Она поднялась, и в этот самый момент корабль опасно накренился. Качка усилилась, и она медленно пошла по коридору, перебирая рукой по перилам, тянувшимся вдоль всей стены. Но даже так сохранить равновесие оказалось довольно сложно, поскольку корабль не только болтало из стороны в сторону, он еще и в волны носом нырял. Внезапно у девушки закружилась голова, она остановилась и прикрыла глаза, пережидая приступ дурноты. Улучив подходящий момент, Джейн опрометью бросилась к лестнице и налетела на поднимавшегося по ступенькам мужчину. «Стивен Дрейк!» — обмерла она.
— Только не это! — сглотнула Джейн. — Я постоянно на вас натыкаюсь.
Он удивленно приподнял бровь, но, заметив зеленоватую бледность ее лица, взял девушку за руку и проводил вниз.
— Какая у вас каюта?
— Восьмая.
Он потащил ее по коридору, остановился у двери с цифрой «восемь», выудил из ее сумочки ключ и отпер замок. Розовый свет торшера заливал разобранную постель и фиалкового цвета шифоновую ночную рубашку, небрежно брошенную на подушку. Джейн отпихнула ее в сторону и рухнула на кровать. Ей было абсолютно все равно, как она выглядит и что он о ней подумает.
Вскоре заработали вентиляторы, Джейн ощутила легкое дуновение ветерка и открыла глаза. Сначала ей показалось, что в каюте никого нет, но, повернув голову, она увидела, что Стивен Дрейк стоит у ее туалетного столика и с любопытством изучает подборку книг, которые она прихватила с собой. Джейн была готова порвать себя на части; если что и может выдать человека с головой, так это его предпочтения в литературе. Незваный гость, похоже, придерживался того же мнения.
— Пруст, Оспенски, Джейн Остин, — пробормотал он. — Вы становитесь интересной, мисс Белтон. Юная девушка, красивая, богатая и к тому же достаточно умная, чтобы скрыть свой ум!
— Не знала, что я его скрываю. — Джейн никак не могла решить, стоит ли снова закрыть глаза и притвориться больной.
— Сегодня вы и впрямь не пытались скрыть свой ум, — признал он, — но я же газетами владею, или вы забыли? И могу навскидку припомнить несколько ваших безумных выходок. Судя по ним, вы ничего, кроме каталога косметики, не читали!
— Правда? — пропищала Джейн. — И какие же мои выходки вы имеете в виду?
В глазах его загорелся мрачный огонек.
— Ну, например, когда вы удрали из школы и два дня скрывались в Париже, или ваш тайный побег с итальянским художником, и еще…
У Джейн волосы на голове зашевелились от списка «безумных выходок», которые, как предполагалось, она совершила. О чем только Франк Престон думал, когда делал ей подборку? Ничего подобного она там не встречала. Ничего удивительного, что Стивен Дрейк поразился, увидев ее книги. Надо же, итальянский художник! Она нервно заерзала, и он подошел к ней поближе:
— Позвонить горничной, попросить, чтобы она вас раздела?
— Не стоит. Что-то не хочется раздеваться, посплю как есть.
— В любом случае платье ваше вряд ли помнется, слишком уж короткое, — усмехнулся он. — Я вот что иногда думаю — зачем женщины вообще одеваются, если их наряды еще откровеннее, чем нагота?
— Острый у вас язычок однако, — не осталась она в долгу. — Теперь, когда мы с вами поближе познакомились, я уверена, что передовицы «Морнинг стар» — ваших рук дело.
— А вы ведь раскусили мою маленькую слабость! Рад слышать, что вы — наша читательница.
— Я читаю ее, потому что… — в душе Джейн проклинала себя на чем свет стоит за неосмотрительность, — потому что отец считает, будто я должна все популярные газеты читать. Говорит, очень важно держать связь с массами.
— Это понятно, ведь вы же наследница «Булок Белтона»! А знаете, вы совершенно на наследницу не похожи. Больше на французскую булочку смахиваете. Такая же аппетитная!
Джейн расхохоталась, и он осклабился в ответ:
— И гораздо старше своих лет выглядите.
— Все потому, что я единственный ребенок. Мы с отцом очень близки.
— А я слышал, что наоборот. У вашего отца репутация несносного старикана.
— Это только для незнакомцев и партнеров по бизнесу. — Пытаясь увести разговор в другое русло, Джейн решила бросить камень в его огород. — Кстати, вы сами полны противоречий, мистер Дрейк! Только вчера вы убеждали меня, что хотите побыть один, а сами отправились в круиз, где не протолкнуться!
— Мне нужно было срочно убраться из страны, — бросил Дрейк, — и этот корабль отходил как раз вовремя. Доктора велели мне забыть про дела хотя бы месяца на два, не меньше.
— По вам не скажешь, что вы при смерти.
— Я не при смерти, просто перетрудился, а это не всегда на внешнем виде сказывается. Последний год — сплошная нервотрепка. — Он прислонился к стене у одной из ламп. Розовый отсвет оттенил его загорелую кожу и сделал похожим на пирата. — Между прочим, я собирался предложить вам отобедать со мной сегодня, но днем принял снотворное и проснулся весь разбитый, к тому же голова раскалывалась. Плохой бы из меня компаньон получился.
— Мне уже гораздо лучше, — бодро воскликнула девушка. — Наверное, все же смогу раздеться.
— В таком случае я удаляюсь. Спокойной ночи, малышка. Приятных сновидений.
Дверь захлопнулась, Джейн поднялась и заперла ее на замок. Развернувшись, она увидела в зеркале свое отражение. Неужели он и впрямь считает ее ребенком? Прическа, правда, действительно сбилась, и макияж по большей части на подушке остался, но глаза призывно сверкали, а в изгибе пухлых красных губ читалась чувственность. Перед ней всплыл образ властной темненькой Клары Сандерс, а вместе с ним — неясные очертания девушки, с которой когда-то был помолвлен Стивен Дрейк. Странно, что эта женщина ассоциировалась у нее с Кларой, возможно, из-за той же шокирующей внешности. Интересно, Стивен Дрейк уже успел заметить это сходство? Если нет, то скоро заметит — как только погода улучшится, Клара не станет терять времени даром.
«На это стоит посмотреть, — думала она, раздеваясь и забираясь между простынями. — Правда, жаль, если ему снова сделают больно. На самом деле не такой уж он и грубиян. Просто одинок, как и многие другие в его положении. Когда тебе приходится подминать под себя людей, одиночества не избежать. Хорошая идея для серии статей, — сонно промурлыкала она. — Одиночество хорошего бегуна на длинные дистанции сродни одиночеству акул бизнеса».
Джейн не надо было выглядывать в иллюминатор, чтобы понять — погода переменилась к лучшему. Яркое солнце пробивалось сквозь задернутые шторы, и его золотые лучи играли на ее вечерних туфельках и хрустальных флакончиках, уютно устроившихся на туалетном столике.
