— Для еды я всегда найду время, — улыбнулся Марко. — Я ведь итальянец. Еда — наша страсть. Так, что мы решим?
— Когда ты хочешь приступить к работе?
— Чарли, забудь хотя бы ненадолго о работе. Отложим все дела на завтра.
―Хорошо…
— В общем так. Готовить буду я, — решил за нее Марко. — Заодно мы сможем спокойно поговорить.
Поговорить о чем? Этот вопрос не давал Чарли покоя всю дорогу до дома.
— Да, пожалуй, ты прав. Тем более мы оба устали и можем захотеть лечь спать пораньше, — не задумываясь, ответила Чарли.
— Да. Это возможно, — соблазнительно улыбнулся Марко, и Чарли пожалела, что вообще упомянула про сон.
— Нам нужно купить продукты? — спросила она, чтобы сменить тему.
— Нет. Рита, наша домработница, уже сделала все необходимые покупки.
Чарли обрадовалась. Может быть, ей не придется оставаться с Марко наедине.
— Не подумала, что у тебя есть домработница. Она живет в доме?
— Нет, но она все приготовила к нашему приезду. Застелила постель. Разожгла камин. Так что там должно быть чисто и уютно.
Он сказал «постель». А разве он не должен был сказать «постели»? Может быть, он оговорился… Или во всем виноват его акцент и она просто неправильно расслышала. А может, он рассчитывает на то, что она сразу же по приезде прыгнет к нему в кровать?
Чарли приказала себе пока не думать об этом.
Через некоторое время машина остановилась у кирпичного особняка.
— Приехали, — объявил Марко, и они вышли из машины.
Дом располагался на холме. Днем, наверное, отсюда открывался потрясающий вид. Сейчас же Чарли видела только простор звездного неба.
Марко протянул ей ключи.
— Открывай дверь, а я возьму твой багаж.
Чарли зашла в просторную гостиную и увидела зажженный камин и вазы с лилиями, чей аромат наполнял всю комнату.
— Здесь очень мило.
— Спасибо. Проходи, я покажу тебе второй этаж.
Чарли проследовала за ним по лестнице наверх. Марко открыл перед ней дверь, и первое, что увидела Чарли, была большая двуспальная постель. Повсюду стояли корзины с цветами. Здесь так же, как и в гостиной, горел камин.
— Здесь очень красиво. Спасибо.
Марко улыбнулся и поставил ее багаж. Несколько секунд они, молча, смотрели друг на друга. Тишину нарушал лишь стук ее сердца.
Он слишком красив, чтобы спокойно находиться рядом с ним. Она хотела отступить, но ноги словно приросли к полу. Чарли мечтала обнять его и уткнуться лицом в широкую грудь.
— Если тебя это волнует, моя комната находится через коридор от твоей.
— Спасибо, что предупредил, ― улыбнулась Чарли.
Марко не сводил с нее глаз.
— Тебе не обязательно оставаться здесь. У нас еще шесть гостевых спален. Выбирай любую.
— Приму к сведению.
Марко коротко кивнул.
— Я займусь ужином. Спускайся, когда будешь готова.
— Спасибо.
Как только за ним закрылась дверь, Чарли опустилась на кровать. Марко явно нравилось играть с ней. А ей приходится держать себя в руках, чтобы сохранять дистанцию. И это было непросто.
Чарли увидела свое отражение в зеркале. На ней были простенькие джинсы и обычная футболка. Вряд ли это то, к чему привык Марко. Он встречался с более элегантными женщинами. Поэтому не стоит обращать внимание на его заигрывания.
Зная все это, почему она не может оставаться отстраненной? Это злило ее больше всего. Она пообещала себе больше не поддаваться мужчинам. Так почему снова играет с огнем?
Тяжело вздохнув, Чарли начала распаковываться. Она будет ужинать с Марко, даже шутить с ним, но не поддастся его обаянию.
Через двадцать минут она спустилась на кухню, уверенная, что так и будет.
Марко обернулся и увидел ее в черном облегающем платье и туфлях на высокой шпильке. Он и не пытался скрыть свое восхищение.
— Ты потрясающе выглядишь.
— Спасибо. Нужна помощь?
Он улыбнулся, заметив, как непринужденно она сменила тему.
— Нет. Все под контролем. Присаживайся. — Он кивнул в сторону стола. — Я налью тебе бокал вина.
— Благодарю, — сказала она, наблюдая, как Марко открывает бутылку красного.
— Это вино сделано на соседней винодельне.
Чарли взяла бокал и попробовала напиток.
— Я не специалист, но мне очень нравится.
— Большинство итальянских вин именно такие, — серьезно заметил Марко.
— Твое мнение сложно назвать непредвзятым, — улыбнулась она.
— Ты сомневаешься в моей честности?
— Ну что ты! — Чарли подняла бокал. — За Италию!
Он прикоснулся своим бокалом к ее.
— Нет. За твой первый приезд в Италию. Первый, но, надеюсь, не последний.
Чарли старательно игнорировала нежность его голоса.
— А твоя семья тоже занималась виноделием?
— Нет. Мой дедушка разводил цветы.
— Прости, что говорю это, но звучит романтично, — виновато заметила Чарли, и Марко рассмеялся.
— Наверное, звучит именно так, но, на самом деле, никакой романтики не было. Цветы выращивались исключительно с коммерческой целью. Когда дедушка умер, он оставил дом моему отцу, и мы переехали сюда из Милана. Мой отец работал архитектором. Поэтому цветы его не интересовали. Он закрыл дело и начал работать в соседнем городке.
Чарли невольно восхитилась тем, как искусно Марко обращается с ножом. Он выглядел расслабленным и спокойным. И ему чрезвычайно шли черные джинсы и свитер, в которые он переоделся.
— Ты чувствуешь себя здесь как дома? — полюбопытствовала Чарли.
— Не совсем. Я прожил здесь немного, поскольку вскоре после переезда поступил в университет.
— И ты не захотел продать этот дом?
— У меня была такая мысль, но дом принадлежал моей семье столетия. Я не могу просто взять и продать его.
— Он, наверное, ассоциируется у тебя со многими приятными воспоминаниями.
— С некоторыми… — Марко пожал плечами. — На самом деле, мама всегда ненавидела его. Она хотела жить в городе. И чувствовала себя в этом доме, как в тюрьме.
— Но здесь так красиво.
— К красоте быстро привыкаешь. И очень скоро здесь становится так же скучно, как и в любом другом месте.
— Не могу поверить, — печально сказала Чарли.
— Да. Грустно, когда для одного человека какой-то уголок становится раем на земле, а для другого — заключением. Мой отец искренне не понимал, как мама может чувствовать себя здесь плохо. Он думал, что если она его любит, то будет счастлива.
— Но любви оказалось недостаточно?
— Да. Думаю, отец переехал бы ради нее в Милан, но к тому времени материальное положение не позволило ему это сделать.
— И чем все закончилось? Разводом?
