Тереза Саутвик
Эликсир любви
— Так вы — женщина!..
— Как вы — мужчина, — выпалила Керкланд и тут же пожалела о сказанном, но было уже поздно.
Неужели она никогда не научится думать, прежде чем говорить? Она переступила с ноги на ногу и, приоткрыв рот, взглянула на своего нового босса.
Кейд Маккендрик явно не относится к типу милых, безобидных и всепрощающих мужчин. Когда она заметила, что уголки его губ дрогнули в легкой усмешке, ей полегчало.
— Не могу не согласиться. — Он бросил взгляд на лежавший перед ним на столе лист бумаги. — Но я считал, что Керкланд — парень.
— Такое уже случалось не раз.
— Хм.
Кожаное кресло громко скрипнуло под ним.
Неудивительно. От такого двухметрового гиганта застонет любая мебель. Не говоря уже о его приятельницах, насколько она уже знала, наведя справки.
Красавцы мужчины не интересовали ее больше, хотя девушка не могла не заглядеться на голубые глаза, выгоревшие на солнце каштановые волосы и резко очерченный подбородок. Да, этому парню повезло с внешностью. Во всяком случае, дефицита во внимании женщин он явно не испытывал.
— Приятно познакомиться, мистер Маккендрик, — девушка выбросила руку вперед.
— Можно просто Кейд. — Он сжал ее пальцы, затем указал на стул. — Что означают ваши инициалы — Пи Джей?
— Если я скажу «пижама», поверите?
— Нет.
Кажется, ее шутка не удалась. Она-то надеялась снова вызвать на его лице мимолетную улыбку, которая несколько минут назад очаровала ее. Но его лицо превратилось в непроницаемую маску, строго и выжидающе смотревшую на нее. Он намерен заставить ее назвать полное имя. Что ж, пусть получит.
— Пенелопа Джейн, — скороговоркой выдала она. — Мило, не правда ли?
— Чем плохо это имя? — Вопрос прозвучал невинно, но глаза его сощурились, а уголки губ тронула улыбка.
— Больше подходит героиням, которых играла Дорис Дэй в своих дурацких фильмах.
Она вздохнула.
— Скажем, Пенни — тоже не подходит?
— Слишком слащаво. Мой старший брат начал звать меня по инициалам, так и пошло.
— Хорошо. Итак, расскажите, что вы знаете о детях.
— Мне уложиться в двадцать пять слов или еще короче? — пошутила она.
— Слушаю вас.
Он был опять серьезен, и Пи Джей нахмурилась: всю информацию о своей работе и образовании она послала ему в резюме. И тут ее осенило. Там же был указан ее пол! Значит, у него такой стиль общения.
— Преподаю в старших классах уже четвертый год.
Прежняя ее работа находилась в Валенсии, штат Калифорния. Его ранчо — близ Санта-Барбары. И хотя оба города расположены в одном штате, всего в двух часах езды друг от друга, они очень сильно отличались.
Он кивнул с видимым удовлетворением.
— Вы умеете готовить?
— Если бы не умела, то вряд ли ответила бы на объявление, несмотря на привлекательность вашего предложения. Идея летнего молодежного отдыха на ранчо звучит многообещающе. Для детей.
Она начала нервничать, но ничего не могла с собой поделать под взглядом его голубых глаз, которые, казалось, видели ее насквозь.
— Это подростки, а не дети, — уточнил Кейд. — Так что вы умеете готовить?
— Конечно, не изысканные кушанья для гурманов. Но кроме хот-дога, гамбургера, пиццы, картошки фри, которые любят дети, я пеку печенье, которое тает во рту. Мои шоколадные пирожные не перепутаешь с хоккейной шайбой, — добавила она честно, предпочтя забыть о скромности.
У нее возникли сомнения. Она-то думала, что уже получила эту работу, когда прослушала на автоответчике сообщение Маккендрика о том, с какого числа он ждет ее у себя. Но сейчас все здорово смахивало на предварительное собеседование.
Она собралась было задать несколько ехидных вопросов по этому поводу, когда за дверью раздался звук разбитого стекла. Пи Джей вскочила и бросилась из комнаты, следом за нею Кейд. В холле перед массивным столом она увидела Эмили, склонившуюся над осколками хрустальной рамки для фото.
— Мамочка… — Испуганно взглянув на Кейда, девочка бросилась к матери и уткнулась личиком ей в ноги.
— Что случилось, солнышко? Я же просила тебя ничего не трогать, сидеть тихонько и ждать меня, — наклонившись, она взяла дочку на руки.
— Это что же? — нахмурился Кейд. — Ваш ребенок?
— Это моя дочь Эмили.
Пи Джей сделала глубокий вдох, чтобы сдержать невольный приступ досады.
Сколько времени ей еще надо, чтобы понять: когда все складывается слишком хорошо, не надо верить этому! Работа на ранчо, где Эмили могла быть с нею все лето, казалось бы, просто идеальный вариант: можно сэкономить на няне и несколько поправить финансовое положение.
Женщина испытующе посмотрела на Кейда.
— Я четко указала в своем письме, которое было приложено к резюме, что у меня есть семилетняя дочь и она приедет со мной. Я полагала, вы внимательно прочитали мои документы, а теперь уверена — в глаза не видели моего резюме. Так, мистер Маккендрик?
В это время Эмили, глядя на него своими заплаканными зелеными глазами, дрожащими губами пролепетала:
— Извините меня, мистер.
Он опустился на одно колено и осторожно вынул из осколков стекла фотографию, с которой смотрело словно из гранита высеченное лицо седовласого мужчины.
— Ладно, забудь об этом.
Эмили посмотрела на фотографию.
— А кто это?
— Отец.
Утирая пальцем нос, девочка протянула:
— Везет вам. У меня нет отца.
Сердце Пи Джей болезненно сжалось.
— У меня теперь тоже. Он умер три месяца назад.
Кейд посмотрел на Пи Джей.
— Не надо так расстраиваться, — сказал он, увидев сострадание на ее лице.
Эмили опять всхлипнула.
Пи Джей крепче прижала малышку к себе.
— Я закажу новую рамку, мистер Маккендрик.
— Не беспокойтесь. И зовите меня Кейд, — напомнил он, вставая, — и можно на «ты».
— И все же я настаиваю. — Она спустила девочку на пол, но та сразу стала дергать ее за карман. — Что такое, Эмили?
— На ранчо есть туалет?
Кейд улыбнулся этому вопросу непосредственной Эмили и пробормотал что-то вроде «яблоко от яблони».
Ну и отлично, подумала Пи Джей, устроюсь в ресторан быстрого обслуживания. Надо только придумать, куда девать Эмили.
Девочка снова стала дергать ее за джинсы, и она очнулась.
— Конечно, должен быть. Давай спросим мистера… — она запнулась под его взглядом, — Кейда.
Он указал в направлении холла.
— Иди туда, и справа увидишь.
