Мэтт откинулся на подушку. Он был разочарован.
Когда он увидел ее в клубе, ему показалось, что она напоминает Даниель. Такие же темно-русые волосы со светлыми прядками, похожая фигура. Правда, глаза не зеленые, а карие и нос не прямой, а немного вздернутый. Но в целом сходство имелось.
И он решил, что сможет забыться, избавившись от призраков прошлого, которые преследовали его.
Необходимо было во что бы то ни стало заставить образ Даниель померкнуть.
Однако вышло совсем наоборот.
Девушка целовалась не так, как Даниель. Говорила не так, как Даниель. Вела себя не так, как Даниель.
Но, несмотря на это, Мэтт не отступил. И теперь пожинал плоды содеянного, в душе проклиная себя.
Девушка слишком быстро запала на него. Без особенных уговоров согласилась поехать к нему домой со всеми вытекающими из этого последствиями.
— Это было чудесно! — произнесла она.
Озадаченно покосившись в ее сторону, он только сейчас сообразил, что она все еще лежит рядом с ним.
— Да, неплохо, — произнес он, чтобы хоть что-то сказать.
— Ты не сказал мне, чем занимаешься. — Она перевернулась на бок, приподнялась на локте, внимательно его разглядывая.
— Ты не спрашивала. — Он отвел взгляд, пожав плечами.
— Потому что мне было не до этого. — Ее пальцы пробежались по его груди, обвели сосок, спустились ниже.
Мэтт почувствовал, как тело предает его, откликаясь на ласки. Но он не собирался уступать.
Сняв руку девушки, он поднялся и быстро натянул джинсы прямо на голое тело.
— Что происходит? — недовольно поинтересовалась она, наблюдая за ним.
— Тебе лучше уйти, — твердо произнес он.
— Ничего не понимаю. — Она села на кровати, закутавшись простыней. — Должна прийти твоя подружка? У тебя кто-то есть?
Мэтт чертыхнулся. Зачем он вообще с ней связался? Чем он думал? Или просто сработали инстинкты?
— Ты должна уйти, — упрямо повторил он, не желая оправдываться.
— Но почему? — Она была искренне удивлена. — Неужели мы не можем еще немного поваляться в постели и приятно провести время?
Ее присутствие начинало раздражать его. Но как ей об этом сказать, не слишком обидев?
Надев рубашку, Мэтт начал застегивать пуговицы.
— Я забыл, ко мне должны прийти друзья, — произнес он первое, что пришло в голову.
— Так поздно?
Бросив взгляд на электронный будильник и отметив, что уже час ночи, Мэтт мысленно чертыхнулся, ругая себя за глупость.
— Вот поэтому я и забыл об этом! — Он решил идти до конца, другого выхода все равно не было.
Она легла, специально сделав так, чтобы простыня немного соскользнула, обнажая ее грудь.
— Я не против компании, — с улыбкой пробормотала она.
Мэтт отвернулся, чтобы она не заметила брезгливости в его взгляде. Господи! С кем он связался?!
— Собирайся и уходи! — Он подобрал с пола ее вещи и швырнул их на кровать. Теперь он не испытывал чувства вины за то, что выставляет ее за дверь.
— Ты не так понял! — Она вновь села на кровати, натянув простыню и прикрывая обнаженное тело.
— Нет, это ты никак не поймешь. — Он остановился и посмотрел на нее. Его голос звучал спокойно.
Их глаза встретились.
— Хорошо, я ухожу. — Она начала одеваться. Мэтт следил за ней взглядом. И когда она наконец ушла, он облегченно вздохнул.
Что ж, эксперимент не удался. Да и кому он был нужен, этот эксперимент?..
Даниель сидела на кухне и любовалась незабудками, которые взяла с собой.
По пути домой, сидя за рулем, Адель бросала в ее сторону беспокойные взгляды, и Даниель боялась, что подруга не уследит за дорогой. Но, слава богу, они доехали без приключений.
Как только машина остановилась, Даниель попрощалась и тут же вышла. Ей не хотелось ни с кем делиться тем еще недостаточно осознанным ощущением какой-то радости и легкости восприятия окружающего мира.
Она чувствовала, что Адель смотрит ей вслед. Понимала, что в ближайшем будущем расспросов все равно не избежать.
Но только не сейчас, не в этот момент, когда все так зыбко, когда всего лишь несколько отрезвляющих фраз смогут уничтожить это прекрасное состояние гармонии с самой собой.
Даниель не знала, сколько времени она просидела на кухне, разглядывая незабудки и пытаясь предугадать то, что ее ожидает. Будто эти цветы могли поведать ей о будущем, которое было туманно, но от которого так хотелось определенности.
Даррелл.
Красивый мужчина.
Она могла бы им увлечься.
Да, могла бы.
Даниель вздохнула. Она боялась признаться самой себе, что уже увлеклась им. Что каждый раз, подходя к дому, она ожидала увидеть его, встретиться с ним глазами, прочитать в них заинтересованность.
Он старше ее. Он опытнее ее.
И она очень боялась проиграть в его глазах. Не хотела, чтобы он заметил, насколько она наивна.
Боже!
Еще ничего не было, а она уже выстроила воздушные замки, мечтая о чуде!
Нет, определенно надо ложиться спать. А то мало ли до чего она додумается, пока будет сидеть здесь и разглядывать небесно-голубые цветочки, стоявшие в плетеной корзиночке…
Однако она еще долго ворочалась в постели, пока не забылась тяжелым беспокойным сном.
Даррелл посмотрел на свое отражение в зеркале и остался доволен.
— Ты уверен, что не хочешь, чтобы я пошла с тобой, дорогой? — поинтересовалась Люси, появляясь в зеркале у него за спиной.
Мысленно чертыхнувшись, Даррелл улыбнулся.
— Любимая, мне предстоит скучный ужин с тремя стариками, которые будут пытаться убедить меня в том, что цена заказа и так слишком низкая. Поверь, с большим бы желанием я провел этот вечер с тобой, посетив какой-нибудь уютный ресторанчик.
— Мы так давно с тобой никуда не выходили, — печально заметила жена, прислоняясь щекой к его плечу.
— Да, я знаю, — вздохнул он. — Это все проклятая работа. Но бизнес есть бизнес.
— Понимаю, — прошептала она. — Просто иногда так хочется побыть вдвоем.
Его едва не передернуло от этой фразы. Но он постарался сдержаться. Еще не хватало, чтобы жена что-то заподозрила.
— Обещаю, как только появится просвет, мы обязательно куда-нибудь сходим. — Отстранив ее, он дружески чмокнул ее в макушку и направился к двери. — Я задержусь, так что ложись без меня. Эти старики такие занудные. Мне уже сейчас непреодолимо хочется остаться дома.
Люси проводила его взглядом. Она сознавала, что мужу надо работать. И от этого некуда было деться.
В ее семье первое место всегда занимал бизнес. Отец практически не бывал дома. И Люси помнила только мать, которая всячески баловала ее, позволяя делать все что угодно.
