Игра с огнем - Рита Херрон

Пять лет назад, Уистлер,

Северная Каролина

Больница была охвачена пламенем.

Повсюду раздавались крики ужаса. Пожарные и сотрудники пытались сбить огонь и помочь больным и беспомощным людям выбраться из горящего здания. Они работали уже полчаса, с той минуты, как завыла пожарная сигнализация.

Медсестра Пэйтон Уэйс эвакуировала последнюю пациентку из отделения интенсивной терапии.

— Давайте, моя хорошая, — проговорила она, усаживая маленькую хрупкую пожилую женщину в инвалидное кресло. — Нужно отсюда уходить.

На лужайке снаружи толпились растерянные пациенты, всполошенные родственники и работники больницы. Пэйтон оставила старушку с доктором и обвела лужайку взглядом. Она искала собственную мать. Маргарет Уэйс поступила в больницу с пневмонией неделю назад.

В тот же день, когда в отделении интенсивной терапии скончалась жена Барри Инмана.

Страх сдавил ее грудь. Пэйтон металась по лужайке, осматривая каждую кровать, каждое кресло и носилки. Глаза слезились от густого дыма — или, может быть, она плакала? Жертвами пожара уже оказались двое — сильные ожоги.

Что, если маме не удалось выбраться? Надышаться дымом крайне опасно, особенно для человека с пневмонией.

Она обогнула составленные рядом кровати и на другом конце лужайки вдруг заметила знакомые лица. Врач делал женщине непрямой массаж сердца. Женщиной была ее мать, а врачом — доктор Батлер.

В мгновение ока Пэйтон оказалась рядом и взяла мать за руку.

— Мама! — взмолилась она. — Пожалуйста, держись!

— Мы делаем все возможное, — пробормотал доктор Батлер, ритмично нажимая Маргарет на грудь.

Огромный ком застрял у Пэйтон в горле. Она практически слышала, как тикают часы, секунда за секундой. Она работала в интенсивной терапии и каждый день имела дело с ситуациями «жизнь или смерть». Но эта пациентка — ее кровь и плоть. Кроме матери, у Пэйтон не осталось никого. Она не могла ее потерять.

На нее внезапно нахлынули воспоминания о том, что произошло на прошлой неделе. Когда в интенсивной терапии умерла жена Инмана. Что-то тогда пошло не так. Пэйтон высказала свое мнение доктору Батлеру, но он настоятельно посоветовал ей придержать язык, или ее карьере придет конец.

Пэйтон знала, что ей нужно оплачивать счета за лечение матери. И все же промолчать не смогла и высказала ему все, что думала. А вечером, когда вернулась домой, ей позвонили.

«Держи рот на замке, или твоя мать закончит так же, как Глория Инман».

При воспоминании об этом Пэйтон вздрогнула. Это не был голос доктора. Но чей? Узнать его она не сумела. Она была зла и напугана. И очень боялась за мать.

Тело Маргарет Уэйс содрогнулось. Она жадно и хрипло втянула воздух, потом вздохнула нормально.

— Все хорошо, мама. Ты поправишься.

«А потом мы уберемся подальше от Уистлера».

Пэйтон сделала так, как велел ей доктор. Сказала полиции, что не знает, что случилось в интенсивной терапии с женой Инмана. Но каждую ночь мысли об этом не давали ей спать спокойно. Она скрыла от полиции правду, не сообщила об ошибке, которая, как она подозревала, стоила жизни миссис Инман.

И ложь давила на ее плечи, словно тяжкий груз.

Пять лет спустя

Специальный агент Лиам Маверик, держа свой «глок» наготове, осторожно пробирался сквозь кусты к заброшенной хижине, где прятался главный подозреваемый.

Пять лет назад Барри Инман, муж Глории Инман, скончавшейся в отделении интенсивной терапии больницы Уистлера, подал на врачей в суд, утверждая, что его супруга умерла при подозрительных обстоятельствах. Когда дело не приняли в суд, Инман в запале пригрозил, что отомстит.

На следующий день в здании больницы разразился страшный пожар, унесший много жизней. Отец Лиама, в то время служивший шерифом, погиб, пытаясь вывести из огня других.

Отец стал героем, но боли это не уменьшило. Стоя над его могилой, Лиам и трое его братьев, Джейкоб, Флетч и Грифф, поклялись найти того, кто поджег больницу, и заставить его заплатить.

От мысли, что он как никогда близок к своей цели, Лиам почувствовал небывалый прилив адреналина.

Он лег на живот и пополз вперед, под изгородь. В нескольких футах от него, под укрытием группы деревьев на холме, затаился Флетч. Он неотрывно смотрел в бинокль, нацеленный на хижину. Флетч был спасателем в Федеральном агентстве по управлению в чрезвычайных ситуациях и работал на Аппалачской тропе. Именно он недавно обнаружил улики в пещере, где прятался Инман. Так они все оказались здесь.

Флетч указал на шаткое крыльцо и беззвучно, одними губами, сообщил, что Инман находится внутри. Лиам дал ему знак оставаться на месте. У него и у Джейкоба было оружие, поэтому идти в дом предстояло им.

Начинало темнеть. Поднявшийся ветер погнал по земле всякий сор, зашумели деревья.

Лиам и Джейкоб подкрались ближе к дому и разделились. Джейкоб направился к передней двери, Лиам проверил заднюю и затаился у бокового крыльца с разбитым стеклом.

Потекли долгие секунды ожидания. Дверь бокового крыльца со скрипом приотворилась. Лиам взял ее на мушку и застыл.

Прошла минута. Две. Наконец Инман высунул голову наружу и осмотрелся. Он словно постарел на десять лет. Волосы, раньше аккуратно подстриженные, теперь отросли и болтались длинными грязными прядями. Одежда тоже была грязной и поношенной, пиджак мотался на сильно похудевшем теле, как на вешалке.

Инман повернул голову направо, потом налево. Перед внутренним взором Лиама предстало мертвое лицо отца, такое, каким он видел его в гробу, когда они прощались.

Если этот человек виновен, он должен за все ответить.

Он глубоко вздохнул и выступил из тени.

— ФБР. Не двигаться!

Взгляд Инмана остекленел от ужаса. Неподалеку, под самодельным навесом, стоял древний ветхий пикап. Мгновение спустя Инман бросился к машине.

— Стой или я стреляю! — завопил Лиам. Джейкоб тоже выкрикнул предупреждение.

Инман не остановился. Лиам кинулся за ним. Чтобы доказать серьезность своих намерений, он выстрелил в землю, но Инман неожиданно выхватил из кузова пикапа лопату и взмахнул ею.

— Тебе все равно не уйти, — произнес Лиам и сделал шаг вперед. — Все кончено, Инман.

— Мы просто хотим поговорить! — крикнул Джейкоб.

Инман покачал головой.

— Черта с два. Вы хотите повесить на меня тот пожар, а я ничего не делал.

Что ж, все преступники заявляют, что они не виноваты. Лиам снова