– Так распорядилась жизнь, – сказал он с твердостью, которая много говорила о будущем его младшего сына.
И Грейс стало больно за Амира. Родившись в королевской семье, он вынужден был повиноваться отцу. Ее отец, несмотря на свой авторитет в семье, не мог диктовать сыновьям, когда им надо жениться и на ком. И то же самое относилось к ней и ее сестрам. И Грейс хотела сделать все возможное для того, чтобы Амир был счастлив в обстоятельствах, которые не в силах изменить.
– Тебе понравился отчет, который сделала для тебя Грейс, отец? – Амир просто пожал плечами и изменил тему разговора.
– Да. – Король наградил Грейс одной из своих редких улыбок. – Вы не только разбираетесь в нашем бизнесе, но и понимаете нашу страну, мисс Браун.
– Я думаю, что после пяти лет работы со мной ты можешь называть ее Грейс, – сказал Амир с улыбкой.
Король склонил голову в знак согласия.
– Грейс.
– Спасибо, ваше величество.
– Вы можете называть меня королем.
Грейс чуть было не рассмеялась, но вовремя сдержала себя. Она знала, что король Фарук совершенно серьезно считал, что оказывает ей особую милость. Лишь немногим людям – только близким друзьям и советникам – разрешалось сокращать его титул и называть королем.
– Вы оказали мне честь, король.
Грейс не удивилась, что королева не сделала похожий жест. Еще в начале знакомства она предложила Грейс называть ее по имени в отсутствие посторонних. И Грейс считала пожилую женщину скорее подругой, чем коронованной матерью своего босса.
Ночью Грейс обдумывала информацию, которую собрала в процессе поиска жены для Амира. Она была настроена закончить список кандидаток за время пребывания в Зорхе, чтобы приступить к активной работе по возвращении в Нью-Йорк.
Она слушала баллады, уткнувшись в экран компьютера, когда чья-то рука опустилась на ее плечо.
Она подпрыгнула и вскрикнула, свалившись со стула и потеряв наушники.
Резкая боль свидетельствовала о том, что к завтрашнему дню у нее на бедре образуется большой синяк.
– Амир! Что ты здесь делаешь?
Сердце ее все еще бешено билось, когда ее нежданный гость опустился рядом с ней на колени и стал ощупывать все ее тело.
– Ты не ушиблась, Грейс? Я не хотел тебя испугать.
– Я не слышала, как ты вошел, – она едва могла говорить, потому что горло сжалось от внезапно вспыхнувшего желания.
– Это очевидно. – Его пальцы нащупали приличных размеров гематому.
Она поморщилась и слегка вскрикнула от боли.
– Ты ушиблась, – сказал он извиняющимся тоном.
– Ничего страшного, просто синяк. – Ей надо было отодвинуться от него, но тело не хотело повиноваться разуму.
– Позволь я посмотрю.
Обнажить перед ним бедро?
– Нет.
– Сейчас не время для твоего упрямства, Грейс.
– Я не сниму ночную рубашку.
– У тебя под ней нет ничего такого, чего бы я не видел раньше. Ты можешь остаться в белье.
– Ты не мой доктор, а только при нем я могу раздеться.
Он встал и поднял ее на ноги.
– Если ты настаиваешь на докторе, пойдем к нему.
– Это не серьезно! Я упала со стула, а не с балкона второго этажа.
Что-то мелькнуло у него на лице при упоминании балкона, но быстро исчезло.
– В любом случае о тебе надо позаботиться.
– Нет. – Она уперла руки в бока и строго взглянула на него.
Амир остался совершенно невозмутимым.
– Я настаиваю.
При этих словах Амир подхватил ее на руки и направился к двери.
Она взвизгнула и вцепилась ему в плечо.
– Хорошо, ты победил!
– Ты сможешь дойти до доктора сама?
– Нет. Ты сам осмотри синяк.
– А если я посчитаю, что тебя надо показать доктору?
– Я тогда тебя стукну, – безжалостно произнесла она.
– Вот уж напугала.
– Я тебе не угрожаю.
– И я тоже! – Он выглядел настолько обиженным и уязвленным, что у нее вырвался вздох.
– Ты не угрожаешь, но ты злишься.
– Спасибо тебе большое, – с сарказмом произнес он.
– Ты можешь поставить меня на ноги.
Амир повиновался, но ей показалось, что он сделал это с неохотой.
Она отступила назад, чтобы быть от него подальше, но это не помогло. Ее тело наполнилось мощной волной сексуальной энергии.
– Ну, так дай я посмотрю.
Понимая, что этого не надо делать, она послушалась и подняла подол ночной рубашки, чтобы показать ему сине-красный подтек на бедре. Амир протянул руку и слегка дотронулся до него. Грейс едва сдержала сладостный стон.
– Больно?
– Я просто не привыкла, чтобы кто-то касался этого места. – Ее честное признание, должно быть, стало для Амира откровением.
– Похоже, ничего страшного.
Она одернула рубашку вниз.
– Я же говорила тебе.
Она изо всех сих старалась взять в себя в руки. Ей так хотелось, чтобы Амир снова дотронулся до нее. Она повернула к нему лицо.
– Ты не сказал, почему ты сюда пришел.
– Я увидел, что у тебя все еще горит свет.
– И все? Поэтому ты решил войти? Даже когда я не ответила на стук?
– Ведь был уже первый час ночи, Грейс. Я решил, что ты уснула с включенным светом. Я совсем не хотел тревожить тебя.
– Поэтому ты заставил меня упасть со стула.
– Это было ненамеренно.
– Без сомнения. Но если ты увидел, что я не сплю с включенным светом, почему ты не ушел?
– Я хотел узнать, почему ты не спишь. Ведь ты в последнее время недосыпаешь.
– Ты знаешь, я всегда плохо сплю в первую ночь после перелета.
– Это тогда, когда мы летим днем. Однажды я специально заказал билеты на ночной рейс, чтобы ты могла спать в самолете, и твоя бессонница исчезла. По крайней мере, ты сама так говорила. – На лице его возникло сомнение по поводу правдивости ее утверждения.
– Так и было. Но я хотела поработать… Я не устала. – И при этих словах она непроизвольно зевнула.
Амир нахмурился.
– Ты определенно устала. Почему ты не спишь?
– А почему ты не спишь? – Такой прием помогал в прошлом, но не всегда. – Чем же ты занимался, что увидел у меня свет под дверью?
– Я не мог спать. И решил прогуляться.
Ее взгляд обратился на открытую балконную дверь, сквозь которую было видно мерцающее звездами небо.
– Там очень красиво. Я не понимаю тебя.
– А ты не хочешь прогуляться со мной?
Она хотела. Очень. Но не могла.
– На самом деле я работаю, – призналась она.
– Над чем?
Вряд ли Амир не догадывается.
– Над твоим секретным проектом.
Он взглянул на нее с неодобрением.
– Я же говорил, если тебе тяжело, не занимайся им.
– Да нет, не тяжело.
– Почему же ты работаешь ночью, когда должна спать?
– Потому что я так хочу. – Она не могла сказать, что ей противно заниматься этим проектом, но и хотелось сделать это ради него.
