Ну естественно. Это единственная причина, по которой та захотела бы вернуться. У этой бабы нет ни капли материнского инстинкта. Ей следовало бы удалить матку, чтобы она вообще не имела возможности рожать.
Роуз встает, целует меня в губы и открывает дверь, фактически показывая, что я должен пойти к Хайдену.
Иду в его комнату, дверь заперта. Стучу. Открывает Миранда. Она не смотрит на меня — уставилась в пол. Открывает дверь нараспашку и отходит в сторону.
Хайден сидит на своей кровати, держит голову в руках и смотрит на меня исподлобья.
— Ну. Ты был прав. Счастлив теперь?
Я вхожу в его комнату и закрываю за собой дверь. Потом сажусь на стул прямо напротив.
— Нихера подобного. Вообще никакого удовольствия. — Парень смотрит в пол, потом снова на меня. В его взгляде мука и всплески боли. — Хайден, а какая разница? Какая нахер разница, что она там хотела? Она тебе не нужна.
Он качает головой.
— Ты не понимаешь. Ничего, блядь, не понимаешь. Ты, может быть, и забрал меня из той жизни, но я — часть ее, Блэк. Она дала мне жизнь. И я надеялся, что в какой-то момент она просто сможет полюбить меня.
С силой бью кулаком в дверь и ощущаю, как по дереву идет трещина.
— Мы тебя ЛЮБИМ. Твоя, блин, мать тебя ЛЮБИТ. Не та. И ты это знаешь.
По его щеке скатывается единственная слеза.
— Ты не нас любишь, а убивать. Мама вообще знает, что ты опять это делаешь? Ты ей рассказал?
У меня дыхание перехватывает, когда дверь открывается, и я вижу вошедшую Роуз.
— Я пришла убедиться, что все нормально и случайно вас подслушала. — Она встречается со мной взглядом. — Лиам, это правда? Ты снова начал убивать?
Я встаю и оглядываюсь на Хайдена.
— Для тебя я не Блэк. Блядь, я тебя защищаю. Ты меня услышал?
— Прости, пап. Я просто…
— Знаю. Просто больше не ходи туда. Теперь собери детей и идите к Джейку, а мы с мамой пока поговорим.
Хайден встает, чтобы выйти из комнаты, и Роуз, скрестив руки на груди, ждет, пока за ним закроется дверь.
— Так ты вернулся, да? К этому старому своему поведению. Нам снова стоит расстаться? Этого ты хочешь?
Я качаю головой.
Как она может такое говорить?
Роуз ахает.
— Так это ты его убил, верно? Того человека, который опоил Хайдена. Ты его убил? — Я киваю. — Как ты мог? Я же тебя просила таким не заниматься!
— Он не заслуживал жить.
— Это не тебе решать, Лиам. Ты не Бог. Ты не можешь так поступать. Ты прекратил. Так почему решил вернуться?
Правда срывается с моих губ, прежде чем я успел себя остановить.
— Я скучал. По этим ощущениям.
— Тогда надеюсь, что оно того стоило. Как и осознание того, что ты испортил мне Рождество. А теперь проваливай из моего дома, потому что ты не тот человек, которого я знаю. Чертов эгоист.
— Роуз…
Она качает головой.
— Нет. Боюсь, что прямо сейчас я скажу что-то такое, что будет переломным. Так что сейчас тебе действительно лучше уйти.
Я иду, несмотря на то что ноги не желают двигаться. Быть далеко от нее в Рождество — это последнее, чего мне хотелось бы.
Когда я выхожу из дома уже темнеет. Обхожу дом Джейка и вижу, что дети играют на заднем дворе. Эдди улыбается и поворачивается, прежде чем позвать их к себе. Иду в дом, где Джейк уже ждет меня с бутылкой пива в руке.
— Не переживай, Эдди переночует у вас с Роуз, — говорит он, прежде чем я успеваю спросить.
— Может это на тебе мне надо было бы жениться.
Он выплевывает свое пиво.
— Ты попросил ее за тебя выйти?
Достаю кольцо из кармана. За последние пару дней оно едва не прожгло дыру в ткани.
Сегодняшний день должен был стать тем самым.
Но уже не станет.
Все пропало.
— Ой, бля. Ой, бля-я-я… — Джейк качает головой. — Тогда ты здорово проебался, когда убил того говнюка.
Я даже не собираюсь это отрицать. Он слишком хорошо меня знает.
— И что теперь делать?
Джейк смеется.
— Ты у меня совет просишь? Вот так, наверное, выглядит отчаяние.
Я бью его по руке, в этот момент входит Хайден. Джейк поворачивается к телевизору, а сын ждет меня, чтобы поговорить.
Хайден облажался и очень сильно
Но он и сам пострадал.
Его надежды взлетели ввысь, а потом разбились прямо перед его носом.
Я не очень люблю надежду, она разрушает жизни людей чаще, чем что-либо. Может быть, как раз поэтому все пошло наперекосяк. Я надеялся, что все пройдет гладко, но, конечно, ничего не вышло.
— Злишься? — Он переводит взгляд на кольцо, которое все еще лежит в моей руке. — Блядь, ты что, собирался…
— Уж будь уверен, он собирался. И очень вовремя, я замечу, — встревает Джейк.
Останавливаю себя от того, чтобы врезать ему еще раз.
— Я и тут налажал? — В голосе Хайдена звучит боль, даже более сильная, чем от действий его неудавшейся мамашки.
— Нет. Не ты. Я.
Взгляд сына снова притягивается к кольцу в моей руке.
— Она очень сильно расстроится. Мы испортили Рождество. А это ее любимый праздник.
Мы все замолкаем.
Это верно.
В этот раз мы облажались прямо по-королевски.
— Тебе бы лучше все исправить. И начать прямо сейчас, в ее любимый день в году, чтобы эти воспоминания не испортили остальные рождественские дни навсегда, — замечает Джейк, а Хайден присаживается рядом со мной.
Хлопаю сына по бедру, чтобы дать ему понять, что он ничего не испортил, и мое отношение к нему не изменилось. И Хайден робко улыбается в ответ.
Глава 16
Роуз
Если бы я могла повыдергивать себе волосы, то так и сделала бы. Взяв бутылку вина, я начала пить прямо из горла.
Эдди поиграла с детьми, потом уложила Лиама-младшего и принесла еще одну бутылку. Она так смеялась, когда увидела меня.
— Смотрю, у тебя есть преимущество.
Я подняла полупустую бутылку.
— Ну так догоняй.
Она сделала то же самое, и вскоре мы обе опьянели. Я была такой чертовски пьяной, когда вошел Лиам. Потому и не выгнала его. Эдди тогда встала и ушла. Или споткнулась и упала на месте, не помню.
— Роуз.
Закатываю глаза.
— Роуз, Роуз, Роуз… То, что ты все время произносишь мое имя, не значит, что все автоматически станет в порядке, Блэк.
— Сколько ты выпила?
Я хватаю кусок рождественской ветчины и начинаю его жевать.
— Трата времени.
Он ловит мою руку и тоже откусывает кусочек, я вырываюсь.
— Иди отсюда, Лиам Блэк.
— Нет, Роуз. Я не уйду.
Показываю ему язык. Он встает и подходит ближе.
— Не трогай меня! — Знаю, что веду себя по-детски, но ничего не могу с собой поделать.
— Но я хочу тебя трогать. — И он касается меня. Трогает. И к своему отчаянию, я его не отталкиваю. Вот так, лицом к лицу, он может вертеть мной, как хочет. — Я буду тебя трогать, потому что, блин, я тебя люблю.
— Ты больше себя любишь, — говорю ему в губы.
— Это физически невозможно.
Блэк берет меня на руки и несет в комнату. Кладёт на постель и начинает раздевать, пока я не оказываюсь совершенно обнаженной.
— И что теперь? Трахнешь меня? Посильнее. Может даже потягаешь за волосы? — Встаю на четвереньки и ползу к нему. — Может отшлепаешь меня, пока будешь внутри?
Лиам рычит, когда я поворачиваюсь к нему задницей.
— Ты, любовь моя, идешь спать. А завтра, если ты будешь согласна, я тебя и отшлепаю. и потягаю за волосы, и трахну так, как ты того пожелаешь.
— Обещания, одни обещания, — бурчу я и падаю на живот, закрывая глаза.
Лиам натягивает на меня одеяло и это последнее, что я помню.
***
— Мам, мам, папа снова устроил Рождество! Вставай, быстрее!
Встаю со стоном. Рядом лежит таблетка от головной боли и стоит стакан воды.
Лиам-младший забирается на кровать и начинает возбужденно по ней прыгать.
