один из них, но она надела шлем и оседлала мотоцикл позади меня.
– Это твой парень? Познакомь нас!
– Поехали! – приказала Харука. Я газанул и, обдав её друзей фонтаном брызг, скрылся в потоках дождя. Она не сказала куда ехать.
– Прокатимся! – закричала Харука мне в самое ухо. Мы носились по ночному городу, пока не начало светать. Выпили кофе в круглосуточном манга кафе. Уже под утро я отвёз Харуку домой. Она слезла с байка и, отдавая мне шлем сказала:
– Почему-то с тобой мне всегда весело, даже если мы просто молчим!
Она закусила губу и продолжала:
– У меня и, правда, нет друзей, кроме тебя!
Харука толкнула калитку и пошла к своему «дворцу».
– Харука! – закричал я.
– Чего тебе? – отвечала она, остановившись и повернувшись ко мне.
– Это глупо, но ты мне нравишься! – опять закричал я.
Она кивнула и, повернувшись, пошла к своему дому. Уже на крыльце она повернулась и закричала:
– Заезжай за мной в одиннадцать!
– Будет сделано!
Я не стал ей говорить, что вообще-то завтра у меня выходной.
Такое я только в исторических фильмах видел! Представьте себе большой зал, ярко освещённый и весь такой богатый, пребогатый! Женщины в вечерних платьях с такими глубокими декольте, что аж смотреть страшно. Хотя если присмотреться, то всем этим «дамам» не больше семнадцати-восемнадцати лет. Харука сказала, что это типа встреча детишек из разных элитных семей. Типа будущее нашей страны. Так себе будущее, доложу я вам. Пафоса на три другие страны хватит. Впрочем, это я от зависти, наверное. В этом месте я особенно остро ощущал, какой я нищеброд. Костюм мне Харука купила, в начале мы его пытались в магазине подобрать, но там с размерами на меня неувязочка вышла. В общем, пришлось ей по интернету заказывать. А примеряли мы всё это в лав отеле. Смех, да и только! И вот я среди всех этих дочек и сыночек миллионеров и политиков! Мало того, что выгляжу как якудза, так ещё и на голову выше всех! Играет музыка, классическая какая-то, я в этом не разбираюсь, и парочки танцуют, красиво так, как в кино обычно показывают. А мне тоскливо и неуютно. Все на меня пялятся, и мне кажется, что на всех лицах написано: что «это» здесь делает? А Харука выглядит довольной и липнет ко мне, прямо как фанатка к певцу какому-нибудь или спортсмену. А на мне ещё бабочка, белая рубашка, короче выгляжу я, наверное, как полное дерьмо. Я спросил об этом Харуку, но она сказала, что выгляжу я потрясающе. Врет, конечно. Короче говоря, когда её увели танцевать, я вздохнул с облегчением и на улицу вывалился. Тут бассейн, такой огромный, что, кажется, противоположенного края не видать. Уселся я на лежак и вздохнул с облегчением. «Посижу хоть немного, потом пойду назад!» – думаю. Тихо здесь, музыка едва доносится, ветерок тёплый. Расслабился я и тут слышу цок-цок, и из темноты выходит чёрная, большая собака. Знаете такая с вытянутой мордой, питбуль, по-моему, называется, но я не уверен. Смотрит на меня эта тварь и даже не рычит. Ну, думаю, сейчас бросится! И точно не успел я вскочить, как она на меня прыгнула. Я успел рукой заслониться, и она вцепилась мне в предплечье. Ощущения как будто руку тисками сдавили. И Собака эта сильная и тяжёлая оказалась. Она сбила с ног такого здоровяка, как я. Я её по голове левой рукой стукнул, но ей хоть бы хны! Ну, думаю, отгрызёт она мне руку! Чувствую, кровь уже по пальцам течёт! Надо что-то делать, иначе без руки останешься! Ну, я встал на колени, потом поднялся на ноги, взял собаку левой рукой за ошейник, приподнял её, а боль в руке уже такая, что боюсь сознание потерять и со всей силы о землю её хлоп! После третьего удара, чувствую, хватка ослабла, и я давай её молотить о кафель у бассейна, короче зубы у псины разжались, выпустила она мою руку, значит, и я её в бассейн столкнул. Собака ушла под воду, потом вынырнула, поплыла с трудом и на другом краю бассейна вылезла. Стоит, шатается, на меня не смотрит уже. Потом заковыляла прочь, драться, похоже, расхотелось ей. Рука у меня разболелась так, что аж терпеть невозможно! Присел я на лежак, руку на коленях держу.
– Такахаши-кун! Вот ты где? – это Харука отыскала меня, наконец.
Увидела она мою руку и побледнела вся.
– Что это? – спрашивает.
– Собака, – говорю.
Ну и тут она начала ругаться. Я так понял, кто-то заметил, что я на воздух вышел и выпустил эту злобную псину.
– Кажется, мне здесь не рады, – говорю.
– Пошли они на хуй! – Харука оторвала полоску ткани от своего шикарного платья и перевязала мне руку.
– Вставай, Такеши-кун, мы уходим!
– Куда? – говорю.
– Прочь отсюда! – и руку мне протягивает.
– В больницу тебе надо, – говорит.
Взял я её за руку и понял, что пропал. Совсем пропал. Даже у такого, как я сердце сделано не из железа.
В школу я пока не ходил. Нужно конечно куда-нибудь перевестись, но это я успею ещё. Маманя расстроилась, когда я ей сообщил, что меня из Хоусей турнули. Виду не показала, конечно, но я то слышал, как она ночью плакала. Знаете если бы не Харука, я бы там подольше задержался. Но, по правде сказать, не моё это всё и сам я, и рожа моя не для их частного, престижного заведения. Так что турнули бы меня всё одно, рано или поздно. Вот что я думаю. Теперь до обеда я читал, потом звонила Харука, и я летел к ней на своей Хонде. В школу она всё же ходила, но не каждый день, я так думаю. В тот раз я забрал её прямо посредине занятий.
– Куда поедем? – говорю.
– Я покажу! – отвечает, и глаза хитро блестят так.
Выехали мы за город и пилили, часа два, наверное, по скоростной. С левой стороны горы начались.
– Уже не далеко, – говорит.
Да, не думал, я, что у них и коттедж загородный похож на дворец. Наша с маманей квартира, тут в одну подсобку поместилась бы, вместе с мотоциклом и Сукой.
– Нравится? – спрашивает.
– Нравится, – говорю, – а отец твой ничего не скажет?
– Срать мне на него, – отвечает, – располагайся!
Да уж. Тут даже в холодильнике еды полно! Я решил, кари сварганить. За ужином спрашиваю.
– Чего делать будем?
– Как чего? – отвечает, – я решила отдать тебе свою невинность!
Меня чуть кондратий не хватил!
– Да расслабься ты, – говорит, – про девственность я
