Флора глубоко вздохнула.
— Привет, — бодро сказала она, решив держать себя в руках.
— Нужно поговорить.
В тоне, которым были сказаны эти слова, звучала не просьба, а скорее приказ.
— Конечно. Заходите. — Впустив его, она притворила дверь. — Садитесь.
— Я постою.
Флора стиснула зубы. Черт бы его побрал! Он вдруг посмотрел в сторону, на висящий на стене коллаж. Здесь были широко представлены лучшие ее работы, которые то и дело менялись, давая возможность изучать их всякий раз, когда она на них смотрела.
Стена, словно магнитом, притягивала всех посетителей, которые не могли устоять перед соблазном взглянуть на снимки, и Дэн, конечно, не стал исключением. Он не сводил взгляда с фотографий, его лицо выражало глубокую сосредоточенность.
Она наблюдала, зачарованная тем, с каким вниманием он рассматривает снимки, стараясь перехватить его взгляд и гадая, о чем он думает.
С видимым усилием заставив себя оторваться от фотографий, Дэн неожиданно посмотрел на нее в упор, буравя взглядом. Мгновение он молча ее разглядывал, потом неожиданно швырнул газету на журнальный столик.
Флора машинально взглянула на нее. «Вашингтон пост», раздел деловой информации. Одна заметка была обведена толстым красным фломастером. На черно-белом фоне красный цвет выглядел броско и зловеще.
— Предупреждаю вас, Флора. Не шутите со мной. Не то пожалеете, — неподдельная угроза прозвучала в его голосе.
Страх и гнев сдавили ей грудь. Флора не могла понять, в чем дело. Однако никто еще не осмеливался разговаривать с ней таким тоном, и это ей не понравилось.
— Не смейте так говорить со мной.
— Я буду говорить так, как считаю нужным, черт побери! — Его глаза как-то странно сверкнули. — А теперь спрашиваю еще раз: какое вы имеете к этому отношение? — Он ткнул пальцем в газету, которая вывела его из себя. — И советую рассказать все, как есть!
Взяв газету, Флора взглянула на отчеркнутую заметку. Понять, что так рассердило мистера Дэна Монтану из «Монтана групп», было нетрудно. Статья сулила серьезные неприятности как ему, так и его компании, так как речь в ней шла о якобы сомнительных деловых операциях и о привлечении к суду.
Теперь до нее стало кое-что доходить. Будучи человеком на редкость практичным, он, видимо, решил, что здесь не обошлось без ее участия. Да, с одной стороны, это можно было принять за шутку, над которой она бы вдоволь посмеялась. Она, самая обычная фотожурналистка, снимающая на лоне природы, причастна к очернению огромной компании? Подумать только! Как захватывающе! Как романтично! Но с другой стороны, смеяться было не над чем, и ее охватил гнев.
Усилием воли заставив сохранять спокойствие, Флора смело взглянула на него.
— Не знаю, что вы имеете в виду. С вами я знакома с прошлой пятницы. А о «Монтана групп» впервые услышала, когда недавно Шон при мне упомянул, что приобрел ее акцию.
Боже! Неужели Шон имеет к этому отношение? Он же хотел, чтобы она поехала с ним на коктейль. Само по себе это еще ни о чем не говорит, но все же… Флора почувствовала замешательство. А ведь Дэну не нравится Шон. Она еще тогда поняла это по выражению его глаз. Может, он и подозревает ее, так как она знакома с Шоном?
Вид у Дэна был мрачный.
— А Шон ничего не говорил об этих утверждениях, которые ни в какие ворота не лезут? — Он бросил на газету презрительный взгляд. — Это он вам говорил о «Монтана групп»?
Флора уставилась на него, кипя от негодования и обиды.
— Ничего. Я не помню. Он говорил только об отеле в Эквадоре и о том, сколько денег на нем заработает.
— Сколько денег заработает?
— Да, за счет вложенных средств.
— Вы уверены?
— Больше он ничего не говорил! И я ничего не знаю! О привлечении к суду он тоже не упоминал, если вас это интересует. В этом же все дело, да?
— Когда вы в последний раз виделись?
— В пятницу, на приеме. — Флора грустно усмехнулась. — Вы что, допускаете, что я снова буду встречаться с ним после того, как он со мной обошелся?
Дэн равнодушно пожал плечами. Поймав испытующий взгляд, Флора с вызовом посмотрела на него.
— Ну все, по-моему, хватит! Я не намерена больше мириться с тем, чтобы вы унижали меня, допрашивая у меня же в доме. Уходите!
— Я уйду тогда, когда захочу.
Круто повернувшись, Флора направилась в кухню. Ноги ее дрожали. Выкинуть его за дверь ей, конечно, не под силу, но уйти она всегда может. А вдруг он пойдет следом?
Так и вышло. Он вошел в кухню и очень близко остановился перед ней.
— А брат никогда не говорил вам обо мне или моей компании? — спросил он, не сводя с нее глаз.
Этот вопрос так ее поразил, что Флора тупо уставилась на него.
— Кто? Рокки?
— Да, — выдохнул он. — Рокки.
Флора невольно расхохоталась. Вопрос прозвучал так нелепо, что она просто не могла отнестись к нему серьезно. Что может быть общего между ними? Подозревать легкомысленного, но кристально честного Рокки так же нелепо, как обвинять в чем-то ее. Рокки уже который месяц бороздит на яхте воды Тихого океана с группой каких-то чудаков. Она не видела его с самого Рождества. Флора снова чуть не прыснула со смеху.
— Вы с ума сошли, — сказала она и прикусила губу.
В гробовой тишине ее слова гулким эхом повисли в воздухе. Она почувствовала, что ее непреодолимо тянет к нему. Его глаза потемнели так, что теперь ей уже было не до смеха.
— Может быть, — чуть слышно сказал Дэн, — я действительно сошел с ума.
Загипнотизированная его взглядом, тихим, чарующим голосом, Флора ощущала на щеке его дыхание, ей даже показалось, что она слышит биение его сердца. Кровь застучала в висках, и сильное волнение охватило ее. Она хотела оттолкнуть его и убежать, но ноги не слушались. Еле дыша, она закрыла глаза и вдруг ощутила поцелуй на своих губах.
Она была захвачена внезапно нахлынувшей страстью. Поцелуй был таким жарким, что Флора сдалась под натиском целующих ее теплых губ, переполненная зарождавшимся томительным желанием. Она изо всех сил пыталась вдохнуть всей грудью воздух, чтобы обрести утраченное благоразумие. Она не может, не должна позволять ему вот так сломить ее сопротивление. Извиваясь, Флора вырвалась из его объятий. Ее вдруг охватил неудержимый гнев и на себя, и на него. Как могла она так непростительно забыться? Дать волю чувствам? Но ведь чувства разуму неподвластны…
— Что, черт побери, вы себе позволяете? — спросила она охрипшим от возбуждения голосом.
— Дьявольское наваждение, — ответил он, мрачно улыбаясь. — Это дьявол меня заставил.
