Григ заглушил мотор, вышел из машины и обошел ее, чтобы открыть дверцу Флоре. Помешкав мгновение, Флора опустила ноги на землю и заметила, как его глаза скользнули по ее коленям. Она поймала его взгляд и отвернулась, чувствуя, как ее охватывает странный внутренний трепет.
— Дорогая моя, я так рада тебя видеть! — воскликнула восторженно Джессика Боун, одетая в черное платье с очень глубоким декольте, выставлявшим напоказ пышный бюст. — Как поживаете, Даймон? Мы ведь уже встречались? Такое удовольствие принимать вас вдвоем, особенно, — хозяйка понизила голос, — теперь, когда я узнала одну новость от вашей экономки. Правда, она взяла с меня слово молчать, так что я никому не сказала ни слова!
Серые глаза встретились с голубыми, и на мгновение во взгляде Флоры вспыхнул гнев, но потом… Может, она и в самом деле немного устала? Флора поймала себя на том, что улыбается немного истерично. И тут же почувствовала руку Грига на своей руке и услышала, как он серьезно произнес:
— Как поживаете, Джессика? Спасибо за приглашение, но если не возражаете, нам бы хотелось еще некоторое время сохранить нашу помолвку в тайне.
— Ну, конечно! Но я польщена, что узнала одна из первых. Пойдемте, я познакомлю вас с остальными. Нас сегодня двенадцать, неплохое число, не так ли? Повеселимся вовсю.
Она прошла вперед, а Даймон на мгновение удержал Флору на месте и тихо спросил:
— Все в порядке?
— Да. Я постараюсь держать себя в руках.
— Вот умница.
— А все прошло не так уж плохо, да?
Флора откинула голову на спинку сиденья.
— Вы сегодня говорите это уже второй раз.
— Но ведь и правда неплохой был вечер.
— Да…
Она закрыла глаза, припоминая. В свое время ее муж проектировал дом Боунов, он был красив и изысканно удобен. Угощение оказалось отменным, компания подобралась занятная, и каким-то таинственным образом Флора превратилась именно в такую Флору, какой советовал ей стать Даймон, — свободную от гнета забот приятную собеседницу. Правда, она мгновенно замыкалась в себе, стоило ей только заметить чрезмерное восхищение в глазах мужчин или любопытство в глазах женщин. Но в целом это был веселый вечер, и она чувствовала себя не вдовой с четырьмя детьми, которые остались на ее попечении, а юной и непосредственной участницей веселья, очаровавшей общество и не уронившей достоинства.
— Я сейчас почему-то кажусь себе Золушкой на балу, — невольно вырвалось у нее, когда они возвращались домой. — Я так же весела и беззаботна.
— Спасибо, — сухо откликнулся Даймон.
Флора быстро взглянула на него.
— Извините. Это мне следовало сказать вам спасибо за то, что мне удалось на время снова стать прежней.
— Вы серьезно, дорогая?
— Как это ни странно, да, — вздохнула она. — Жаль, что это состояние не может быть вечным.
Григ затормозил перед домом и повернулся к ней.
— Но мы можем продлить его, — произнес он негромко. — Давайте прогуляемся по поляне до обрыва. Это хотя бы поможет нам переварить обильный ужин.
— К тому самому месту, где я сегодня утром выставила себя на посмешище? — скептически осведомилась Флора.
— Может быть, лунная дорожка на море и чудесная ночь помогут нам избежать былых обид?
— Не знаю, — пробормотала Флора едва внятно, на секунду спрятав лицо в ладонях. Затем решительно скинула туфли. — Ох, уж эти каблуки! — Она выбралась из машины и быстро направилась по лужайке в одних чулках.
Григ нагнал ее, когда она была уже на полпути к утесу, взял за руку, несмотря на попытку высвободиться.
— Не ершитесь, Флора.
Она замедлила шаг, сделав вид, что повинуется, и ничего не ответила.
Григ оказался прав. Когда они подошли к обрыву, луна отражалась на свинцовой поверхности моря, а узкая полоска пляжа казалась ослепительно белой. Воздух был напоен сладким дурманом: аромат жимолости и жасмина перемешивался с морским бризом и запахом росистой травы.
Они стояли молча, созерцая ночь.
— Это… это волшебство, — наконец сказала Флора дрогнувшим голосом. — Так почему вы больше не спрашиваете, хочу ли я за вас замуж, Григ?
Он сильно сжал ее руку, которую до сих пор не выпускал из своей, и промолчал.
Она вынула руку из его ладони и повернулась к нему лицом, стараясь заглянуть в глаза.
— Вы, вы… любите меня?
— Конечно, ведь вы знали это и раньше. — Он провел ладонями вниз и вверх по ее обнаженным рукам, потом его длинные пальцы скользнули под бретельки ее вечернего платья. — Тебе нравится, когда тебя сжимают в объятиях, ласкают грудь, целуют?
И он, осуществляя сказанное, коснулся груди под тонким синим шелком и, когда у Флоры перехватило дыхание, нарочито медленно опустил руки ниже, обхватил ее талию и притянул к себе, намереваясь прильнуть к ее губам.
Флора упрямо сжала губы, но они сами невольно раскрылись, когда сильные руки погладили ее бедра уверенным и легким движением.
Григ наклонился и принялся целовать ее долгими страстными поцелуями. И произошло то, чего всегда боялась и что предвидела Флора, — она не смогла остаться безучастной. Могучая волна взаимного притяжения подхватила их.
Как же мне быть, лихорадочно думала она, если я даже не знаю, что это — любовь, ненависть, новая обида, или же… Нет, я должна во что бы то ни стало понять!
Ей наконец удалось высвободиться из его рук. Флора стала поправлять растрепавшуюся прическу, вынимая шпильки из волос и беря их в рот.
— А ты неплохой парень, Григ. И целуешься классно. Тебе удалось произвести на меня впечатление. Ты доволен? — сказала она, немного шепелявя.
Но тут услышала в свой адрес негромкое ругательство, произнесенное холодным циничным тоном. Она уронила последнюю шпильку, подошла к Григу и зашипела ему прямо в лицо:
— Так я дрянь, да? Но ты все равно хочешь на мне жениться. Как это мило с твоей стороны, дорогой! Впрочем, я пойму, если ты переменишь решение. Знаешь, я подумала: если ты захочешь сохранить имение для детей, то всегда можешь оставить меня в прежней должности, вместо того чтобы нанимать новую гувернантку. Ведь судя по всему, тебе нравится во мне только одно…
Флора замолчала, так как он отвернулся от нее, едва она начала говорить. Вдруг он повернулся к ней и на миг у Флоры испуганно екнуло сердце, когда она увидела выражение его глаз. Но Григ заговорил спокойно, почти равнодушно.
— О нет, Флорида, если ты хочешь заполучить имение вместе с детьми, то получишь его на моих условиях, а не на своих, поняла?
— Ну зачем я тебе нужна? — Она закусила от злости губу, услышав в собственном голосе испуганные нотки. — Скажи, зачем?
