Эта книга предназначена исключительно для Вашего личного пользования. Она не может быть перепродана или отдана другим людям. Если Вы хотели бы поделиться этой книгой с другими, пожалуйста, купите дополнительную копию для каждого получателя. Если Вы читаете эту книгу и не покупали ее, или она не была куплена только для Вашего использования, то, пожалуйста, купите свою собственную копию.
Спасибо за уважение к нелегкой работе автора.
Дженни с все возрастающим негодованием слушала нудные сентенции брата. Она любила Клайва, но как ее порой доставали его обвинения в неумении жить! У каждого свое понятие о счастье, но Клайв, как обычно, был на сто процентов уверен в собственной правоте.
Клайв, в свою очередь, с недоумением смотрел на сестру. Он ее совсем не понимал. Как можно в двадцать лет увлекаться какой-то там музыкой? Ну, если бы это был рок или, на худой конец, попса, он бы понял. И влюбленность в какого-нибудь юношеского поп-кумира вполне в духе времени, но любить Гайдна! Он снова обвиняющее уставился на портрет парня в старомодном прикиде, стоявшем у сестры на туалетном столике.
– И что ты в нем нашла?
– Я люблю не самого Гайдна, он жил в восемнадцатом веке, а его музыку. – Дженни в который раз пыталась доказать брату право на свои собственные пристрастия. – А ты считаешь, что лучше б я ходила на дурацкие рок-лайны?
– На этих рок-лайнах можно с нормальным парнем познакомиться, а в своей филармонии или оперном театре с кем ты познакомишься? Со столетним стариканом?
Дженни могла бы сказать, что на симфонические концерты и оперы ходит и молодежь, но промолчала. Стремление брата пристроить ее в хорошие руки обескураживало. Ну, какая ему разница, познакомится она с хорошим парнем или нет? У него своя жизнь, полная новых встреч и знакомств, у нее своя, не такая насыщенная, но от этого не менее интересная.
– У меня полно знакомых парней.
– Ты в них своего рода подружек видишь. Ты хоть на одно настоящее свидание ходила?
Дженни призадумалась. Честно призналась:
– Если с поцелуями, то нет. Меня это не интересует.
Клайв по-женски всплеснул руками.
– Вы только послушайте ее! – патетично заявил он каким-то невидимым зрителям, поскольку в комнате они были одни. – Ее это не интересует! – И обвинил сестру: – У тебя какие-то психические отклонения, это точно! Парни тебя не интересуют, зато ты тащишься от классической музыки!
– Знаешь, братец, если ты ничего в классике не понимаешь, это не значит, что все, кому она нравится, с приветом! – Дженни начала по-настоящему злиться, что с ней бывало крайне редко.
– Не все, но ты – точно! Ты же все свои карманные деньги просаживаешь на уроки музыки! И это в твои годы!
Он сказал это с таким священным ужасом, будто она делала что-то непотребное. Марихуану курила, по меньшей мере. Дженни невольно засмеялась.
– Мне это нравится, пойми! Я же не запрещаю тебе каждый вечер проводить в бассейне! Хотя мне это кажется диким.
Клайв отмахнулся.
– Бассейн не удовольствие, это здоровье. А здоровье – это деньги. А деньги – это достойная жизнь.
– А достойная жизнь в твоем понимании – это посещение бассейна каждый день. Круг замкнулся. Я тебя поняла. Ты тоже фанат. Только достойной жизни. А мне нравится искусство. И отстань от меня, понятно!
Но Клайв не собирался сдаваться. Все-таки единственная сестра, жалко ее. Кто же еще о ней позаботится, на ум наставит, как не старший брат?
– Давай я тебя с классным парнем познакомлю? А то ты так и не узнаешь, как живет нормальная молодежь. Попробуй, тебе понравится, вот увидишь!
– Это ты меня с троглодитом с накаченной мускулатурой и с одной извилиной в голове хочешь познакомить? Который даже не будет знать, кто такой Бах?
– А что? Нормальные парни такими и бывают. Зачем им знать, кто такой Бах? Достаточно, что они знают, кто такие Дэвид Бэкхем, Уэйн Руни, Стивен Джеррард. Что ты имеешь против, не пойму?
Дженни устала от этого безрезультативного спора, тем более, что он повторялся каждый раз, как Клайв оказывался в Лондоне. Брат после окончания колледжа жил в Лидсе, работал на машиностроительном заводе. И это было замечательно, потому что после приездов брата четыре раза в год Дженни долго не могла прийти в себя. Вполне можно было навещать ее и пореже.
– Он хоть встряхнет тебя немного! Ты на себя посмотри, что ты в этой жизни видишь? Студенческие годы самые веселые в жизни, а ты только и делаешь, что шатаешься с учебы на занятия музыкой. Да еще часы берешь в музыкальном центре для игры на своей пианинке! Редкая удача, что в квартире у вас с Мари инструментов нет. Гитара не в счет. Ты на ней почти и не играешь. А зря. Под нее песни петь куда приятнее.
Дженни в самом деле предпочитала играть на фортепьяно, но оскорбительный тон брата ее покоробил. Но возразить не успела, Клайв рьяно продолжал:
– Мне порой кажется, что ты принца какого-то ждешь. Или маркиза по меньшей мере. Фантазерка ты, Дженни. Помни – маркизы на простолюдинках не женятся. Особенно если те помешаны на классической музыке. А принцы все пристроены. Так что бросай свои фантазии и знакомься с обычными парнями. А то останешься в старых девах, как тетя Беатрис, и будешь вековать с кошками.
У тети Беатрис, дальней родственницы отца, и в самом деле было то ли пять, то ли шесть кошек, и вообще она была дамой со странностями, поэтому такая перспектива Дженни не понравилась.
– Не останусь, не думай! Вот назло тебе познакомлюсь с настоящим маркизом и выйду за него замуж!
Клайв издевательски расхохотался.
– Где тебе! Ты за простого-то парня замуж выйти не в состоянии, а за маркиза и не думай! Хвастуша! Где ты его найдешь, маркизы в открытом доступе на улицах не встречаются! Подумай сначала, потом спорь!
– Спорим! На что хочешь! – Дженни уже не могла остановиться.
Клайв высокомерно согласился:
– Ладно! Спорим! Если ты в течение полугода выходишь замуж за маркиза, я отдаю тебе свой велосипед, а если нет, ты мне свою гитару!
Заклады были не равнозначными, велосипед был старым и потрепанным, а гитара дорогая и с прекрасным звуком, но распаленная спором Дженни не стала привязываться к такой ерунде.
– Договорились!
Они пожали друг другу руки в знак уговора. Желая прекратить бесконечный спор, Дженни многозначительно посмотрела на старые настольные часы с позолоченными херувимчиками, украшавшие ее съемную квартиру.
– Ты же вроде на свидание торопился? – она сделала вид, что напрочь о нем забыла, хотя Клайв, придя к ней, первым делом сообщил, что хочет встретиться с Доминикой, своей лондонской подружкой. Но Доминика Дженни не нравилась, она тоже любила позанудствовать на ее счет, поэтому Дженни проигнорировала просьбу брата предупредить его, когда будет семь часов.
