Сьюзен Мейер - Некрасивая красавица

Рейни Феган вошла в здание полиции городка Колхаун-Корнере. Все присутствующие в комнате полицейские сразу умолкли и откровенно уставились на нее.

Она прошла между расположенными в ряд столами и направилась прямо в кабинет начальника полиции — Джерико Каприотти. Подойдя к двери, Рейни постучала в нее.

— Входите! — буркнул Джерико.

Рейни провела пальцами по волосам, убедившись, что они надежно стянуты в хвост, и поправила огромные очки на носу. Вздохнув, она вошла в кабинет.

Джерико сидел спиной к двери, подписывая кучу чеков.

— С какой стати вы отрываете меня отдел? — спросил он.

— Мне н-н-нужна ваша помощь, — сказала Рейни и чуть не выругалась, поскольку начала заикаться от страха.

Неужели она боится этого человека! Отец Джерико Каприотти являлся мэром городка Колхаун-Корнерс. Во время последних выборов Рейни и ее отец — главный редактор газеты — сделали все возможное в пределах журналистской этики, чтобы старший Каприотти проиграл. Они не нарушали правил, а просто опубликовали правду. Отец Рейни мог попросить читателей газеты взвесить факты и тщательно продумать свой выбор, однако он прямо заявил, что городу на должность мэра требуется совершенно новый кандидат!

Рейни изо всех старалась, чтобы старший Каприотти проиграл выборы. А сейчас у нее возникли неприятности, и единственный человек, способный помочь, ненавидит ее.

— М-м-мой отец пропал, — произнесла она.

Джерико медленно повернулся и пристально посмотрел на нее своими зелеными глазами. Он был одет в темно-серую полицейскую форму, которая придавала ему значительность и официальность. Однако темные волосы, падающие на лоб, и сверкающие глаза делали его невероятно сексуальным.

— Что вы сказали? — улыбнувшись, спросил он.

— А вам незачем так веселиться по поводу того, что мой отец пропал! Мне не смешно! Вы же не самодовольный идиот, которому позволено издеваться. Вы — шеф полиции!

— Вы правы, — сказал Джерико и провел ладонью по своему лицу, будто заставляя себя избавиться от улыбки. — Я вел себя непозволительно. — Он указал рукой на стул рядом со своим столом. — Присаживайтесь. Хотите чаю или кофе?

Рейни даже не задалась вопросом, отчего Джерико самолично решил заняться ею, а не направил к одному из офицеров. Их семьи враждовали, но она обратилась непосредственно к нему, предполагая, что он ответственный человек. Что ж, посмотрим!

— Никакого кофе и чая, я просто хочу, чтобы вы нашли моего отца.

— Хорошо, — кивнул он.

Она чопорно уселась на предложенный им стул, затем пролистала маленькую записную книжку отца и, найдя нужную страницу, показала ее Джерико.

— Посмотрите на эту запись. Она сделана почти две недели назад. Мой отец пропал именно тогда. Но только вчера мне удалось найти того, от кого он скрывается, и расплатиться с ним.

Джерико быстро просмотрел страницу. Он даже не моргнул глазом, увидев признание Фегана в том, что он намеревался лишить Бена Каприотти должности мэра, чтобы иметь возможность вернуть взятые у ростовщика деньги.

— Рейни, согласно записи, ваш отец никуда не исчезал, — Джерико бесстрастно взглянул на нее.

— Нет, он исчез! Его нет дома почти две недели.

— Но ведь он оставил записку, — возразил шеф полиции.

— По ней я не могу определить его местонахождение. — Вздохнув, Рейни решила рассказать все по порядку. — Две недели назад утром я нашла на столе в кухне его дневник, открытый на этой странице, и сразу же принялась искать ростовщика. Найдя его, я сказала, что для выплаты долга отца мне потребуется пара дней.

— Зачем ваш отец взял в долг сорок тысяч долларов?

Рейни облизнула внезапно пересохшие губы.

— Он хотел стать скотоводом, — ответила она. Джерико удивленно присвистнул и откинулся на спинку стула.

— Скотоводом?

— Да! И вероятно, он сделал бы состояние, как ваш отец и свояк, но моему папе, как всегда, не везет.

— Вы намекаете на то, что мой отец успешен только потому, что удача на его стороне?

— Я понятия не имею, в чем причина успеха вашего отца, но, по меньшей мере, его лучшая кобыла не умирала от родов.

Джерико оперся руками о кипу бумаг на столе и наклонился вперед.

— Значит, он занял денег и оказался не в состоянии их вернуть? — спросил он, и Рейни кивнула. — А вы возвратили этот долг.

— У меня были сбережения.

Последний год она жила вместе с отцом и не тратилась на одежду и развлечения, так что ей удалось скопить достаточно наличности. И почему отец не позволял дочери оплачивать половину расходов на содержание их дома? Жаль, что она не покупала тогда себе одежду. Ведь не пришлось бы ей появляться в стане врага в поношенных джинсах и широченной футболке! Отчего отец не признался, что хочет испытать себя, занявшись разведением скота? Ведь Рейни дала бы тогда ему денег на покупку кобылы!

— Мой отец не возвращается домой, и я понятия не имею, что делать, — заявила она. — А вы знаете.

Джерико покачал головой.

— Как сказать! Если человек хочет оставаться ненайденным, то испробует множество способов, чтобы его не нашли.

Рейни сдержала навернувшиеся на глаза слезы, представив, что может никогда больше не увидеться с отцом.

— Но ему незачем прятаться, — промолвила она.

— Только он-то об этом не знает, — тихо сказал Джерико.

У Рейни задрожали губы. После встречи с невероятно устрашающим мужчиной, у которого ее отец занимал деньги, она поняла, что Феган-старший предпочтет навсегда скрыться от этого человека.

— Хотя у меня есть предложение, — произнес Джерико. — Я знаю одного парня в Лас-Вегасе, который разыскивает сбежавших должников. У него современные средства поиска, и он может сделать то, на что никто из нас не способен. — Он пристально посмотрел ей в глаза. — Вы понимаете, о чем я говорю?

Рейни кивнула. Агент по розыску сбежавших должников может в обход закона найти кого угодно, а полицейский не имеет на это права.

— Вам сообщить его имя? — спросил Джерико. Рейни кивнула снова, и он написал на бумаге имя и телефонный номер агента, а затем вручил бумагу ей.

— Держите. Скажите Маку, что я рекомендовал вам его.

Поднявшись с места, Рейни тихо поблагодарила Джерико, а он, откашлявшись, добавил:

— Всегда рад помочь.

Рейни вышла из кабинета с гордо поднятой головой, хотя слезы туманили ее глаза. Полицейский участок она покинула с таким видом, будто ничего не произошло, но, войдя в издательство газеты «Колхаун-Корнере кроникл», потеряла самообладание.