— Думаю, да.
— А ты остаешься здесь?
— А что еще я должен делать?
— Настоящий муж, — сказала Руби задумчиво, — должен поехать вместе с ней.
Маркус лежал, расслабленно откинувшись на подушки. После этих слов он подобрался и внимательно слушал Руби — его насторожил ее серьезный тон.
— Руби, но это же не настоящая свадьба.
— Никто не должен так даже думать, чтобы ни один юрист не заподозрил подвоха, — сказала Руби. — Я велела Адаму и Глории проработать это направление. Они говорят, что, если любое законное приобретение зависит от брака, он должен быть настоящим, не фиктивным. Все твои связи и влияние бесполезны, если вы после свадьбы не будете вместе. Если ты женишься, то делай это тщательно. Адам, Глория и я — мы подумали...
— Подумали о чем? — спросил Маркус осторожно.
— О том, что тебе нужен отпуск.
Маркус замолчал, размышляя.
— Маркус, у тебя когда-нибудь был отпуск?
— Мне не нужен...
— Маркус, ты начал зарабатывать деньги с тех пор, когда мать оставила тебя одного в двенадцать лет, — сказала Руби, и он чуть не выронил телефон из рук.
— Какого черта!
Они никогда не вмешивались в личную жизнь друг друга, и это устраивало их обоих. Но сейчас, казалось, Руби собирается нарушить все правила и запреты.
— Маркус, я начала работать в этом бизнесе, потому что мои муж и ребенок погибли в автомобильной катастрофе, — сказала Руби, ее голос стал мягче, — сейчас я заполнила свою жизнь работой, потому что моя любовь ушла и больше ничего не осталось. Но ты... ты даже не пробовал начать жить.
У Руби были муж и ребенок? И они погибли?
Он этого не знал. Черт побери, почему он этого не знал?
— Ты говоришь, что я должен влюбиться? — рискнул спросить Маркус и был вознагражден смехом Руби. Она так редко смеялась.
— Ну, тут мы не ждем никаких чудес, — сказала Руби, — но, если ты действительно хочешь доказать законность этого брака, тебе нужен отпуск. Ты должен увидеть Австралию.
— Несколько дней ничего не изменят, — сказал Маркус, но у Руби были ответы на все его вопросы.
— Несколько дней не изменят, а две недели могут. Мы все проверили. Дело супругов Эмерсонов является прецедентом. Они поженились, провели вместе две недели медового месяца, а потом разъехались работать в разные страны. Они звонили друг другу раз в неделю, писали друг другу много писем по электронной почте. Потом его убили, а его жена унаследовала его состояние. Его брат подал в суд, заявляя, что их брак был фикцией, но судья решил иначе. Именно этим прецедентом мы и собирается воспользоваться. Две недели в Австралии, Маркус, после этого редкие телефонные звонки и письма по электронной почте. Или придется забыть о нашем плане.
— Две недели? Я не могу!
— Можешь. — Чувствовалось, что она улыбается на том конце провода. — Пета — прекрасная девушка, — мягко сказала Руби и отключилась, оставив его в полном недоумении.
Отпуск.
Что плохого может случиться за две недели?
— Прах к праху. Пепел к пеплу.
Пета стояла в часовне и слушала, как священник нараспев читает слова последней молитвы, обращенной к ее любимой тете Хетти.
Больше никого не было. Чарлз, конечно, не пришел. Пета была сильно расстроена тем, что Хетти будет похоронена здесь, в Нью-Йорке, вместо того чтобы покоиться на кладбище в Австралии, рядом со своей любимой церковью.
Была и еще причина для расстройства — ей придется выйти замуж за незнакомца, чтобы защитить свое имущество, за человека, чьи намерения она никак не могла понять.
Замужество — безумная идея. Это просто плод ее воображения, часть вчерашнего ночного кошмара. Сегодня все ее внимание было обращено к Хетти.
Ее гроб стоял прямо перед Петой, он казался единственной настоящей и осязаемой вещью среди всего этого хаоса.
Но вот занавес перед гробом закрылся. Все кончено.
— Она была бы очень рада узнать, что ты здесь.
Звук знакомого голоса заставил Пету вздрогнуть, и когда рука Маркуса легла на ее плечо, он даже не представлял себе, насколько она была близка к тому, чтобы уткнуться в его плечо и расплакаться.
— Маркус?
— Я вернулся к себе в квартиру и увидел, что ты уже ушла, потом позвонила Руби и сказала, что служба уже началась. Извини, что не смог прийти раньше.
— Но зачем?
— Я подумал, что тебе будет нужна поддержка, — сказал ей Маркус, — и еще я подумал, что так должны поступать настоящие мужья. Он улыбнулся, и эта мягкая улыбка полностью обезоружила Пету. — Ты любила ее.
Это было утверждение, а не вопрос, и Пета молча кивнула, боясь дать волю слезам.
— Позволь мне купить тебе что-нибудь поесть.
— Нет, — Пета взяла себя в руки, — спасибо, не надо.
— Нам надо поговорить о свадьбе. Есть проблема.
— Проблема? — Пета заметно изменилась в лице. — Нет необходимости говорить мне, в чем она. Сама по себе идея с замужеством была сумасшедшей. Мне нужно завтра успеть на самолет, а тебе, я уверена, надо работать. Спасибо за то, что пришел сегодня, и за приют вчерашней ночью, — ее голос слегка дрожал, — я очень, очень благодарна. Я как будто была кому-то нужна.
— Да, кому-то, — согласился Маркус с улыбкой.
— Ну, не каждый день девушка получает предложение руки и сердца. — Она в упор посмотрела на Маркса. — Прощай, — пробормотала она и отвернулась, чтобы он не смог увидеть ее лицо, но Маркус не собирался отпускать ее.
— Нет.
— Что значит «нет»?
— Все остается в силе, — Маркус улыбнулся. — Руби сказала, что я могу жениться на тебе.
— Молодец Руби. — Пета помедлила. — Твоя помощница дала тебе разрешение на брак?
— В общем, да. Руби решила все вопросы, уладила все формальности. Я еще попросил ее просмотреть завещание вместе с парой моих юристов. И они пришли к заключению, что, если ты выйдешь за меня замуж и на следующий день улетишь домой, а я останусь здесь, тогда Чарлз может объявить наш брак фикцией.
— О чем ты говоришь? — Ее глаза расширились от удивления. — Ты хочешь сказать, что нам придется исполнить супружеский долг?
— Нет, нам не придется исполнять супружеский долг, — Маркус криво улыбнулся.
— Ну, это успокаивает.
— Я подумал, что ты так и скажешь.
Пета слабо улыбнулась, но это была первая ее улыбка за весь день, и это было хорошо, нет, это было просто здорово.
Она поняла, что очень благодарна этому человеку и, даже если безумный план с женитьбой не сработает, в чем она совершенно не сомневалась, присутствие Маркуса в течение этих двух дней неизмеримо облегчило ее нелегкую участь.
Он заставил ее улыбнуться и почувствовать, что кто-то заботится о ней.
