У Митча перехватило дыхание.
– Конечно, ты извинился, и я верю, что искренне, но… – Она не стала договаривать, и Митч не знал, как на это реагировать.
– Тебе не стоило замыкаться в себе. Почему ты ни с кем не поговорила о том, что тогда произошло.
Она грустно улыбнулась и едва заметно приподняла бровь.
– С кем? С кем я могла поговорить, Митч? С отцом?
Он отвел глаза.
– Ты забрал моего лучшего друга.
– Но у тебя же были подруги.
– Все они винили меня в аресте Рика. – Митча замутило. Таш продолжила: – На их месте я бы поступила точно так же. Потому что, если бы я тогда не привела тебя на вечеринку, никто бы не нашел наркотики, и Рика бы не арестовали.
Таш выросла в жестком и жестоком мире, где не любили чужих и не прощали своих. Митч фактически отрезал ее от привычного круга общения. «Ты посадил торговца наркотиками за решетку», – напомнил внутренний голос. Рик очень сильно влиял на Таш. По сути, арестовав Рика, он вполне мог спасти ее от передозировки. Спасти ей жизнь.
– В конце концов, когда я в прошлый раз тебе доверилась, ничего хорошего из этого не вышло. Я не хочу, чтобы история повторилась.
У него в голове безостановочно звучала брошенная ею фраза: «Ты знал, что я не могла поверить больше ни одному мужчине после того, что сделал ты?»
– Тогда ты должна ненавидеть меня.
– Может, я и ненавижу. А может, ненависть наконец иссякла. – Она подняла голову. – Да, так и есть: сегодняшний день стал катарсисом. Я больше не испытываю ненависти к тебе по той же причине, по которой я не испытываю ее по отношению к своему отцу.
Она приравнивала Митча к своему отцу? Он замер, а от следующих ее слов по коже побежали мурашки.
– Не знаю, помнишь ли ты, Митч, каково это – быть ребенком. Я вот не могу забыть. У тебя так мало силы и власти, ты все время зависишь от чужих прихотей и желаний.
О да, он прекрасно это помнил.
– Я больше не ребенок. Я сама выбираю, как мне жить. Мой отец больше не может причинить мне боль. Как и ты.
От этих слов у него внутри словно что-то зажглось.
– Таш… я…
– Я говорю это не для того, чтобы ты почувствовал себя виноватым. Тебе было всего двадцать два.
– Если бы я смог вернуться в прошлое, я бы все исправил.
– Это ты сейчас так говоришь. – Удивительно, но в ее голосе не было горечи. – Мне это уже не важно. Если тебе надо уладить дела со своей совестью, разбирайся сам. Мое мнение никак не должно влиять на тебя.
Должно, если он хочет быть ее другом… Господи, что за глупость. Таш никогда больше не будет ему доверять.
– Твоя семья относилась к среднему классу… «белые воротнички», да?
– Я жил с бабушкой и дедушкой. Дедушка был бухгалтером. – Митч старался говорить без эмоций.
– Значит, проблем с деньгами не было.
– Да, мне повезло, – выдавил он. – У меня были возможности.
Возможности, которые недоступны детям вроде Таш и Рика.
– Ты никогда не был одним из нас, и это в значительной степени сыграло свою роль. Ты просто не понимал, что делаешь.
Он избавлял улицы города от преступника! Но Митч понимал, что она не это имела в виду, но не хотел снова ссориться и поэтому промолчал.
– Понимаешь, если бы ты пережил то, что пережили я, Рик, Шерил и другие из нас, думаю, ты бы поступил по-другому. Это не меняет того, что произошло, но я могу относиться к твоим действиям с большей снисходительностью.
Митч посмотрел в ночную даль и пальцами зачесал волосы.
– Ты сам спросил, – сказала Таш некоторое время спустя.
Спросил и получил настоящий ответ, которого не ожидал. Но больше Митч не хотел об этом говорить.
– Куда ты собиралась поехать в отпуск?
Ее совершенно не смутила перемена темы.
– На север.
– И чем ты планировала заниматься пять дней?
– Кроме купания, чтения книг и еды навынос каждый вечер?
– Да, кроме этого.
Митч мог предоставить ей целый пляж. У него был полный книг шкаф. Еду сюда не доставляли, но он мог приготовить бургеры на гриле. Еще он делал отличные стейки и салаты. Хотя его коттедж скорее походил на деревенский дом, проблем с едой здесь никогда не было.
Таш опустила руки, все еще сжимающие бокал с бренди, на колени. Лунный свет так освещал пряди ее волос и ресницы, что она выглядела почти неземной. У Митча защемило в груди. Он был готов на все, лишь бы защитить ее от опасности.
– Я хотела попробовать что-нибудь новое – серфинг, например. Или водный велосипед.
– Звучит отлично.
Она улыбнулась с сожалением.
– Да. И у меня не было настоящего отпуска больше трех лет.
– Но это же незаконно! – удивленно воскликнул он.
Она фыркнула.
– И что? Арестуешь меня?
– Кто-то должен поговорить с Кларком, – прорычал он. Таш заслуживала большего, чем рабский труд в пабе.
– Текучка кадров, мать Кларка заболела, ну и так далее. А потом я упустила время. Я не планировала работать без отпуска. Кларк и я пришли к финансовому соглашению, которое удовлетворило нас обоих.
Она хотела свить уютное гнездышко финансовой обеспеченности. Митч мог ее понять, но…
– Что еще ты хотела сделать в отпуске?
– Это глупо.
Вот теперь ему действительно стало интересно.
– Все равно расскажи.
Таш приподняла одно плечо и потерлась об него подбородком.
– Почти рядом с городком Кофс есть природный заповедник. Там спасают диких животных, а еще у них есть программа по разведению коал. Кого там только нет: ехидны, опоссумы, эму. Можно даже покормить кенгуру. – Она встряхнула волосами, не глядя на него. – Я собиралась провести там один день, устроить пикник и сделать пожертвование.
На его лице расцвела улыбка.
– Совсем не глупо. Звучит замечательно. Обитатели этого места нуждаются в поддержке. – Митч готов был поспорить, что отец никогда не ходил с ней в зоопарк.
Таш посмотрела на него. По-настоящему посмотрела. Все внутри у него сжалось, и его взгляд невольно опустился на ее губы. Он был уверен, что заметил золотые всполохи в ее глазах, но они быстро исчезли. Она отодвинулась, хотя между ними и так было достаточное расстояние.
Неужели боялась, что Митч может что-то с ней сделать?
Одним плавным движением Таш встала.
– По-моему, бренди помог мне расслабиться. Спасибо, Митч, – сказала она так, словно предпочла бы назвать его «офицер».
Митч пожелал спокойной ночи ей в ответ. Он так старался избавиться от разных мыслей, но из-за Таш его голова вновь превратилась в калейдоскоп размышлений.
Стоп. У нее три года не было отпуска… Митч замер. Мрачная мысль, мелькавшая на периферии сознания, внезапно обрела форму. Если Брэдфорд общался с Таш, то, может быть, выбрал самое подходящее время? Может быть, решил напасть именно тогда, когда Таш вряд ли скоро хватятся?
