– Должна сказать, на фобию все это не похоже.
– У тебя есть сигнализация?
– Нет, у нас нет.
Он поднял голову.
– У нас?
– Я снимаю квартиру не одна.
– Платонические отношения?
– Нас устраивают именно такие. Соседку зовут Дженнифер.
– Хорошо.
– Я ведь уже говорила, что ни с кем не встречаюсь, Шейн.
– Думаю, я просто немного нервничаю, когда дело доходит до отношений.
– Понимаю.
Она не знала, что еще сказать. Дарси не могла поклясться, что никогда не солжет ему. Она солгала в первый же момент. И ее ложь могла раскрыться.
– Можешь подойти сюда? – мягко спросил он. – Я уважаю твое нет. И не пытаюсь давить. Я просто…
Волна желания захлестнула ее.
Его глубокий голос звучал сексуально, убедительно:
– Никто не снимает одежду и не опускает рук ниже пояса.
– Ты можешь придерживаться этих правил?
– Я могу, если ты сможешь.
– Я смогу. – У Дарси не было выбора.
Он улыбнулся.
– Иди сюда.
Она поднялась с колотящимся сердцем. Мозг приказывал ей остановиться, но она не послушалась. Дарси сделала три шага и оказалась перед Шейном. Воздух между ними, казалось, сгустился. Шейн взял ее за руку и усадил к себе на колени. Приобняв Дарси одной рукой, он прижал ее к своей груди.
Она знала, что нельзя расслабляться, но ничего не могла с собой поделать. Всего несколько минут, пообещала она себе.
– Это ошибка, – сказала она скорее себе, чем ему.
– Нет, это не так. Ничего умнее я еще не делал. – Шейн нежно поцеловал ее волосы.
Дарси убеждала себя, что это всего лишь поцелуй. Она может справиться с поцелуем. Они пообещали друг другу, что дальше не пойдут. Она подняла подбородок, подставляя губы.
Шейн мгновенно принял приглашение, их губы встретились, и Дарси потрясло это новое ощущение. Поцелуй становился все яростнее и глубже. Она выгнула спину, и Шейн обхватил ее рукой.
Ее ладони отправились путешествовать по его телу, она ощущала сквозь рубашку его тепло, плоский живот, накачанные грудные мышцы, широкие плечи. Добралась до галстука и начала теребить пальцами узел.
Шейн бормотал ее имя, целуя в губы, в шею и спускаясь ниже к плечу, отодвигая ткань платья и бретельку бюстгальтера. Дарси поцеловала Шейна в шею, мочку уха, щеки, потом их губы снова соединились – и в голове у Дарси зазвонили колокольчики, в глазах засияли цветные радуги.
Тут она поняла, что мелодия настоящая. Это звонил телефон Шейна на столе рядом с ними. Шейн выругался и потянулся к трубке. Звонки не прекращались.
– Это мой адвокат, – сказал он.
Дарси дышала с трудом. По коже бегали мурашки, все ее тело дрожало от неутоленного желания. Она и не собиралась останавливаться.
Он снова выругался. Затем приложил трубку к уху.
– Привет, Джастин. – Голос Шейна прозвучал на удивление спокойно.
Если бы она не сидела у него на коленях, чувствуя волнение его тела, то решила бы, что поцелуи на него вообще не подействовали.
– Черт побери. – Его тон стал резким.
Дарси решила, что этот звонок раздался вовремя, ей надо убираться отсюда.
– Париж? – Он подождал, пока Джастин договорит. – Да. Хорошо.
Дарси попыталась встать, но Шейн тут же прижал ее к себе.
– Подожди, – сказал он в трубку. Затем приложил телефон к груди. – Не уходи.
– Я должна.
– Нет, не должна.
– Шейн, мы не можем.
– Мы не будем.
– Мы почти начали.
Он смотрел на нее, сжав челюсти. Затем приложил трубку обратно к уху.
– Я тебе перезвоню. – Снова подождал. – Две минуты. – Разочарованно вздохнул. – Да! Просто подожди. – Нажал на кнопку и бросил телефон на стол.
– Мне нужно идти, – повторила Дарси, отстраняясь.
На этот раз Шейн отпустил ее. Она встала и поправила платье.
– Мне очень жаль.
– Не стоит.
– Вино. – Она указала на дорогую бутылку, которую они едва пригубили. – Мы едва…
– Не думай о вине.
Ей хотелось объяснить, почему она не может спать с ним. Она хотела заняться с ним любовью. Очень сильно. Но это была грань, которую Дарси не могла перейти.
– Я должен поехать во Францию, – сказал он.
– Прямо сейчас? – Это было резким напоминанием, кто он и какую жизнь ведет.
– Утром. Все из-за дурацкой книги Бьянки. Немецкая компания отменила важный заказ, а теперь и французская колеблется. Мне жаль, но…
– Не стоит. Это твоя работа. Я понимаю.
– Ты должна вернуться сюда, – сказал он.
– Я не знаю.
Ее охватила тревога: чем она занимается вместо того, чтобы заниматься поисками чертежей отца?!
– В следующую субботу, – сказал он. – Днем. Мы организуем что-нибудь на природе с собаками.
Это катастрофа. Дарси потеряла последнюю надежду, и он наверняка думает, что она какая-то старомодная сумасшедшая.
– Если бы я могла объяснить.
– Ты не должна ничего объяснять. – Шейн поднялся и взял телефон. – Просто скажи да.
Она должна была сказать нет. Она не может доверять себе, когда находится рядом с ним. Но ей придется сказать да, чтобы вернуться в особняк.
– Существует лишь один приемлемый ответ, – мягко сказал он.
– Хорошо, – согласилась Дарси. – Хорошо.
Она попробует еще один раз. Но не позволит себе остаться с ним наедине, даже на одно мгновение.
Была почти полночь, когда Дарси вошла в тихую квартиру, поставила сумочку на стол и скинула туфли. Действие вина начало проходить, и энергия быстро улетучивалась. Она чувствовала себя слабой и глупой идиоткой.
Большой стакан воды, быстрый душ и мягкие простыни – самое разумное сейчас. Но сегодня вечером Дарси умом не блистала. К тому же у нее болел живот. И она должна была выговориться.
Поэтому вместо того, чтобы отправиться в кровать, она поднялась по узкой лестнице в спальную зону Дженнифер.
– Ты не спишь? – шепотом спросила Дарси и направилась к двуспальной кровати Дженнифер.
– Конечно нет. Я не сплю. Как прошло? – Дженнифер поерзала в постели и села, прислонившись спиной к изголовью кровати.
Дарси примостилась в изножье постели, подобрав под себя ноги.
– Не так хорошо, как хотелось бы. На самом деле, ужасно. Я ничего не нашла. И… ну… – Она дернула одеяло.
– Что? – спросила Дженнифер.
– Сейчас я понимаю, как все вышло с Эштоном. Сначала я запрещала себе, но так сильно хотела найти оправдание своей слабости, что забыла о сомнениях и…
Дженнифер выпрямилась.
– Дарси, что ты сделала?
– Нет. Я этого не делала. Но собиралась. Я уверена, что все бы случилось, не прерви нас звонок его адвоката.
– Я знаю, что сейчас поздно. И я плоховато соображаю. Но о чем ты говоришь?
– О сексе.
– Я знаю, что о сексе. Но как это ты почти занялась им? С Шейном Колборном?
