— Я хотел остаться у Джимми на ночь, а ты мне тогда не разрешила бы…
— Правильно. Просмотр телепередач и встречи с друзьями после школы отменяются на две недели. Идея пробраться в мотель принадлежит тебе или Джимми?
— Ему, но…
— Никаких «но», Тод. Я запрещаю тебе дружить с теми, кто может вовлечь тебя в беду.
— Джимми мой друг!
— Он плохо на тебя влияет. Дружи с ребятами твоего возраста.
— Ну с Люком-то я могу в баскетбол поиграть?
— Нет.
Бекка вспомнила вчерашний вечер до малейших деталей, тепло и силу рук Люка, прикосновение его губ. И вот — разочарование. Ей было горько от его предательства.
— Это нечестно! — завопил Тод.
Сын раньше никогда не повышал на нее голоса. Понимая, как он расстроен, Бекка старалась сохранять спокойствие.
— Тод, Люк уедет через несколько недель.
— А мне все равно! Мне Люк нравится. И Джимми. А тебе наплевать. — С этими словами он помчался по лестнице и хлопнул дверью.
Между ней и сыном словно стена выросла. Бекка не знала, как поступить с ним дальше. Как объяснить ему, что она вынуждена быть суровой с ним ради его же блага. А еще Бекка не знала, как вести себя при встрече с Люком.
В семь утра Бекка раскладывала сдобу и печенье в витрине кондитерской. Вдруг вошел Люк. В последние три дня она избегала встреч с ним.
— Что-то Тод в баскетбол не играет. — Голос его звучал хрипловато.
— Мой сын тебя не касается. Я ему сказала, что вам лучше не встречаться. С воскресенья Тод сидит в своей комнате.
Лицо Люка омрачила тень.
— У тебя проблема с сыном, но не со мной. Он думает…
— Я сама разберусь с тем, что он думает. Ты скоро уедешь. Тебе не следует с ним общаться.
— А с тобой?
— Нам нужно поговорить по поводу ресторана. Не вижу причин, по которым нам следует избегать друг друга. У нас чисто деловые отношения.
— Бекка, не пытайся себя обмануть.
— Прошу меня извинить. Дела…
— У меня тоже деловой разговор. По поводу ресторана, — сказал Люк ледяным тоном.
— Какие-то проблемы?
— Свет мы сделали, как ты просила. Но тебе самой нужно выбрать лампы. Для обеденного зала тоже. В Ланкастере есть магазин, который по средам работает до шести. Мы могли бы подъехать туда, чтобы ты выбрала то, что тебе нужно.
— Давай поедем сегодня.
— Хорошо, — сказал он, холодно посмотрел на нее и вышел.
Поездка в Ланкастер прошла в напряженной атмосфере. Люк всю дорогу молчал и ни разу не повернулся к ней. Ну что ж, возможно, так лучше. Чисто деловые отношения. Разве не к этому она стремилась?
В магазине Бекка быстро нашла подходящие лампы для кухни и для обеденного зала — белые эмалированные канделябры с лампочками в виде свечей.
Если путешествие в Ланкастер было напряженным, то возвращение оказалось просто невыносимым. Люк включил радио, звучала музыка, под которую они танцевали в субботу. Бекка заметила его беспокойный взгляд. Когда Люк остановился у дома, Бекка вышла и стала около машины.
— Что-нибудь забыла? — спросил он.
— Ты сказал, что у меня проблема с Тодом.
— Я думал, ты не хочешь обсуждать со мной поведение твоего сына.
— Я хотела бы знать, что ты имел в виду, говоря о проблеме.
Люк скрестил руки на груди, отчего мускулы на них стали еще рельефнее.
— Тод уже не ребенок, Бекка. И если он не научится сам отвечать за свои поступки, то это ни к чему хорошему не приведет.
— Почему ты не рассказал мне о случившемся?
— Я хотел научить его отвечать за свои поступки. А если он до понедельника не рассказал бы тебе, то это сделал бы я сам.
Ей очень хотелось ему поверить!
— Думай что хочешь, Бекка. Неделя без телевизора — не самое страшное наказание для Тода. Ему нужна поддержка, без нее он может свернуть на неверную дорожку. А теперь прошу меня извинить. Сегодня выдался напряженный день, а у меня еще есть планы на вечер. — Не дождавшись ответа, Люк поднялся по ступенькам, предоставив Бекке самой решать проблемы с сыном.
* * *
Радио в комнате Тода гремело на весь дом. Услышав, что Бекка вошла, бабушка крикнула:
— Я разогрела тебе ужин.
Терзаемая сомнениями после разговора с Люком, Бекка все ей выложила.
— Мне надо поговорить с Тодом.
— Он все еще сердится, — сказала бабушка.
— Я знаю. Ты думаешь, я балую его?
— Всю жизнь ты старалась быть ему и матерью и отцом. Но женщине это не под силу. Ты любишь его, и я люблю. Но временами ему не хватает твердой руки.
Мужской руки, такой, как у Люка. Но зачем терзать себя бесплодными мечтаниями? Люк скоро покинет Оук-Корнерз. Поднимаясь по лестнице, Бекка думала, как ей говорить с Тодом. И как вести себя с Люком.
Открыв дверь, она увидела, что сын лежит на полу и читает журнал. В комнате, как всегда, царил беспорядок.
Бекка убавила громкость.
— Мы должны поговорить.
— О чем? — пробурчал Тод.
Она поняла, что нотации читать бесполезно.
— Я хочу знать, что произошло после того, как Люк забрал тебя из полиции.
— Он привез меня домой.
— И?..
— Он хотел, чтобы я сам обо всем тебе рассказал. Обещал, что не будет доносить на меня до понедельника.
Бекка с облегчением вздохнула.
— Я слишком опекаю тебя, а ведь ты уже большой.
Тод озадаченно посмотрел на нее.
— Мы составим список твоих домашних обязанностей. Подумай пока об этом.
— Мам, — окликнул ее Тод, когда Бекка была уже у дверей.
Она обернулась.
— Прости меня.
Ей захотелось подбежать и обнять его. Но мальчик взрослеет. Поэтому Бекка только кивнула и улыбнулась, надеясь, что поступает правильно. Она молила Бога, чтобы тот дал ей силы воспитать Тода хорошим человеком.
В четверг было очень много покупателей. Бекка с бабушкой не освободились и после обеда. Когда Бекка упаковывала последний торт, дверь в кондитерскую резко распахнулась. На пороге стояла Мейбл из диетического магазина на другом конце улицы.
— Бекка, в твоем ресторане беда. Кажется, мистеру Хобарту не поздоровилось! — выпалила она.
Бекка понеслась по улице к ресторану.
Около строящегося ресторана собралась толпа. Люк сидел на тротуаре, медленно раскачиваясь из стороны в сторону.
Рабочие выглядели растерянными. Протиснувшись сквозь толпу, Бекка села рядом с Люком.
— Что случилось?
Он бросил на нее недовольный взгляд.
— Возвращайся в пекарню, Бекка. — С этими словами Люк поднялся на ноги, и лицо его сразу побледнело.
— Люк, тебе надо в больницу.
