Фэйт с удовольствием побродила бы по Бэрри-Пэтч и исследовала бы все его закоулки. Побывала бы в «Виноградной лозе» — местном баре, о котором как-то упомянули работники из бригады Габриеля. Отведала бы ягодного рома в бистро на углу. Зашла бы в кафе-мороженое и заказала бы молочный коктейль с шоколадом и тертым фундуком.
Но ее могли узнать, и Фэйт не хотела рисковать.
— Как-нибудь потом.
Фэйт стала ковырять ногтем этикетку на бутылке, чтобы не встречаться взглядом с Габриелем… и чтобы не отодвигаться от него.
— Ты собираешься сегодня к Генри?
— Я еще с ними не договаривалась.
— Разве можно сидеть одной дома в пятницу вечером? — сказал Габриель. — Надо обязательно куда-нибудь сходить, тебе не кажется?
О боже. Он снова пытается назначить ей свидание. Фэйт поджала пальцы ног. В тот раз ей очень хотелось согласиться, но она подавила в себе это желание. На этот раз Фэйт захотелось сказать «да» еще больше.
Но сможет ли она? И стоит ли?
— Я… — Язык перестал слушаться Фэйт, будто ей снова было тринадцать лет.
Габриель улыбнулся, отчего у него около глаз появились маленькие морщинки.
— Ты и сама понимаешь, что тебе нужно немного отдохнуть.
Фэйт хотела возразить, но вместо этого покорно кивнула, — Вот и отлично. — Габриель улыбнулся еще шире, и вздох сорвался с губ Фэйт. — Уверен, Генри и Элизабет с удовольствием показали бы тебе город, Генри и Элизабет?
У Фэйт сердце ушло в пятки. Затем оно пробило деревянное крыльцо и устремилось к самому центру Земли.
Это вовсе не попытка назначить свидание. У Габриеля этого и в мыслях не было.
— С другой стороны, в прогулке хорошего мало.
Габриель удивленно поднял брови. Фэйт казалось, что его взгляд проникает в самую ее душу.
— Почему?
Потому что я хочу идти в город только с тобой.
Слава богу, у Фэйт была еще одна веская отговорка, чтобы не выходить в город:
— Меня могут узнать.
— Уже узнали.
— Откуда?
— Ты ведь работаешь в особняке, часто выходишь на улицу, иногда сидишь на крыльце. — Он махнул рукой в сторону дороги. — Посмотри, какая образовалась пробка.
Фэйт взбежала по ступеням на крыльцо и присела спиной к улице.
— Как они меня узнали?
Габриель поднялся.
— Не знаю. Но я предупредил своих работников, что твое пребывание здесь должно оставаться в тайне. Я за них ручаюсь.
Фэйт немного успокоилась, но вряд ли одних заверений Габриеля будет достаточно.
Родные думают, что она отправилась на ранчо к подруге и пробудет там довольно долго. Если они хоть краем уха услышат о мотеле…
— Ты уверен, что ребята послушаются тебя?
Он пожал плечами.
— В маленьких городах люди не спускают глаз друг с друга и помогают друг другу по мере возможности.
— То есть я стала для жителей своей?
— Я бы так не сказал, — ответил Габриель. — Скорее, ты теперь — местная знаменитость, которой они ни с кем не захотят делиться.
— Так все-таки мне можно перестать скрываться? — спросила Фэйт. И я могу обедать в ресторане, вместо того чтобы заказывать еду на дом?
— Осторожность не помешает, но не преувеличивай. Нет смысла дефилировать по улицам в камуфляже, в котором тебя все равно узнают, или притворяться, что ты — это не ты.
Габриель был прав.
— Так ты решилась? — спросил он напоследок.
Фэйт никак не могла взять в толк, почему ему так хочется, чтобы она прошлась по городу.
— Решилась на что? — Из дома вышла Берни. На ней был мешковатый джинсовый комбинезон, покрытый белой пылью, и видавшая виды футболка желтого цвета. Волосы были гладко зачесаны назад и убраны в хвост. Если бы не женский голос, высокие скулы и маленькие руки, она сошла бы за парня. — Фэйт, я вижу, мой старший брат не дает тебе покоя?
— Да нет, он пытается уговорить меня погулять сегодня вечером.
— Он прав, — согласилась Берни. — По пятницам мы всегда заканчиваем работу пораньше, расходимся по домам, принимаем душ и встречаемся в «Виноградной лозе», чтобы вместе поужинать.
Там подают пиво и гамбургеры.
— Фэйт не хочет в «Виноградную лозу», — сказал Габриель.
— Вообще-то, — возразила Фэйт, — хочу. Генри рассказывал мне про этот трактир. Если верить его словам, это премилое местечко.
— Отлично, — улыбнулась Берни. — Отсюда можно дойти пешком. Трактир находится на Центральной улице, прямо возле банка.
Габриель поджал губы.
— Жаль, что ты не можешь присоединиться к нам, братишка. — Берни по-дружески толкнула его в плечо. — По пятницам Гэйб встречается с пикантными дамами.
С пикантными дамами. Фэйт это нимало не удивило.
— До окончания рабочего дня еще как до Китая пешком, — прервал он Берни. — Тебе разве нечем заняться?
— Какая муха тебя укусила? — ответила она. Надеюсь, Сэлли дает тебе все, что нужно, чтобы быть в нормальном состоянии.
При этих словах Габриель так посмотрел на Берни, что Фэйт решила: лучше не думать о том, что именно Сэлли собирается дать ему этим вечером.
— Фэйт, — обратилась к ней Берни, — я передам Ти Джею и Эдди, что ты придешь сегодня в «Виноградную лозу». Мы обычно собираемся в пять с небольшим.
— Если будет поздно, пусть кто-нибудь проводит тебя до дому, — добавил Габриель.
Фэйт с удивлением посмотрела на него.
— Ты говоришь то же, что мой старший брат Уилл, — произнесла Фэйт. — Так вот каков ты с сестрами!
— Еще хуже, — пожаловалась Берни и тут же исчезла в доме.
На шее Габриеля пульсировала жилка.
Фэйт не удержалась и улыбнулась.
— Не волнуйся, я буду осторожна.
— И держись подальше от Ти Джея.
А вот грубый тон тут неуместен. Фэйт не должна обращать на это внимания… Нет, должна.
Габриель весь покраснел от негодования.
Фэйт еле удержалась, чтобы не рассмеяться ему в лицо. Не хотела бы она оказаться на месте его сестер!
— Я, пожалуй, вернусь к работе, чтобы закончить пораньше и успеть подготовиться к своей первой ночи в этом городе.
Сказав это, Фэйт встала и направилась в дом.
Габриель ничего не ответил и проводил ее глазами. На полпути она обернулась и окликнула его:
— Гэйб?
— Что? — спросил он.
— И ты будь осторожен этим вечером.
— Я же не девушка, которой надо добираться до дома по темным улицам.
— Нет, — согласилась она. — Но смотри, как бы пикантная дама не обожгла тебя своим острым языком.
— И о чем ты только думал?
Гэйб разгружал тюки сена и носил их в амбар на ферме Уилер Бэрри. Он не был здесь с того самого дня, когда приехала Фэйт. Все это время Генри не отвечал на его телефонные звонки.
