А если бы он опустил платье ниже, обнажая ее грудь, а потом взял бы ее в руку, провел пальцами по соску… Джина почувствовала, как ослабели ее ноги, когда она шла за ним в квартиру. «Соберись!» — твердо приказала она себе. Но она никак не могла контролировать реакцию своего тела на Ланзо. Он возрождал в ней чувства, которые она давно считала умершими, возрождал ее сексуальные желания впервые за два года.
— Хочешь выпить? — спросил он, ведя ее в гостиную. — Бренди? Или я могу сделать тебе чашку чаю.
Ланзо внимательно посмотрел на покрасневшее лицо Джины. Она знала, что он мог прочесть каждую ее мысль в голубых глазах.
— Думаю, я пойду сразу спать. День был долгий.
И она выставит себя полной дурой, если останется с ним еще ненадолго.
— Спокойной ночи, — пробормотала она и ушла в свою спальню, закрывая за собой дверь и неожиданно понимая, что не дышит уже какое-то время.
Джина переоделась в ночную рубашку, почистила зубы и легла в кровать. Тут она поняла, что не может спать, представляя, что в соседней комнате Ланзо снимает одежду и ложится в постель. Интересно, он по-прежнему спал голым? Джина в очередной раз приказала себе прекратить и поправила подушку.
Час спустя она все еще не спала. Теперь ей хотелось пить. Зная, что не заснет, пока не выпьет воды, Джина выскользнула из кровати и вышла в коридор. Везде было темно, значит, Ланзо тоже лег спать, но, открыв дверь кухни, она вздрогнула, увидев Ланзо. Он просматривал газету, прислонившись к столешнице. Единственной одеждой было полотенце, обернутое вокруг бедер, и на плечах блестели капли воды. Значит, он недавно вышел из душа.
Он опустил газету, когда вошла Джина, его зеленые глаза заблестели, когда она просто уставилась на него, приоткрыв рот.
— Ты что-то хочешь, cara?
Она облизала пересохшие губы, и блеск в его глазах стал животным.
— Я пришла попить. Обычно я беру стакан с водой в кровать.
— Везет воде, — пробормотал он так тихо, что она не поняла, правильно ли услышала его слова.
Он взял стакан с полки, наполнил его водой и направился к ней. Ее взгляд застыл на его полотенце, и она молилась, чтобы оно не упало.
— Вот.
— Спасибо.
«Уходи сейчас», — настаивал мозг. Но все ее чувства были поглощены его близостью, завораживающим запахом чистой кожи, мускусным ароматом лосьона после бритья и еще чем-то невероятно мужским и примитивным, от чего каждая клеточка ее тела дрожала.
Зеленые глаза встретились с голубыми.
— Хочешь чего-нибудь еще, Джина?
Она бессознательно раскрыла губы в молчаливом приглашении. Из горла Ланзо вырвался стон, когда он опустил голову и накрыл ее рот своим.
Она словно оказалась в раю. Он осторожно пробовал ее, но, почувствовав, как по ней пробежала волна удовольствия, углубил поцелуй. Его теплые настойчивые губы дразнили ее, его язык обводил их контур, но не проникал внутрь. Она инстинктивно наклонилась ближе к нему. Он поднял руку и зарылся пальцами в ее волосы.
И вдруг в ее мысли ворвался Саймон с воспоминаниями о том, что в одном из своих пьяных припадков он схватил ее за волосы и вырвал несколько клоков.
— Нет!
Она так резко дернулась, что ударилась головой о дверь. Он нахмурился и опустил руку. Она заметила, как его губы сложились, чтобы задать вопрос, и она покачала головой, молча давая ему понять, что не собирается объяснять свое поведение.
— Я не могу. — В ее голосе звучало отчаяние. — Прости.
Продолжая сжимать стакан в руке, Джина так резко повернулась, что вода выплеснулась через край и намочила ее ночную рубашку.
Ланзо посмотрел ей вслед, борясь с желанием последовать за ней и потребовать объяснений ее играм. За несколько секунд мягкость и желание сменились страхом, и он хотел знать почему. Но он вспомнил мольбу в ее глазах, поэтому выключил свет на кухне и отправился в свою комнату.
Неделю спустя Джина посмотрела на причудливый маленький дворик, спрятанный в переулке Кампо-ди-Фиори, а потом перевела взгляд на выцветшую фотографию в руке.
— Уверена, что Нонна Джиневра жила здесь, — сказала она. — Фонтан в центре площади такой же, и дом на углу очень похож на тот, перед которым мои бабушка и дедушка стоят на фотографии. Удивительно, за шестьдесят лет дворик почти не изменился.
Ланзо взглянул на фотографию через ее плечо.
— Твой дедушка в военной форме, значит, фотография была сделана во время Второй мировой войны?
Джина кивнула:
— Дедушка воевал в Италии, и здесь они познакомились с Нонной. Они поженились вскоре после окончания войны, и она переехала в Дорсет вместе с ним, но часто рассказывала о своем родном доме в Риме. Ей тяжело было уезжать из родного города, но она всегда говорила, что так сильно любит дедушку, что улетела бы с ним на Луну, если бы он попросил ее.
Во дворике было жарко, и она присела на каменную стену, окружавшую фонтан, наслаждаясь приятными брызгами воды, охлаждающими ее кожу.
Ланзо опустился рядом с ней:
— Ты очень любила бабушку.
— Да, я была близка с ней и дедушкой. После развода родителей я часто бывала у них, пока папа был занят на ферме. Они умерли с разницей в несколько месяцев, и, хотя мне было очень грустно, я радовалась, что они снова вместе, — сказала Джина. — Даже смерть разлучила их ненадолго. Мне не верится, что мы смогли найти родной дом Нонны. Ты знаешь каждый уголок и переулок в городе. Ты вырос в Риме?
Ланзо покачал головой:
— Нет, я родился в Позитано, на побережье Амалфи. Я люблю Рим и провожу здесь много времени, но мой дом — это вилла в горах с видом на море.
— Я слышала, Амалфи — одно из самых красивых мест в мире, — проговорила Джина, улыбаясь ему. — Твоя семья до сих пор живет там?
— У меня нет семьи. Мои родители умерли много лет назад, а я единственный ребенок.
Ланзо говорил безразлично, а солнцезащитные очки скрывали его глаза, поэтому Джина не видела их выражения, но что-то подсказало ей, что он не хочет отвечать на дальнейшие расспросы о его семье.
— Прости, — пробормотала она.
Она где-то читала, что он стал главой «Холдинга ди Козимо» всего в двадцать лет. Очевидно, он возглавил компанию после смерти отца. Неудивительно, что он казался таким закрытым. Если он говорит, что больше у него не было никого близкого в жизни, смерть родителей ожесточила молодого человека.
— Теперь, когда мы нашли дом твоей бабушки, куда еще ты хочешь сходить? — спросил он через несколько минут. — Здесь недалеко Пьяцца Навона, и фонтаны там гораздо красивее этого.
Ланзо зачерпнул воду из маленького фонтана и брызнул на нее, засмеявшись, когда она вскрикнула.
