Арлин Джеймс
Калейдоскоп счастья
— Я понимаю, это важно. — Кессиди поправляла рыжий парик из шерстяных ниток и отряхивала белый гофрированный фартук. — Но ты же знаешь, перед Хэллоуином я всегда очень занята.
Казалось, Вильям был готов вцепиться себе в волосы — золотистые, уложенные дорогим парикмахером. Однако, глубоко вздохнув, он ограничился тем, что поправил серый шелковый галстук и осторожно заметил:
— Именно поэтому я и нуждаюсь в твоей помощи.
Брат был столь серьезен, что Кессиди сжалилась и улыбнулась:
— Ну, я ведь согласилась! Однако надеюсь, что он не хочет чего-то чересчур экзотичного.
Вильям перегнулся через стеклянный прилавок, не обращая внимания на впечатляющий ассортимент жутких накладных ресниц, резиновых носов и бородавок, и схватил сестру за воротничок костюма тряпичной куклы Анны.
— Я не сгущаю краски. Это мой босс! Я лично тебя рекомендовал. Умоляю, не подведи меня!
Бедный Вильям, всегда паникует, боится, что семья поставит его в неловкое положение. Она коснулась его щеки рукой в перчатке и ободряюще улыбнулась, совершенно забыв, что ее собственное лицо украшено кукольными ресницами, кругами румян на щеках, а рот превращен в бантик.
— Я обещаю, дорогой братик: мистеру Полу Барклаю Спенсеру из компании «Булочные Барклая» будет оказано эксклюзивное внимание. Мы подберем ему костюм, который произведет впечатление на эту его Бетти и в котором, в то же время ему будет уютно. Даю честное слово твоей сестры.
— Ее зовут Бетина, — многозначительно произнес Вильям. — Бетина Линкольн, хотя, если все пойдет хорошо, к весне она почти наверняка станет миссис Пол Спенсер.
— И мистер Спенсер возьмет семейный бизнес в свои руки, — сказала Кессиди в доказательство того, что она все-таки была внимательна. — И всем этим он будет обязан тебе.
И, пытаясь ободрить брата, она погладила его по щеке. Но Вильям отбросил ее руку.
— Да, если ты все не испортишь. А сейчас, ради Бога, сними этот идиотский костюм.
Кессиди ласково улыбнулась, и он подарил ей запатентованный взгляд скупого одобрения. В этом взгляде читалось непонимание того, как могут они — подающий столь большие надежды молодой администратор и такая простушка быть отпрысками одних родителей. Вильям вообще многого не понимал.
Он не понял родителей, которые развелись год назад, хотя для Кессиди было очевидно, что, несмотря на тридцать пять лет брака — или, возможно, по этой причине, — Алвин и Анна Пенно абсолютно несовместимы. Он не видел, что родители стали счастливее, живя врозь, а неудача их брака не имеет ни малейшего отношения к детям. И Кессиди предполагала, что его работа в компании «Булочные Барклая» усугубляет это непонимание.
Клан Барклая Спенсера ставил семью и дела семьи превыше всего, в особенности когда это касалось семейного бизнеса. «Интересно, каково это, — думала она, — быть частью столь сплоченной семьи?» Наверняка очень приятно, если Вильям так восхищается и завидует им.
Действительно, брак Пола Спенсера, исполнительного и генерального директора компании, и его кузины будет очень удачным, особенно если учесть, что она унаследовала долю покойного мистера Честера Барклая — деда Пола.
Выкинув Барклаев из головы, девушка пошла переодеваться на ходу, подозвав Тони, своего двадцатилетнего помощника, который собирал новую витрину «Тысяча и одна ночь». Он появился на цирковой арене, которой теперь стал второй из четырех залов в магазине, и взглянул на нее.
— Ты звала, cherie? — спросил он, изображая французский прононс. Стильное соломенное канотье было сдвинуто на затылок, открывая взору шикарный чуб, которым он так гордился. Вчера он был Кларком Гейблом. Сегодня — Морисом Шевалье.
— Я иду переодеваться, — сказала Кессиди. — Присмотри за магазином. Я жду особого клиента. Принеси вешалку с мужскими костюмами! — прокричала она, проскользнув за занавеску в нишу.
— Хорошо. Что ты хочешь ему всучить?
— Что-нибудь самое-самое.
— Некий Дракула-летчик-корсар в одном лице собирается нанести нам визит, — съязвил Тони.
Кессиди печально вздохнула. У нее был костюм Питера Пожирателя Тыкв, но было бы неблагоразумно наряжать подобным образом босса. С другой стороны, все Дракулы, пираты, вся военная форма, имеющаяся в магазине, были заказаны. Что бы ни выбрал Пол Спенсер, она будет вынуждена засесть за швейную машинку, и это, как раз тогда, когда дел невпроворот…
Вначале девушка стащила с рук перчатки, затем выскользнула из платья с пришитым к нему передником, повесила его на крючок и сняла панталоны с оборками, доходящие до середины икры, полосатые чулки и черные туфли. Надела удобные, уютно облегающие джинсы и кардиган горчично-желтого цвета с V-образным вырезом, простые белые хлопчатобумажные носки и легкие мокасины цвета бургундского вина. Золотисто-каштановые волосы, стянутые резинкой на затылке, изменений не претерпели. Кессиди вышла из примерочной, повесила наряд куклы Анны на вешалку с кукольными платьями и направилась к зеркальному стенду с косметикой.
Кессиди была влюблена в каждый дюйм своего магазина, но стенд с косметикой был особенно дорог ее сердцу. Усевшись в скрипучее зеленое кресло, она выхватила из ящика стола короткую накидку и, прикрыв шею и плечи, потянулась за тюбиком с кольдкремом. Кончиками пальцев она обработала лицо, чтобы очистить его от бело-красно-черного грима, и уже была готова вытереть салфеткой липкую, вязкую, серую массу, как движение в зеркале известило, что сзади прошел «Морис Шевалье». Не успела девушка спросить, почему он не следит за входом, как он нажал ногой на педаль. Спинка кресла опустилась, и девушка опрокинулась на спину.
Тони наклонился, поцеловал ее в шею и произнес сиплым голосом с липовым французским акцентом:
— Вас желает видеть клиент, cherie.
Кессиди размахнулась и хотела ударить его полотенцем, но он отскочил назад, оказавшись вне досягаемости, и, смеясь, проинформировал стоящего рядом мужчину:
— Она меня обожает.
— Я так и понял, — послышался язвительный ответ.
Застонав, Кессиди опустила полотенце на лицо. Секундой позже спинка кресла выстрелила вперед, практически вытолкнув ее, и она услышала как кто-то уселся на кожаную вертящуюся табуретку рядом. Думая, что это Тони, она сорвала с лица полотенце и увидела перед собой усмехающуюся физиономию незнакомца. Незнакомец был весьма привлекателен: короткие темно-каштановые волосы и блестящие серые глаза, обрамленными густыми ресницами, прямые брови и едва заметная щетина на подбородке, притаившаяся под загорелой кожей.
