Дженет бил озноб, это была реакция и на натиск прессы, и на поведение Луиса, и на опасность для жизни Росса.
— Где ты оставила свою машину? — со злостью спросил ее спутник, уводя ее от толпы репортеров.
— Не знаю… — Она отчаянно пыталась прийти в себя. — Где-то там. — И она неопределенно махнула рукой.
Он внимательно посмотрел на нее.
— Не думаю, что ты в состоянии вести машину, — проскрипел он. — Давай я вызову такси.
— Нет! — Дженет внезапно остановилась. — Луис, я хочу остаться здесь. Я хочу знать, как он будет себя чувствовать. — Она почти кричала, чувствовалось, что вот-вот начнется истерика.
Она не хотела терять отца так, как в свое время потеряла мать. Жизнь не может быть так жестока по отношению к ней. Только не сейчас, когда она начала собирать нити своей жизни, начала узнавать своего отца.
— Послушай, маленькая дурочка, не надо устраивать сцен, — прошипел Луис, глядя поверх ее плеча на репортеров, которые все еще наблюдали за ними. — Ты не можешь остаться здесь. Или тебя не волнует репутация Росса?
Девушка посмотрела на него непонимающим взглядом. В этот момент ее волновало только одно — состояние здоровья отца.
С тихим проклятьем Луис взял ее за плечи и повернул к себе. Она молча подняла глаза, сознавая, как он близко. В это время его рука коснулась ее волос. Со стороны это казалось жестом влюбленного, на самом деле это было сделано довольно агрессивно. Он с силой удерживал Дженет неподвижной, пока его губы касались ее лица, изображая поцелуй. Потом он отстранился от нее и с холодной улыбкой произнес:
— Ну что, будем надеяться, что зрители удовлетворены.
Одной рукой он, как стальным обручем, обнял ее плечи, они снова пошли вперед.
— Ты поедешь домой, — диктовал ей Луис. — Даже если для этого мне придется связать тебя и заткнуть чем-нибудь рот.
Дженет была настолько подавлена, что у нее не было сил сопротивляться.
Луис ускорил шаг, и ей пришлось почти бежать. Наконец они добрались до его машины. Он открыл дверцу и строго приказал:
— Садись!
Что-то в его тоне заставило Дженет выйти из оцепенения. Она была вне себя от горя и ярости. Сердце учащенно билось, лицо горело от его прикосновений. С вызовом она произнесла:
— Я не хочу никуда ехать с тобой.
— Тебе не кажется, что ты уже достаточно сделала, чтобы испортить репутацию Росса? — резко бросил Луис, не слишком вежливо подтолкнув ее на сиденье.
Эти обвинения поубавили в ней пыл, она повиновалась.
Луис вел машину молча. Был час пик. Вдобавок ко всему начался дождь. Дворники заскользили по стеклу со свистящим звуком влево-вправо, влево-вправо… Дженет отрешенно наблюдала за ними, и ее мысли вторили их движениям, перекидываясь от матери к отцу.
Отец не умрет, нет! Судьба не может быть такой несправедливой! Если бы только она не согласилась провести с ним этот день… если бы…
Отбросив рукой волосы с лица, она посмотрела на суровый профиль своего спутника.
— Как ты думаешь, Росс поправится?
Он пожал плечами.
— Понятия не имею. — Он даже не попытался успокоить ее.
— Считаешь, что я виновата в случившемся, да? — спросила она почти шепотом. Впрочем, Луис прекрасно слышал каждое ее слово, хотя и не собирался отвечать. — Если бы не я, Росс остался бы дома и ничего бы не произошло…
— Твое раскаяние несколько запоздало.
Он кинул на нее насмешливый взгляд. Затем достал из кейса несколько газет и бросил их ей на колени.
— Ты уже видела это?
Она развернула одну из вечерних газет и… оцепенела. Всю первую полосу занимало сообщение о катастрофе, заканчивающееся вопросом: «Так кто же это — «милая девочка» Росса Престона?» Примерно то же было напечатано и в других выпусках.
— Какая чушь! — гневно воскликнула она, отбрасывая газеты.
— Увы, именно эта «чушь» была написана на открытке, прикрепленной к букету. Мало того что ты выставила на посмешище человека, пользующегося всеобщим уважением, ты еще и нанесла, возможно, непоправимый вред его карьере! Не говоря уже о том, каково моей матери…
Мертвенная бледность разлилась по ее лицу.
— Но ведь она не видела этих газет?
— Пока не успела. Когда это случилось, она была на благотворительном собрании и оттуда сразу приехала в клинику. Она и сейчас там.
— Слава богу, — с облегчением вздохнула она.
— Не пытайся разыгрывать сострадание. Тебе совершенно наплевать на Натали.
Дженет нахмурилась.
— Ты не прав. Я действительно сочувствую ей.
— О да. Так сочувствуешь, что назначаешь свидание за свиданием ее мужу.
— Это неправда! — попыталась возразить Дженет, но он только отмахнулся от нее.
— Да ладно, лучше вспомни, что ты сделала, узнав о ее задержке в Ницце? Оказалась в объятиях ее мужа! — Луис смотрел на нее с нескрываемым презрением. — Мне же все известно. И даже истинная причина твоего отказа от переезда в Париж.
— Ты ничего не знаешь, — Дженет уничтожающе посмотрела на него.
— Ну уж, нет. Женщин твоего типа я изучил достаточно хорошо. — Луис язвительно улыбнулся. — Карьеристки, интриганки и ничего более.
— Это клевета! Ты совсем не знаешь меня. — Она отвернулась к окну, пряча слезы, навернувшиеся на глаза, и попыталась успокоиться. Зачем так расстраиваться из-за каких-то нелепых обвинений? Луис просто не знает правды.
Дженет внезапно вспомнила, что наговорил ее спутник репортерам.
— Тебе не надо было так бессовестно врать там, в клинике. Ты не имеешь права…
— Нет, имею! — зло перебил ее Луис. — Я имею все права защищать интересы нашей семьи. Эти «рыцари пера» вовсе не так глупы, как кажется. Они пронюхали, что Натали и Росс уже не так часто проводят время вместе. Уж они перевернули бы все вверх дном, стремясь докопаться до «милой девочки». Надеюсь, этот вопрос закрыт. Твое появление в клинике чуть не испортило все. Да… в нахальстве тебе не откажешь…
— Пойми, я не знала о букете с открыткой. Я так испугалась за Росса.
— Испугалась за свой кошелек, скорее так. — Машина резко затормозила, они приехали.
Дженет оставила этот выпад без ответа. Было ясно, что спорить с мистером Гранеро абсолютно бесполезно. Раз уж он настроен против нее, то ничто не переубедит его. Ничего, кроме правды. Но можно ли посвятить Луиса в эту историю?
Она окончательно запуталась. Вздохнув, она вышла из машины и, к своему удивлению, заметила, что Луис проделал то же самое. Она остановилась.
— Ты разве не собираешься вернуться в больницу?
— Только после серьезного разговора.
— Мне нечего тебе сказать!
— Ничего, моих тем для разговора хватит на двоих. — Он невозмутимо отобрал у нее ключ, открыл дверь и зашел в дом. Дженет осталось только следовать за ним. — Выпьешь чаю? — Луис уже расположился на кухне.
