купе деревьев. Энн невольно шагнула вперед, чтобы видеть яснее. Конрад схватил ее за плечо и громко застонал, увидев, как Дональд медленно выезжает на открытое место, ведя под уздцы серую в яблоках кобылу. Неподвижное тело, с ног до головы закутанное в плед клана Маклинов, было перекинуто через седло.
– О господи, нет… – прошептала Энн, отбросив руку Конрада. – Нет, ради всего святого, нет!
Она не могла оторвать глаз от страшной ноши на спине кобылы. Но вот из леса выехали остальные члены клана. Смахивая слезы, Энн моргнула раз, другой… Один из воинов, выделявшийся необычайно высоким ростом, устало поднял над головой меч и потряс им в знак победы.
С крепостной стены у них над головой раздался торжествующий клич часовых, и Энн с криком бросилась бежать. Захлебываясь от плача, не вытирая льющихся по лицу слез, она мчалась по лугу навстречу всадникам.
Фрэнсис пришпорил коня и остановил его, как только поравнялся с Энн. Он спрыгнул на землю и бросил поводья. Энн еле успела разглядеть окровавленную, порванную во многих местах рубашку, прежде чем его мощные руки обхватили ее и оторвали от земли. Она ответила на неистовый поцелуй Фрэнсиса, не обращая никакого внимания на Дональда и ухмыляющихся членов клана, которые медленно проезжали мимо.
– Ты ранен, – прошептала она наконец, когда Фрэнсис отпустил ее. – Дорогой мой, ради всего святого, пойдем в дом! Ты же истекаешь кровью…
– Все не так страшно, как кажется, любовь моя. По большей части это кровь Гленкеннона, – виновато усмехаясь, пояснил Фрэнсис. – У меня всего несколько царапин. – Он бережно стер пальцем слезы с ее щеки. – Неужели ты думала, что мы с тобой больше не увидимся, милая? Я же тебя предупреждал: от меня не так-то просто отделаться.
Энн не могла ответить на его улыбку – только не в эту минуту, когда кровь вытекала из него по капле. Она взяла его под руку, и они вместе направились к воротам, пока вокруг суетились родственники и слуги. Теперь Фрэнсис уже тяжело опирался на нее. «Должно быть, он ранен сильнее, чем хочет показать», – в страхе подумала Энн.
– Конрад! Дональд! – крикнула она. – Помогите мне втащить его внутрь, пока он не истек кровью!
Фрэнсис скривился и застонал, когда Конрад подхватил его под левую руку.
– Полегче, приятель, – посоветовал Дональд. – Он ранен в плечо.
Они все вместе двинулись к крыльцу, но Фрэнсис вдруг остановился.
– Уолтер! – позвал он.
Молодой человек, державший под уздцы серую в яблоках кобылу, подбежал и вытянулся по стойке «смирно».
– Позаботься, чтобы тело графа занесли внутрь. Скажи Кэт, что его нужно положить в часовне, как подобает его рангу. И пошли гонца за Лайонелом Дортоном. Нам нужен священник, чтобы его отпеть.
Дональд с отвращением сплюнул себе под ноги.
– Если хочешь знать мое мнение, мерзавец таких почестей не заслуживает. – Он обвел взглядом всех присутствующих, словно призывая их в свидетели. – Оказалось, что у его светлости под камзолом надета стальная кольчуга. Гленкеннон был уверен, что Фрэнсис его не достанет.
Грозные возгласы возмущения вырвались одновременно из многих мужских глоток. Энн с отвращением посмотрела на бездыханное тело Гленкеннона. Она не могла поверить, что этот человек больше не властен над ней и никогда уже не сможет причинить вред ни ей самой, ни тем, кто ей дорог. А ведь на его месте запросто мог лежать Фрэнсис! Она крепче сжала руку мужа.
– Оставь его, Дональд, – устало сказал Фрэнсис. – Все уже кончено.
С помощью Конрада и других членов клана Энн устроила Фрэнсиса со всеми возможными удобствами на обложенной подушками скамье в кабинете. Она быстро сняла с него все, что осталось от рубашки, промыла раны и вздохнула с облегчением, когда убедилась, что они не настолько глубоки и серьезны, как ей казалось. Но оставалась еще одна рана на плече. Дональд сказал, что обработает ее сам. Он опустился на колени возле Фрэнсиса и осторожно снял пропитанную кровью временную повязку, которую наложил ему на плечо на поле боя. Когда повязка спала, Энн едва сумела удержаться от крика: меч Гленкеннона рассек плоть до самой кости. Она закусила губу. Это была страшная рана. Что, если им не удастся остановить кровотечение?
