— А тебе, Саска?
Никосу достаточно было сделать знак официанту, чтобы перед ними почти мгновенно появился поднос с бокалами.
Мишель скосила глаза на Никоса. На что способен этот человек, если даст волю своей природе?
В этот момент он посмотрел на нее, и она не смогла отвести взгляд, так и застыла, глядя на него широко открытыми глазами и почти не дыша. Потом его губы сложились в ленивую усмешку: мол, он все понимает и знает все наперед.
Мишель захотелось побыть немного одной. Прекрасно, она якобы хочет привести себя в порядок.
— Прошу прощения. — Она протянула свой бокал Никосу. — Я скоро вернусь.
По дороге она несколько раз останавливалась, обмениваясь любезностями с гостями своих родителей. Войдя в дом, она увидела, что у туалетной комнаты переминаются в ожидании две женщины, и, пройдя мимо, пошла по лестнице на третий этаж, где располагались апартаменты родителей и целых пять гостевых комнат со всеми удобствами.
Мишель решила воспользоваться одной из них. В ванной она поправила прическу и подкрасила губы, а затем вернулась в спальню, рассеянно глядя по сторонам, направилась к выходу и… вздрогнула от неожиданности, увидев Джереми, который стоял в дверях, опершись о косяк.
— Это личные апартаменты моих родителей, — проговорила Мишель, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
Она надеялась, что Джереми посторонится и пропустит ее, и сделала шаг вперед, однако он не двинулся с места. Пришлось остановиться.
— Джереми, ты загораживаешь мне дорогу. Она испугалась. На всем этаже никого не было, кроме того, здесь имелась хорошая звукоизоляция, и шум с террасы практически не доходил. Даже если она закричит, вряд ли кто ее услышит.
Мишель шагнула к двери, Джереми схватил ее за руку.
— Выходит, я был недостаточно хорош, да? — Голос звучал спокойно, но это ничего не значило.
— Наши отцы сотрудничают друг с другом, — осторожно проговорила Мишель. — Наши родители из одного круга. А мы с тобой были друзьями, — добавила она.
— По-твоему, только друзьями?
— По-моему, да. — «Надо быть настороже», — подумала Мишель, глядя на потемневшее лицо Джереми. — Мне очень жаль, если ты подумал, что это нечто большее, чем дружба.
— Если б в тот вечер не заявился Никос… — Джереми умолк.
Несколько мгновений в комнате стояла тишина.
— От этого ничего бы не изменилось, — сказала Мишель.
— Неправда! — выкрикнул Джереми. — Давай попробуем еще раз.
Ни за что на свете. Мишель решила отмолчаться.
— Мишель! — в этом страстном крике звучало отчаяние. И злость.
— Чего ты хочешь добиться, удерживая меня здесь? — Надо все время говорить, не умолкая. И молить Бога, чтобы кто-нибудь… чтобы Никос спохватился, почему ее так долго нет, и пошел узнать, в чем дело.
— Ты уже спала с ним? — криво усмехаясь, спросил Джереми.
— Ты не имеешь права меня об этом спрашивать.
— Ах ты змея! Не имею, так заимею. — Джереми больно схватил ее и с силой дернул на себя.
Это длилось несколько секунд, прежде чем Мишель, оправившись от замешательства, замахнулась, чтобы ударить его в нос, однако он успел увернуться, и удар пришелся ему по щеке.
— Интересно, захочет ли тебя Никос, когда узнает, что я поимел тебя первый. Очень сомневаюсь, — издевательским тоном проговорил Джереми…
Но в следующее мгновение она была свободна, а он со стоном повалился на ковер.
— Ничего у тебя не выйдет, — ледяным тоном произнес Никос. — Тебе немедленно будет выдано предписание держаться от Мишель на расстоянии, и если только ты его нарушишь, сразу же будешь арестован и сядешь на скамью подсудимых.
Никос бросил сочувственный взгляд на Мишель и нахмурился, увидев ее осунувшееся лицо и дрожащие руки, которыми она поправляла волосы.
— Вы не можете меня арестовать, — прорычал Джереми, поднимаясь на ноги.
— Заткнись. — Это было произнесено таким бешеным, сиплым голосом, что Мишель вздрогнула.
— Мой отец…
— Ему не хватит денег, чтобы вытащить тебя на этот раз. Попытка изнасилования — это не шутки.
Джереми побагровел.
— Я до нее не дотронулся, — прохрипел он. Никос схватил его за рукав. — Что ты делаешь?
— Держу, чтобы не удрал, пока Мишель позовет твоих родителей.
— Все можно уладить. — Джереми посмотрел на Мишель. — Мой отец заплатит твоему.
— Ну нет, на этот раз не выйдет, — решительным тоном заявил Никос.
— Только мать не приводи! — закричал, срываясь на визг, Джереми, когда Мишель пошла к выходу. — Она не поймет.
— Наверное, ей пора понять, — жестко сказал Никос.
— Мишель, не надо! — продолжал кричать Джереми. — Я сделаю все, что ты захочешь. Обещаю!
— Есть два пути. Или Мишель приглашает твоих родителей и они уводят тебя отсюда без шума, или я тебя стащу на террасу на всеобщее обозрение. Выбирай, — оборвал его Никос.
Мишель пошла вниз по ступенькам, то и дело нервно поправляя волосы подрагивающей рукой. Возбуждение начало спадать, и она, чтобы успокоиться окончательно, на мгновение остановилась и глубоко вздохнула.
* * *
Последовавшую сцену Мишель предпочла бы не видеть вовсе. Одно дело — родительская любовь, и совсем другое — слепое материнское обожание.
Никос резко прервал попытки Эмерсона заплатить и потребовал, чтобы он и Антония немедленно увезли своего сына.
Как раз в этот момент появилась Шанталь, которая в один миг уловила своим зорким взглядом, что здесь творится что-то неладное, и потребовала объяснений.
— Джереми немножко перепил, — смущенно пояснил Эмерсон. — Мы увозим его домой.
Как только они остались одни, Шанталь вопросительно взглянула на Никоса, потом на Мишель.
— Кто-нибудь скажет мне, наконец, что здесь произошло?
Мишель молчала.
— Ты, Никос?
— Джереми никак не может смириться с тем, что мы с Мишель встречаемся, — хмуро произнес тот. — Он напал на нее вчера вечером, когда она возвращалась из галереи, а сегодня пошел еще дальше.
— Cherie, какой кошмар! С тобой все в порядке?
— Все хорошо, татап, — уверила ее Мишель.
— Я позабочусь о том, чтобы ему запретили приближаться к Мишель. У Джереми это не первая такая выходка, — снова заговорил Никос. — Первый протокол о правонарушении был составлен в Сиднее три года назад.
— Как раз около трех лет назад Бейтсон-Берроузы приехали на побережье, — сказала в раздумье Шанталь.
— Его выгнали из двух частных школ, а потом из университета, — продолжал Никос. — Это было в Перте, Аделаиде и Мельбурне.
Шанталь вздернула подбородок. Ее не интересовало, откуда эти сведения. Главное, что они есть.
