— Со зрением у вас, несомненно, все в порядке, — ответил Терье, будто намекая, что, на его взгляд, это единственное, что у нее в порядке. — Да, это компания «Брюланн». Лучше всего приходить сюда на закате. К сожалению, в летний сезон приходится мириться с толпами туристов.
— Которые приносят городу доход. — Она постаралась, чтобы голос звучал весело. — Это крест, который вам приходится нести, хотя я бы не сказала, что терпение — одна из ваших сильных сторон.
Он вновь изучающе посмотрел на нее. Поймав в глазах Кирстен изумрудные искорки и отметив свежий цвет ее лица, он как будто напрягся изнутри и стал похож на натянутую тетиву лука.
— Это зависит от того, что я должен терпеть. С тем, к чему имеете отношение вы, я борюсь в заведомо проигранной битве.
— Взаимно! — парировала она, вспомнив план держаться от него подальше. — Вы знаете, я здесь только ради отца. Если бы не он, должна признаться, я бы все послала к черту!
— Если бы не наши уважаемые отцы и не их отцы, никто бы из нас вообще не стоял здесь. — В его словах не чувствовалось и намека на извинение. — Я признаю наше родство, но меня беспокоит, насколько далеко оно зайдет. Если мой отец сам хочет пройти весь этот путь, что ж, это его дело… Можем ли мы уже идти? — добавил он почти без паузы. — Вы еще не видели полной картины.
Когда он повернулся, чтобы двинуться дальше, Кирстен с трудом подавила в себе почти неконтролируемое желание ударить по спине. Лучший способ иметь с ним дело — просто пропускать мимо ушей все, что он говорит. Но Кирстен так не умела. Ей было обидно, что он видит ее в таком искаженном свете. Если бы не тот случай на палубе парома, они могли бы найти приемлемый способ общения. Но сейчас ничего не получается. Он не способен пересмотреть свое отношение к ней.
Город оказался больше, чем она предполагала, — он тянулся к югу по продолговатой долине между фьордом и горами. Терье сообщил, что здесь возле озера Нордас жил композитор Эдвард Григ. Его пепел, как и останки его жены Нины, захоронен в земле дома, в котором сейчас находится музей.
— Раз вы остановились у нас, вам надо воспользоваться возможностью и посетить Тролльхауген, — сказал он. — Мы живем в десяти минутах езды от музея. А вообще-то, вы знакомы с музыкой Грига?
Кирстен подавила желание ответить, что она предпочитает поп-музыку, но это было бы по-детски, да к тому же и неправда.
— По-моему, большинство людей знакомы с «Пер Гюнтом» хотя бы поверхностно, — возразила она. — Но я люблю его вокальные произведения.
— Вы поете? — Он искоса взглянул на нее.
— Только под душем. — Кирстен засмеялась и покачала головой. — Так жаль, что я пропустила майский международный фестиваль, правда?
— Да. — На мгновение в голубых глазах мелькнул огонек интереса. — Бергенский филармонический сезон закончился, но в Тролльхаугене все лето бывают концерты.
— Терье! — В голосе, позвавшем его, звучало крайнее удивление. Они оба оглянулись и чуть не столкнулись с молодой женщиной, отделившейся от группы туристов. Она скользнула взглядом по Кирстен и вытаращила глаза на Терье, обратившись к нему по-норвежски с явно вопросительными интонациями.
Он ответил ей на том же языке, и можно было уловить только слова «Кирстен Харли», «кузина» и «Англия». Потом Терье перешел на английский и добавил:
— Рад представить вам Ингер Торвюнн. Ингер, Кирстен не говорит по-норвежски.
— Тогда, конечно, мы будем говорить по-английски. — В улыбке молодой женщины явно чувствовалось превосходство. — Добро пожаловать в Норвегию.
— Спасибо, — улыбнулась Кирстен, после слов Терье не стараясь вспомнить даже те несколько норвежских фраз, которые знала. Новая знакомая, наверно, была года на два старше Кирстен. Волосы, постриженные не очень коротко, были немного темнее, чем у Терье. Глаза, тоже голубые, несколько портили своей бесцветностью довольно привлекательное лицо.
— Ингер тоже кузина, — пояснил Терье, — хотя только благодаря браку ее отца. Несколько лет назад моя тетя стала второй женой отца Ингер.
Круг родни расширяется, мысленно усмехнулась Кирстен. Хотя между ней и Ингер не существовало даже отдаленной связи. И кроме того, она бросала на Терье столь выразительные взгляды, что не оставалось сомнений в том, на кого был направлен интерес еще одной кузины. Что же касается Терье, понять его отношение было нелегко, хотя его приветствие прозвучало довольно небрежно.
— Мне надо идти, — с явной неохотой произнесла Ингер. — Группа уже ждет. Как долго пробудете в Бергене?
— Всего несколько дней, — ответила Кирстен и увидела в глазах новой знакомой что-то очень похожее на облегчение.
— Тогда нам надо подумать, как развлечь ее. Терье, ты должен устроить семейное сборище, чтобы мы все встретились с английской кузиной.
— Возможно, — почти грубо отрезал Терье. — Hils til tante[10] Ханне.
Кирстен проводила взглядом девушку, присоединившуюся к небольшой группе, уже собравшейся на смотровой площадке немного в стороне от них. Стройная и элегантная, в хорошо сшитом платье спортивного покроя, она двигалась с той же упругостью, что и Терье.
— Ингер водит по городу туристские группы, — пояснил Терье таким тоном, будто кто-то сомневался в способности девушки выполнять какую-либо работу. — Кроме английского, она знает еще французский и немецкий.
— Прекрасно. — Кирстен постаралась, чтобы в ее голосе не прозвучало и нотки сарказма. — А что она делает зимой?
— Она учительница.
— И очевидно, очень хорошая. Вы и она… нравитесь друг другу? — Она не собиралась задавать такой дурацкий вопрос, но слова прозвучали будто сами собой.
Взгляд, каким он буквально просверлил ее, не предвещал ничего хорошего.
— Почему это вас интересует?
— Простое любопытство, — беззаботно улыбнулась Кирстен. — Она очень привлекательна.
— Вы думаете, это единственное, что мужчины ищут в женщине?
— По-моему, все зависит от того, зачем они ищут. На долгое время или на несколько дней. Некоторые мужчины не способны к длительной привязанности.
— Похоже, у вас опыт?
— Нет, слишком много журнальных статей накопилось в памяти! — Кирстен подавила обиду и сумела весело рассмеяться, потом посмотрела на часы, продолжая разыгрывать беззаботность. — Уже половина четвертого. Что подумает ваш отец, вернувшись домой раньше нас?
— Что я воспользовался возможностью показать вам некоторые достопримечательности нашего города. Что еще он может подумать? — Если в их отношениях натянутость временами ослабевала, то теперь она возросла с еще большей силой. — Приготовьтесь к тому, — добавил Терье, — что Руне совсем не такой гостеприимный, как мой отец. И главное, он говорит только по-норвежски.
