Ольга Мигель
Пятьдесят оттенков пельменей
Глава 1. Пикантный и загадочный
Глядя на себя в зеркало, я понимаю, что была музой для Андрея Алексина, когда он писал песню «Страшная»!
Да, именно это я повторяю раз за разом, чтобы люди поняли, насколько я самокритична, а после – похвалили мою внешность и сказали мне, как я ошибаюсь и какая на самом деле красавица. Проверенный ход, который обычно работает!
Именно с таким настроем я собиралась на интервью к московскому супер-повару, Ивану Пельменному. Этот шеф был настолько крут, что в свои неполные тридцать сколотил целую ресторанную империю, и теперь являлся одним из самых богатых людей Москвы, да и вообще всей России.
Естественно, кого-то вроде меня просто так к такому человеку и на порог бы не пустили, но судьба решила предоставить мне неплохой шанс. Моя подруга Катя какой-то магией сумела добиться, чтоб настолько крутой бизнесмен дал интервью для студенческой газетенки, обычно используемой ее однокурсниками в туалете вместо вечно отсутствующих там рулонов бумаги.
И вот, в самый день интервью, Катя внезапно простудилась. Да, именно, красотка-журналистка с белокурыми локонами, чихнув пару раз, решила, что не может поехать на интервью к супер-красавчику-миллиардеру, мечте всех женщин страны! Потому попросила меня, неуклюжее нечто, подменить ее.
Задача, которую мне поставила подруга и соседка по комнате, была предельно простой: приехать в офис Ивана Пельменного и задать ему по списку вопросы, которые составила Катя. С таким бы справился даже полный идиот, так что я не слишком себя накручивала и, решив довериться судьбе, направилась в метро.
Первый тревожный звоночек прозвучал, едва я спустилась в подземку. Выскочив словно из ниоткуда, на меня налетел старый, грязный, бородатый бомж!
– Ты не должна идти туда! – неистово закричал старикашка, вцепившись в мою руку мертвой хваткой, и едва не сбив меня с ног волной перегара. Его безумные, заплывшие глаза, казалось, пристально смотрели на меня, хоть сам бомж тянул шею так, словно пытался рассмотреть что-то за моей спиной. – Он погубит тебя! Очернит твою чистую душу жирами и углеводами! Не ходи! Беги, девочка, беги! Беги, Аня!
Но прежде, чем я успела позвать полицию, которая все равно вряд ли бы пришла, бомж сам отпустил меня и спрыгнул на рельсы. А после – спустил штаны и, распевая на все горло «Боже, царя храни!», побежал в темные глубины туннеля, размахивая своим внушительным хозяйством, поросшим грибами и мхами.
После такого я ожидала, что этого психа собьет поезд, из-за чего метро остановят, и я опоздаю на встречу. Но каким-то чудом этого не произошло! Вероятно бомж, начитавшись Глуховского, обосновался где-то в потаенных нишах метрополитена, где и обитал, ожидая ядерной войны. Так что поезд его не размазал, и я смогла со спокойной душой покинуть свое студенческое зажопье, направившись в центр Москвы.
Лишь выходя из подземки, я поняла, что этот старикашка откуда-то знал мое имя! Впрочем, он ведь мог и угадать? Мало ли Ань в Москве!..
– Аня Стайшарова! Да-да, та самая, которая Дмитриевна! – внезапно донесся знакомый мне голос бомжа по ту сторону турникета. – Именно, ты! Которая студентка филфака, заканчивающая в этом году универ! Берегись! Беги! Держись от него подальше!
Все, что мне оставалось, это обескуражено заморгать и ускорить ход. Впереди меня жало интервью, которое, несомненно, изменит всю мою дальнейшую жизнь!.. Ну, или не изменит.
Я всегда любила роскошь и великолепие центра Москвы, поэтому говорила своим знакомым, что чувствую себя здесь неуютно, таким образом, пыталась произвести впечатление скромной простушки, которую легко развести. Ведь намного проще схватить свою жертву за яйца и выкрутить их, когда бедняга совершенно этого не ждет! На руку образу провинциальной лохушки играла и моя одежда, свисавшая на мне, словно крашеный мешок с прорезанными дырками для рук и головы.
Вот так, в образе невинной овечки, я шагнула в главный офис Ивана Пельменного, расположенный на двадцатом этаже здания, первые три которого занимал центральный ресторан его сети, а остальные семнадцать – административные помещения.
Одернув собственные мысли, я быстро убедила саму себя, что ничегошеньки не знаю ни об этом ресторане, ни обо всех других заведениях империи Пельменного (начиная фастфудами для быдла и заканчивая элитными харчевнями с французскими сырами и мраморной говядиной из Кобе), ни о самом миллиардере. Именно с таким видом я, нелепо улыбаясь секретарше, переступила порог кабинета Ивана Пельменного… эффектно прицепившись об собственную ногу и, как результат, грохнувшись на пол так, чтоб секондхендовская юбка задралась, обнажив подтянутый задок. Итак, образ неуклюжей пастушки из Мухосранска был готов! Ах да, пастушки с шикарной попкой, коей она стала в результате длительной строгой диеты и регулярных занятий в спортзале, коими я себя изводила последние полгода, пока моя фигура не стала идеальной… если не брать во внимание сдувшуюся грудь, ныне напоминавшую два небрежно выдавленных прыщика.
– Ох, с вами все в порядке? – услышала я обеспокоенный голос мужчины, поспешившего помочь мне подняться.
Бинго!
– Да-да, спасибо. Что-то я совсем неуклюжая. Голова так резко закружилась…
– Тогда может перенести эту встречу?
– Нет, что вы! – немедленно всполошилась я, поспешив посмотреть собеседнику в глаза взглядом Буренки, умоляющей не отводить ее на скотобойню. – Давайте приступим к интервью.
– Как пожелаете, Екатерина…
– Меня зовут Анна, – поспешила поправить я, мило хлопая ресничками. – Екатерина заболела, и я буду вместо нее.
– Ну, хорошо, – вздохнул Иван Пельменный, возвращаясь на свое место за рабочим столом.
Я же довольно закусила губу, наблюдая за этим темноволосым красавчиком и фантазируя о том, как он повалит меня на этот самый стол, спешно сообщив секретарше по телефону, чтоб не беспокоила его в ближайший час ни при каких обстоятельствах.
– Итак… Анна, может, начнем? – поинтересовался миллиардер, перебивая мои фантазии, в которых он уже хватал меня за волосы, грубо насаживая мой невинный ротик на свой полуметровый член, и практически моментально заливая его спермой, не в силах сдержать умопомрачительное наслаждение от одного только контакта с моими губками.
– Да, конечно! – всполошилась я и принялась возиться с диктофоном. После чего начала, облизывая и покусывая карандаш, задавать Ивану Пельменному подготовленные Катей вопросы.
Только вот уже на середине списка я поняла, что таким образом далеко не уеду, и решила проявить фантазию.
