Проклятие! Его план может сработать. Даже удары от дубинки станут незаметными, ведь их тела пробудут несколько дней в воде. Никто ничего не заподозрит. Выхода нет.
– Беги, Мэриан!
Оттолкнув ее назад, Доминик бросился на Грэма. Может быть, удастся сбить его с ног. Если завяжется борьба, у него еще есть шанс, и, во всяком случае, Мэриан успеет убежать.
Однако Грэм оказался к этому готов. Быстро отступил в сторону и с размаху ударил Доминика дубинкой по голове. На мгновение он ощутил оглушительную боль, потом его поглотила тьма.
Доминик упал на тропинку. При виде его неподвижного тела из груди Мэриан вырвался пронзительный крик. Ну зачем, зачем этот глупец бросился на дядю! Они оба могли бы спастись, если бы он не проявил свое проклятое благородство.
Охваченная паникой, она опустилась на колени рядом с мужем. Боже правый, как же ей теперь жить без него!
На виске мужа она заметила струйку крови, но все же он дышал. Дрожащими пальцами она коснулась его щеки. Жив… пока еще жив.
Однако ни один из них не увидит рассвета, если Грэму удастся осуществить свой дьявольский план. Как же она не догадалась, что именно он причина гибели ее родителей и еще стольких людей! Отдельные обрывки, осколки истины все время беспокоили ее, она просто боялась сложить их воедино, предпочла сохранить свой собственный безопасный мирок мнимого безумия, без невыносимых воспоминаний о дяде-убийце.
Внезапно ее охватила безудержная ярость. Она бросила взгляд на Грэма, стоявшего в ярде от нее и наблюдавшего за ней пустыми холодными глазами.
– Ах ты, грязный ублюдок! Исчадие ада!
– Что за выражения, дорогая моя! Ты действительно абсолютно невоспитанное создание, малышка. – Он поднял дубинку. – Я предпочел бы вот это, потому что синяки потом можно будет объяснить падением, но, если тебе больше нравится шпага, могу тебя проткнуть. – Последовал широкий взмах шпагой. – В конце концов ты моя единственная племянница, так что я могу оказать тебе эту маленькую любезность.
– Если в нашей семье и есть сумасшедший, то это вы.
– Отнюдь. Я в высшей степени прагматичный человек. Он отбросил шпагу назад и стал приближаться к ней, нацелив дубинку. По-видимому, он полагал, что она будет покорно стоять, обреченно ожидая удара. Однако в последний момент Мэриан прыгнула, как кошка, и увернулась от удара. Дубинка прошлась по ее правой руке, сверху, у самого плеча, не причинив серьезных повреждений. Зато ее дядя на несколько секунд потерял равновесие. Она рванулась мимо него, туда, где тропинка спускалась к двору замка. Подняла с земли шпагу.
– Вы думали, из нас двоих Доминик опаснее. Вы ошиблись. За то, что вы сделали с ним, вы умрете.
В первый момент он явно растерялся от такого неожиданного поворота событий. Потом рассмеялся:
– Ты что, в самом деле считаешь, будто ребенок вроде тебя может справиться с опытным солдатом?
Он кинулся на Мэриан, пытаясь вырвать шпагу у нее из рук. Схватил ее за плечо. В этот момент она с силой всадила шпагу под его протянутые руки. Острие прошло по ребрам. Рубашка разорвалась. Теплая кровь брызнула прямо на Мэриан. Она вырвалась из его рук, отступила назад.
– Ах ты, дрянь! – Грэм прижал руку к ране. Взглянул на окровавленные пальцы, не веря своим глазам. – Ну, за это ты умрешь гораздо более мучительной смертью.
– Сегодня здесь никаких смертей не будет, – раздался сильный глубокий голос.
Камаль взбежал наверх, перескакивая через три ступеньки. Остановился позади Грэма с изогнутым кинжалом в руке.
С губ Грэма сорвалось ругательство.
– Изрубим его на куски, Камаль? – спросила Мэриан.
– Нет, миледи. Он мой. Если бы я раньше знал, что этот дьявол в ответе за резню в Алвари, я бы давно убил его.
Грэм бросил дубинку на землю и выхватил двуствольный пистолет.
– Это, конечно, более рискованно, но вы не оставили мне выбора. – Он нацелил пистолет на Камаля. – Думаю, за этими криками вокруг костра никто не услышит выстрела.
– Камаль! – закричала Мэриан.
Раздался двойной выстрел. Или два выстрела? Стреляли из одного пистолета или из двух? Послышался лязг металла. Густое облако черной пыли поднялось в воздух, разъедая глаза.
– Мэриан, возьми его пистолет!
Чей это голос? Доминика? Нет… Максвелл встал на последнюю ступеньку. Остановился позади Камаля. Мэриан отбросила шпагу и кинулась поднимать пистолет, выпавший у дяди из рук. Увидела, что оба ствола пусты – Максвелл выбил пистолет из рук Грэма, так что пуля, предназначенная для Камаля, пролетела мимо.
– Все кончено, подонок, – произнес Кайл. – Нас больше, ты обезоружен. А если ты серьезно ранил моего брата, я одолжу у Камаля кинжал, и мы с Мэриан вместе изрежем тебя на множество кровоточащих кусков.
– Трое против одного… не очень-то это благородно. Камаль неспешной мягкой походкой приблизился к Грэму.
– Мне плевать, благородно это или нет. – Максвелл говорил угрожающе-холодным тоном. Выражение его лица показывало, насколько он отличается по характеру от брата. Доминик – человек мягкий, внезапно поняла Мэриан, а она такая же, как Максвелл, кровожадная. Неудивительно, что ей сразу не захотелось за него замуж – слишком уж они похожи. Нет, сердце ее навсегда принадлежит Доминику.
Осознав, что худшее позади, она почувствовала головокружительное облегчение, бросила пистолет и подошла к мужу, все так же неподвижно лежавшему на земле. Она лихорадочно бормотала слова молитвы о том, чтобы он оказался вне опасности, когда Грэм внезапно схватил ее на руки и поднял в воздух.
– Пусть, я погибну, но не один.
Он стал подниматься к бойнице. Мэриан отчаянно пыталась вырваться. Она знала, что эта часть стены обрывается прямо над рекой. Однако Грэм был намного сильнее и к тому же слишком разъярен. Мэриан уже ощущала холодное дыхание пропасти, видела отблеск луны на воде.
Неожиданно чьи-то сильные руки схватили ее за ноги. Какое-то ужасающее мгновение ее разрывали на части, но в следующий момент вырвали из дядиных рук. Она упала на землю. В тишине раздался пронзительный крик Грэма, многократно отраженный эхом от древних стен замка.
Оказывается, это Доминик вырвал ее из рук смерти. Не обращая внимания на ушибы, она обвилась вокруг него, такого теплого, такого знакомого и родного.
– С тобой все в порядке?
Он тихо рассмеялся:
– Ну, это слишком сильно сказано. Голова, наверное, будет болеть еще неделю. Но думаю, я выживу. Она рыдала, спрятав лицо на его груди:
– Я люблю тебя, Доминик. Не смей умирать раньше меня.
Он замер.
– Если ты меня любишь, Мэриан, я готов жить вечно.
Их уединение внезапно нарушили: Максвелл опустился на колени рядом с ними.
