Клинту нравился огород Рози. Не потому, что овощи, которые там росли, подавались к столу. Он просто любил наблюдать за ростом саженцев.
После ужина Клинт, как обычно, пошел в огород, но понял, что слишком часто смотрит в сторону дома. Он был так поглощен мыслью о пребывании Сиерры на ранчо, что больше ни о чем не мог думать. Она здесь, под его крышей, и ему было важно знать, комфортно ли ей, нравится ли ей дом. А хозяин дома?
А что, если к ней не вернется память? Имеет ли он право хотеть, чтобы она никогда не вспомнила прошлое? Даже сама мысль об этом пугала его. И заставляла задуматься. Сможет ли она быть по-настоящему счастлива, если не узнает, кто она на самом деле? А он очень хотел, чтобы она была счастлива.
Клинту стало грустно, он покинул сад и направился к конюшне. Везде было тихо. Томи ушел куда-то после ужина, а Рози, как обычно, сейчас в своей комнате смотрит телевизор.
Клинт редко сидел у телевизора. Обычно он приходил уже затемно и любил почитать в кровати. Этим вечером Клинту не хотелось укладываться спать. Он знал причину своего беспокойства: Сиерра.
Клинт облокотился на перила загона. Он хорошо видел заднюю часть дома, свет в окне Рози. На кухне и в хозяйственных постройках также горел свет. Все было в порядке.
Только с хозяином ранчо было неладно. На душе у него был камень. Сиерра завладела им целиком. Он думал только о ней. Если бы она до сих пор была в больнице, то он мог бы сидеть рядом, разговаривать с ней, смотреть на нее, а здесь, на ранчо, даже не может видеть ее.
Когда стемнело, автоматически включился свет, вторгаясь в его одиночество, и он медленно направился в сторону дома.
Но внутрь не пошел, обогнул дом, поднялся на крыльцо, сел на ступеньку и задумался. Несчастного случая с Сиеррой на дороге могло и не произойти. Томи опаздывал тем утром и выбрал короткий путь через перевал Кугуар. Случайность повлияла на жизнь Клинта, изменила ход его мыслей. Он испытывал беспокойство, тревогу, сексуальное возбуждение. Сиерра… Сиерра…
Сиерра внезапно проснулась. Кто-то позвал ее по имени. Это не было похоже на сон, она отчетливо слышала, как кто-то произнес ее имя. Вздохнув, она снова легла. Усталость давала о себе знать.
Но в комнате было слишком душно. Ей не хотелось включать свет, в темноте она себя чувствовала лучше. А что, если выйти на свежий воздух? Соскользнув с постели, она подошла к двери, ведущей на крыльцо, и открыла ее. По коже пробежал приятный холодный ветерок, и Сиерра глубоко вздохнула.
Клинт обернулся на звук открывающейся двери и увидел Сиерру. Она стояла в дверном проеме, между комнатой и крыльцом. Было достаточно светло, чтобы он смог различить ее фигуру в длинном платье. Волосы были распущены, не собраны в хвост, как обычно, и мягко спадали на плечи и грудь. Сиерра не знала, что Клинт наблюдает за ней.
Она подняла руки, чтобы поправить волосы. Его пульс участился, ведь так получилось, что он подсматривал за ней. Сиерра считала, что она здесь одна.
— Сиерра! — тихо позвал он. Она сразу же узнала его голос.
— Клинт, — сонно отозвалась Сиерра. На свежем воздухе она особенно чувствовала усталость. Глаза закрывались, она медленно опустила руки. — Который час?
— Около девяти.
— Я так долго спала!
Клинт пытался рассмотреть ее лицо, но в тусклом свете видна была только копна ее черных волос.
— Тебе надо выспаться, — сказал он, но думал совсем о другом. Он не мог справиться с чувствами, которые испытывал. Клинт понимал, что влюбился в нес, сознавал, что его чувства открыты и честны, но…
Сиерра вновь глубоко вздохнула, вышла на крыльцо и подошла к перилам. Она была босиком, и ей нравилось наступать на прохладный деревянный пол. Ночной воздух приятно освежал лицо и руки. Надо будет узнать, как открываются окна в комнате, подумала она.
Клинт замер. Он и представить себе не мог, что Сиерра подойдет к нему так близко.
И он не мог остановиться. Тяжело дыша, он приблизился к Сиерре и обнял се. Она вздохнула, но не препятствовала ему. Его сердце учащенно билось. Он спрятал лицо в ее волосах. Запах Сиерры завораживал, и он отпустил свои чувства на волю.
— Сиерра, — прошептал он. Сквозь тонкую шелковую ткань ночной сорочки ее тело обжигало его, голова закружилась. Но он ждал ее согласия, ответного шага.
Сиерра почувствовала, как забилось ее сердце. Тепло Клинта пропитало ее, это было божественное, ни с чем не сравнимое ощущение. Как это приятно, думала она.
Ей вдруг захотелось, чтобы Клинт поцеловал ее в губы. Она прижалась к нему еще теснее. Потом немного отстранила голову, чтобы лучше видеть его лицо. Через секунду они уже целовались.
Тихо застонав, она обняла его за шею. В его объятиях было так уютно! Они долго стояли, не отрываясь друг от друга. Его страстный поцелуй возбудил ее, и она отдалась своим чувствам целиком.
У Клинта закружилась голова. Горячие поцелуи Сиерры не удивили его. С момента встречи их потянуло друг к другу. Это было удивительно и необъяснимо.
— Сиерра, — шептал он в короткие секунды между поцелуями. Его руки скользнули под шелковую ткань ночной сорочки. Он ласкал ее грудь.
Он так возбужден! А что происходит со мной? Желала ли я когда-либо мужчину так сильно?
Она могла быть замужем. Могла любить своего мужа. Слезы наполнили глаза молодой женщины, и она резко высвободилась из объятий Клинта.
— Мы не можем, не можем делать этого, хрипло прошептала она.
Клинт все понимал. Он покорно опустил руки.
— Прости, — сказал он дрожащим голосом. — Не хотел дотрагиваться до тебя, но ты так красива, что я не смог удержаться. Сиерра, со мной ничего такого не было с тех пор… — он не мог заставить себя произнести имя Джанин, — уже пять лет. Для меня важно, чтобы ты это знала.
Она взяла себя в руки и вытерла слезы. Но когда заговорила, ее голос дрожал.
— Я верю тебе, Клинт.
— Я не собирался обманывать тебя, когда приглашал сюда.
— Знаю. — Она понимала, что испытывает к Клинту особенные чувства. А вдруг у нее есть муж или возлюбленный?
Сиерра содрогнулась от этой мысли.
— Ты замерзла, — сказал Клинт. — Иди в комнату, Сиерра. — Он обнял ее за плечи. Сиерра положила голову ему на грудь и позволила проводить себя до двери.
— Спокойной ночи, — прошептала она.
— Спокойной ночи. Хорошенько выспись.
Когда за Сиеррой закрылась дверь, Клинт подошел к перилам и так крепко стиснул их, что почувствовал боль в пальцах. Он отдавал себе отчет в том, что его сердце разбито. Но главное, чтобы у Сиерры все сложилось хорошо. Он искренне желал этого.
Она поправится, и все изменится. Вряд ли она останется на ранчо. Ведь наверняка кто-то ждет ее, волнуется.
