Синди Майерс - Всевластие любви

— А потом нам, может быть, потребуется посетить Нормана, Мейси и некоторые другие места.

— Что именно ты собираешься покупать? — спросила Джоуни, помогая Джи Пи вылезти из машины.

— Хочу купить тебе кое-что из одежды. — Она поправила сумочку на плече. — Не обязательно для медового месяца или чего-либо подобного, но это должна быть одежда, которую молодая женщина сможет надеть на романтический ужин. — Она посмотрела на Картера поверх темных очков. — Я вовсе не собираюсь давить на вас. Ничего подобного. Но доставьте удовольствие старой женщине.

Картер улыбнулся.

— Считайте, что удовольствие вам доставлено. Есть кое-что похуже, чем сопровождать двух очаровательных леди.

Джи Пи кивнула.

— Тогда начнем. У нас огромное поле деятельности.

Она бодро направилась к входу в аллею.

Джоуни быстро догнала ее.

— Зачем нам здесь нужен Картер? — осведомилась она. — Не лучше ли было удивить его… позже?

— Это предубеждение относится только к свадебным платьям. Я хочу быть уверена, что одежда, которую я куплю, нравится и тебе, и Картеру.

— Для меня Джоуни хороша в любом наряде.

Джоуни бросила на него суровый взгляд.

— Ах вы, сладкоречивый дьявол.

— Я говорю совершенно искренне.

Он окинул ее долгим взглядом и по краске, залившей ее лицо, понял: сообщение дошло.

Джи Пи повела их в модный бутик, название которого Картер не мог ни произнести, ни запомнить.

— Мадам Петтигрю. Как мило, что вы зашли к нам.

Очень высокая костлявая женщина с иссиня-черными волосами, подрезанными так, будто по ним прошлись газонокосилкой, схватила Джи Пи за руки.

— Монетт, это моя внучка Джоуни и ее друг Картер Салливан. Мы хотим купить Джоуни несколько нарядов для романтических выходов.

Монетт кивнула.

— Куда вы едете?

Картер понял, что все женщины смотрят на него. Он откашлялся и взглянул на Джоуни. Куда она хотела бы поехать? Куда бы он хотел ее увезти? В какое-нибудь экзотическое место. Сексуальное. Романтичное.

— Мы еще точно не решили, но, думаю, на Таити.

Джоуни выпучила глаза, а Джи Пи захлопала в ладоши.

— Таити. Как романтично.

Монетт улыбнулась.

— У нас есть несколько вещей, подходящих именно для этого случая. — Она повела их в гостиную в задней части магазина. — Посидите здесь, сейчас я принесу вам кое-что посмотреть.

Картер уселся между Джоуни и Джи Пи. Покрытый розовой парчой диван был таким низким, что колени оказались на уровне носа. В гостиной пахло цветами, издалека доносились звуки скрипок и болтовня девчонок на сленге нового века. Картеру безумно захотелось удрать в какой-нибудь магазин запчастей, зал боулинга, куда угодно, только бы избавиться от лишних эстрогенов.

Монетт появилась с охапкой какого-то тряпья, которое сначала показалось Картеру кучей ярких шарфиков. Но все это оказалось платьями, юбками, блузками и прочими женскими штучками.

— Это последний писк моды, — ворковала Монетт, бросая на плечи Джоуни прозрачную юбку.

Джоуни кивнула, плотно сжав губы. Обычно словоохотливая, она с каждым предметом гардероба становилась все тише.

Картер наклонился к ней.

— Что-то не так?

Она коротко взглянула на него и отвела глаза.

— Почему вы решили, что что-то не так?

— За десять минут вы не произнесли ни слова. Это самое долгое молчание с момента нашего знакомства.

Она раздраженно посмотрела на него. Картер засмеялся.

— Вот так-то лучше. Обычно вы охотно выражаете свое мнение. Что произошло?

Джоуни открыла рот, чтобы ответить, но тут вмешалась Джи Пи:

— О чем вы там шепчетесь?

— По-видимому, Джоуни очень взволнована, но не могу сказать чем, одеждой или Таити.

— Таити — это замечательно. Я всегда хотела побывать там.

— Тогда одеждой. — Он наклонился и провел пальцем по краю голубого с пурпурным шелкового саронга, мягкого и чувственного. — Я плохо разбираюсь в одежде, но эта вещь мне нравится.

Джоуни помотала головой.

— Это не мой стиль. Слишком сексуально. Слишком откровенно.

— У тебя прекрасное тело. Ты должна хвастать им, — заявила Джи Пи. — Уверена, Картер со мной согласен?

Он улыбнулся.

— Абсолютно.

— Эта одежда для того и предназначена, чтобы делать женщину красивой и сексуальной. — Монетт улыбнулась Картеру. — Чтобы заставить мужчину желать ее.

Джоуни нахмурилась еще больше и неохотно позволила Монетт отвести ее в примерочную, оставив Картера наедине с Джи Пи.

— Даже в детстве Джоуни была застенчивой, — сказала Джи Пи. — Я не хочу сказать, трусихой, но… сдержанной. Я этого никогда не понимала. Она посмотрела на него. — А вы?

Он обдумал ответ, чувствуя, что должен защитить Джоуни от любого подобия критики.

— По-моему, она умеет сдерживать свои чувства, — ответил он.

— Слишком хорошо умеет. — Она похлопала его по руке. — Вы добры к ней. Я уже вижу, как вы помогаете ей вылезти из скорлупы. Еще полгода назад она никогда бы не поцеловала мужчину при всех, как целовала вас.

Он поерзал, вспомнив этот поцелуй. Джи Пи посмотрела на часы.

— Что там можно так долго делать? — Она наклонилась и выглянула в зал магазина. — Монетт занимается другой покупательницей. Картер, пойдите проверьте, где Джоуни. Убедитесь, что с ней все в порядке.

Картер встал, потом заколебался.

— Я не уверен, что мне следует появляться в дамской примерочной.

— Чушь. Там никого нет. А если и есть, каждая кабина имеет свою дверь.

Оглядываясь, чтобы убедиться, что его никто не видит, он скользнул за занавеску, отделявшую примерочную от остальных помещений магазина. Определить, где находится Джоуни, труда не составляло: ведь только одна дверь была закрыта. Он постучал в нее.

— Кто там?

— Это я. Джи Пи послала меня проверить, как у вас дела.

— У меня все в порядке. Требуется немало времени, чтобы примерить такую кучу нарядов.

— Нашли что-нибудь, что вам нравится?

— Не уверена.

Сквозь завывание скрипок он услышал приближающиеся голоса продавщицы и покупательницы.

— Позвольте открыть вам примерочную…

Великолепно. Теперь продавщица подумает, что он извращенец, любящий подглядывать за женщинами в примерочных кабинах. Картер прижался к двери, за которой скрывалась Джоуни.

— Джоуни, пустите меня, — прошептал он.

— Что? Нет, вам сюда нельзя.

— Сюда кто-то идет. Пустите меня, пока они не войдут в кабину.

Когда отражение служащей появилось в зеркале в конце коридора, дверная ручка скрипнула, и дверь распахнулась.