Сейчас ею управляло желание, а не любовь. Казалось, оно управляло и Роджером.
Их глаза встретились — его изучающие прищуренные, ее широко раскрытые. Она уже ощущала признаки его возбуждения, его эрекцию. Но больше всего она была поражена своей примитивной необузданной реакцией на желание возлюбленного. Боже, да она хочет его! И хочет его немедленно!
— Роджер… — Голос девушки сорвался.
— Что? — тихо спросил он, слегка отстраняясь от партнерши.
— Я… Я…
— Так вот вы где! — Неожиданно Дэн хлопнул Роджера по плечу, оттесняя того от зардевшейся Линды. К счастью, в комнате царил полумрак, разрываемый лишь миганием цветных огней. Вокруг танцевали другие пары, и все это, слава богу, не позволило Дэну увидеть слишком много.
— Я искал наверху, но никого из вас там не обнаружил, — оживленно прокричал Дэн. — Я даже на секунду подумал, что вы сбежали вместе, — рассмеялся он.
Роджер тоже сдержанно засмеялся.
Линда подумала, как было бы здорово сбежать куда-нибудь с Роджером. Сейчас она бы сделала все, что он пожелает.
И все же она чувствовала себя униженной, и эта мысль причиняла душевную боль. Разве вправе она советовать другим, как поступать, если ее собственные поступки столь стремительно вышли из-под контроля? Где ее сила воли, самоуважение? Разве можно в двадцать четыре года вести себя как неуравновешенный подросток?..
Линда, не колеблясь, отдалась бы безумной страсти, будь Роджер серьезно увлечен ею. Но это вовсе не так. Может, он просто хочет отомстить жене. В любом случае его страсть мимолетна, из тех, что длится один вечер. Но Линда не смогла бы никогда этого забыть. Она уже видела себя — терзаемую угрызениями совести и сожалением, ввергнутую в отчаяние.
Но… но как же он обаятелен… как сексуален… Сейчас больше всего ей хотелось, чтобы Дэн убрался к черту, и она снова оказалась в объятиях Роджера.
Раздражение пришло ей на помощь. Если мужчина так влечет тебя физически — героически наставляла она себя, — ради бога, держись от него подальше. Не пожирай его взглядом. Не танцуй с ним. Не ходи с ним никуда! Прислушайся к доводам разума.
Поэтому отправляйся домой!
— Простите меня, но… — сказала она быстро, чтобы не передумать. — Мне… Мне надо кое-что обсудить с Иджи. Вам с Роджером, должно быть, есть о чем побеседовать. Увидимся позже.
Линда устремилась, не оглядываясь, мимо танцующих пар, прямиком к холлу, где оставила жакет и сумочку.
Подхватив вещи, она накинула черный жакет на плечи, закрыла дверцу шкафа и поспешила к парадной двери, открывая на ходу сумочку.
Это было объемистое фирменное изделие, черное, из натуральной кожи, на молнии, с одним вместительным отделением, доверху наполненным разнообразными дамскими мелочами. Косметика. Салфетки. Духи. Пилочка для ногтей. Ножницы. Заколки и щетка для волос. Булавки. Зеркальце.
И еще ключи от машины.
Где-то…
Линда остановилась и, ругаясь сквозь зубы, вслепую шарила в сумочке. Все, что угодно, можно найти в ней, кроме ключей.
Боже, это так типично! Когда что-нибудь отчаянно необходимо, никогда не можешь этого найти. Время в данной ситуации играло существенную роль. В любой момент могли появиться Иджи, Роджер или Дэн и спросить, что она тут делает и куда собирается. Дэн разозлится за то, что она так рано уходит, но это можно пережить. Но если она останется, кое-чего пережить не удастся.
— Боже мой, да где же эти проклятые ключи! — простонала Линда.
В расстройстве она высыпала все содержимое сумочки на столик в холле. Ключи звякнули о мраморную поверхность в последнюю очередь.
— Ты что-то ищешь?
Линда поперхнулась, когда внезапно возникший за ее спиной Роджер протянул руку, чтобы взять пакетик с презервативом, который Маделейн из вредности подложила ей в сумочку, и который лежал, словно напоказ, среди груды косметики и прочих сокровищ.
Смутившись, она попыталась отобрать его у Роджера, но тот действовал быстрее, спрятав презерватив в карман брюк. Линда свирепо посмотрела на него. Она готова была отдать душу дьяволу, лишь бы избежать столь ужасной сцены.
Щеки девушки горели, она бросилась к столику и сгребла в сумочку все, кроме ключей. Взяв их двумя пальцами, она покачала ключами перед носом Роджера.
— Вот что я искала. Презерватив можешь оставить себе, милый. Уверена, он тебе понадобится еще до наступления ночи. Такой супержеребец, как ты, без проблем найдет какую-нибудь хорошенькую кобылку…
— Ты всегда носишь с собой презервативы? — насмешливо спросил он, пока Линда застегивала сумочку.
Линда волком взглянула на собеседника.
— А что? — вызывающе бросила она, вспоминая дневной разговор с Мегги. — Девушка никогда не знает, когда ей повезет.
Наслаждаясь тем, что ей удалось немного сбить с Роджера спесь, Линда стремительно пронеслась через холл с гордо поднятой головой и выскочила из парадной двери.
Она не смогла сдержать стон разочарования, когда увидела, что чей-то лоснящийся черный лимузин припаркован прямо перед ее машиной.
— Проклятье, — пробормотала Линда. — Кто-то поставил, свой чертов автомобиль прямо у меня на дороге.
— Я не предполагал, что ты куда-нибудь поедешь, — тихо сказал Роджер у нее за спиной. — Ты ведь явно пьяна.
Терпение Линды лопнуло окончательно.
— С чего ты взял!? — вскипела Линда, развернувшись всем корпусом и в ярости уперев руки в бока. — Не потому ли, что я предпочла покинуть твою не слишком приятную компанию? Или потому, что решилась стать исключением и не поддаваться твоему непреодолимому очарованию?
— Нет, — спокойно ответил он. — Это потому, что я наконец понял, что ты совершенно на себя не похожа с того момента, как я приехал. Возникает вопрос, с чего бы это?
Ее неспешный ответ был пропитан сарказмом.
— Браво, Роджер! Девять лет тебе, в сущности, не было до меня никакого дела. И ты утверждаешь, что знаешь, как я обычно себя веду. Веришь или нет, старина, но в девушке от пятнадцати до двадцати четырех лет кое-что меняется, — с вызовом заявила она, перекидывая через руку жакет, а другой рукой сжимая сумочку и поворачиваясь кругом так, чтобы он мог рассмотреть каждый дюйм ее вызывающего платья. — Может статься, ты не сможешь справиться со своей «милой Линдой», ставшей довольно опытной. Все хорошенькие девушки делают это, Роджер. И я тоже — довольно часто.
В тот момент, когда с ее языка сорвалась столь вызывающая ложь, она пожалела об этом. Как это было ни безумно, ей не хотелось видеть разочарование на лице Роджера.
Или что-то другое почудилось ей в его внезапно затуманившемся взгляде? Может быть, это означало… поражение?
