Желтые розы
Я ехала в полупустом автобусе и грызла себя за пропущенную лекцию по начертательной геометрии. На часах было 9.08 утра. Я прекрасно знала, что поступила неправильно, пропуская контрольный тест. Но я решила, что сон важнее. Мои нервы еще не пришли в себя после ссоры с любимым человеком, и я прокручивала в голове наш с ним диалог. В который раз я разрывалась между ощущениями - унижением и желанием угодить. Как же тяжело, когда тебя разрывают на части от того, какое решение лучше всего принять. И переступая через гордость, я шла на мировую, говорила глупые вещи, в которые сама редко верила.
- Я обещала быть послушной, - слезы лились из глаз, когда я произнесла эти слова. Хотя прекрасно понимала, что мое второе имя - это Катастрофа, а не Послушность. Какая-то часть моего взрывного характера пялилась на меня в изумлении, когда это обещание посмело сорваться с губ, но пути назад не было. Правда, меня унизили сильнее ответом, чем я себя этим глупым обещанием.
- Если мы не будем видеться какое-то время, то сможем трезво оценить наши отношения, и нужны ли они нам вообще.
Мда... Одной частью себя я была крайне расстроена, а вот другая - злая Я набирала обороты. Я жутко не любила, когда мне отказывают предметы моего влечения, хоть и временного. Ужасно звучат слова, но вот такой я была в то время, когда мои силы только просыпались и я пользовалась ими на всю мощь, разрушая все и всех на своем пути.
Мысли текли в более горькую дорогу, когда мой обреченный взгляд, как говорит мой молодой человек, упал на незнакомца в автобусе. Он привлек внимание тем, что уж слишком сильно выделялся на фоне студентов, где водились люди от ботаников-зубрил до панков, готов и прочих разновидности стиля одежды и манеры общения. А этот, будто кричал: "Я аристократ и нечего ко мне соваться с глупостями". Даже походка с прямой осанкой выдавало его, хотя одет он был, как абсолютно обычный парень своего возраста.
На скамейке перед зданием главного корпуса меня ждала подруга Таня Карпэн, она рассказывала о том, что третий член маленького общества, бойкотирующего против всей группы, которая почему-то не возлюбила нас, в частности меня. Так вот третья девочка, с которой мы общались лежала с температурой. Признаюсь, я всегда их сравнивала и все никак не могла не понять, кто из них может первой воткнуть мне нож в спину, или просто отвернуться. Я отдернула себя, назвав параноиком. Тишина действовала на меня благотворно, мысли прояснялись. Таня никогда не была навязчивой, за это я люблю больше всех. И вот снова о любви...
"Я тебя люблю и ненавижу,
Ты - свет в моей Ночи
И ангел моей Тьмы.
Договор любви мы заключили,
Кровавой клятвою связав друг друга.
Переплетаясь вокруг нас
Танцуют Стихии.
Ты веришь мне, а я тебе,
Скользя по нитям мыслей,
Ощущая пальцы на губах...
Мелодия страсти сливается с моим дыханьем,
Приди ко мне..."
Вот чем я занимаюсь, когда рядом бумага и ручка, и тишина. Время протекало размеренно, медленно плелась минута за минутой. Я знала, что произойдет через пять минут и десять. Закончилась лекция по химии и я перепрыгивала через ступеньки, ведущие к выходу из этого скучного здания, забирающего мои силы впустую. Из-за своей неуклюжести я налетела на человека, долго извинялась, пока не подняла глаза на его лицо. Незнакомец из автобуса. Он дружелюбно улыбался.
- Простите, не заметил вас, - произнес он, заставляя меня замолчать.
Моему парню следовало бы поучиться манерам у этого человека.
- Моя вина, - все же проговорила я в ответ. Не хватало еще и на этого человека перекладывать свою вину.
Таня перехватила меня при выходе, указывая на объявление, висящее на стене. Ярко кричащее, оно приглашало на новогодний бал-маскарад. Моя подруга весело улыбалась, глядя на меня. Эта улыбка и ее горящие глаза говорили о том, что не отвертеться мне на этот раз от вечеринки. Она потащила меня на улицу, где снова шел снег, и парни обкидывали девушек снежками. К сожалению, их простое веселье не передавалось мне совсем.
***
Меня нарядили белым ангелом, я долго сопротивлялась косметике, но Джули нравилось, когда я сопротивляюсь, от этого она становилась более целеустремленной. И сегодня ее целью стала я. Таня ждала нас уже в клубе, ее парень прижимал ее к себе, и они казались такими счастливыми. Я вспомнила его прозвище - "Болт". Почему именно Болт? Ни Гайка и ни Шуруп, а именно Болт. Странные у нас люди все-таки, дают такие забавные прозвища. Разве это должно иметь значение, когда стоишь в коротеньком, еле прикрывающем ноги серебряном платье, туфлях на таком каблуке, что пол кажется далеким ядром планеты, а на спине крылья. Завтра я буду наблюдать свои снимки в интернете, однозначно. Так я не одевалась никогда. Неужели я действительно меняюсь, как говорит мой парень. И должна ли я замечать это? Или возможно, контролировать? Я стала перебирать в памяти, что успело во мне измениться, и вспомнила свои музыкальные вкусы. Вот они точно меняются.
Улыбаясь своему отражению, радость так и не приходила. Я смотрела на свой телефон в ожидании его звонка, но тот все молчал. Джули позвала меня на танцпол к Тане и ее парню, я последовала за ней и на полпути замерла. Он был там, двигался в такт музыке, а его руки оплетали талию весьма ухоженной блондинки. Смею заметить, она оказалась моей полной противоположностью. Против воли я закатила глаза. В тот момент у меня не стояло первым в списке закатить истерику или драку. Я просто подумала о том, а почему этот парень выбрал собственно меня? Возможно, у меня низкая самооценка, но я развернулась и направилась к выходу. Опустив глаза в пол, я делала все, чтобы устоять на шпильках и разрыдаться в голос. И снова мне помешали пройти.
- Мисс Белл? - я узнала голос даже сквозь орущую музыку.
Его глаза плавили черным огнем, он рассматривал так пристально и долго, что я смутилась.
- Узнали меня в таком наряде, - я решила пошутить. Терять уже было нечего.
Парень ухмыльнулся.
- Вы слишком заметны в толпе, - он подал мне руку. - Конрад Нортвуд.
- Мое имя вам уже известно.
- Да, Лелистра. Вы собирались уходить?
Я кивнула.
Пошел снег, я закуталась в пальто, а руки в перчатки. Переобулась в сапоги, забросив туфли в сумку, и сейчас, гуляя по безлюдному проспекту пинала ногами образовавшиеся хлопья крупного снега. Конрад как-то снисходительно смотрел на мое веселье, меня это забавляло. Я бросила в него снежком, и он, наконец, начал смеяться вместе со мной. Будто выглянуло солнце, и этот человек-снеговик растаял. Вечер удался, мне не пришлось рассказывать, почему я сбежала из клуба, и что меня расстроило, ему не надо было просить разрешения проводить меня до дома. Мы просто шли, разбрасывая снег, где-то ноги увязали в сугробах или я наступала в глубокие лужи, а Конрад был рядом, чтобы помочь мне вылезти, или отряхнуть мое пальто от брызг талого снега. Это был самый лучший вечер перед Новым годом.
