Она взглянула на свое отражение в зеркале. Сегодня Лукас отчитал ее за вульгарный костюм. Было неприятно осознавать, что он оценивал ее так низко. Он даже не разрешил ей заниматься своим проектом.
Прекрасный ход! Конечно, фотожурналистам понравится молодая, красивая Лайла, да и написать будет о чем. Служебные романы всегда выигрышная тема, публика будет приятно удивлена. А объявление о помолвке во время семейного ужина обрадует их еще больше. Это все так романтично выглядит: снимки Лукаса и Лайлы появились в прессе всего пару дней назад. Помолвка была бы весьма неожиданным событием. Но это было на руку Лукасу. Он наконец нашел ту единственную, так зачем медлить?
Двери лифта открылись, и Карла шагнула в длинный, устланный ковром коридор. В лифт между тем вошли с иголочки одетые служащие с портфелями в руках.
Секретарь в приемной проводил ее в кабинет Алекса.
Переговоры были недолгими: через двадцать минут Карла уже возвращалась к машине. Ей предложили должность специалиста по связям с общественностью в компании «Ювелирные изделия Пэн», но она отказалась. За каких-то несколько минут, проведенных на собеседовании, она поняла, что Алекса не интересовали ее профессиональные навыки и опыт; он хотел воспользоваться ее связями с семьей Атреос.
Однако Карле удалось противостоять обворожительному Алексу. Он сделал ей весьма заманчивое предложение: хорошая должность, высокая зарплата, квартира. Конечно, он намекал на отношения, выходящие за рамки служебных, но и здесь Карла не уступила позиций.
Она кинула папку с бумагами на заднее сиденье. Покопавшись в бардачке, нашла упаковку печенья, которую возила с собой на случай внезапного голода. Из-за язвы ей нужно было следить за питанием. Голод был для нее опасным врагом, а если к этому прибавлялся еще и стресс, то все могло закончиться очень плохо. С жадностью поглощая печенье, Карла выехала с парковки.
Как только она оказалась на дороге, сзади показался уже знакомый черный автомобиль.
Ей стало страшно. Это же настоящее преследование! И не важно, с какой целью за ней гонялись. Карла прибавила газу. Машина не отставала. Все-таки это был телохранитель Лукаса!
Доехав до пентхауса Лукаса, Карла резко затормозила, выскочила из машины и направилась к входной двери. Кто дал ему право шпионить за ней?
Ей пришлось миновать нескольких охранников, прежде чем она смогла добраться до звонка. Она с силой нажала на кнопку.
Дверь сразу же открыли. Лукас, видимо, еще не успел переодеться — на нем были все та же белая рубашка, верхние пуговицы которой теперь были расстегнуты, и черные брюки. Он стоял, облокотившись на косяк, и не впускал ее.
— Пожалуйста, скажи, что это не ты преследовал меня.
— Нет, не я. Это был Тиберио.
— Можно я войду? Ты ведь не хочешь говорить об этом здесь? Кто-нибудь нас услышит.
— Весь этаж принадлежит мне. А во всех остальных квартирах живут люди, которые работают на меня.
— Они же все равно услышат мои слова.
Поколебавшись, Лукас пропустил ее. Карла очутилась в просторной прихожей, затем в гостиной, устланной роскошными коврами. Ей вдруг пришла в голову мысль, что, возможно, он был не один.
В гостиной Карла никого не заметила, но женщина — если она здесь вообще была, — скорее всего, осталась в спальне. Не очень-то хотелось встретить здесь Лайлу. Пальцы Карлы сильнее сжались на ремне сумочки. Она осмотрелась. На стене висели картины: некоторые она знала, другие видела впервые.
— Хорошие работы, — произнесла она, стараясь скрыть смущение.
Карла вглядывалась в полотна, любовалась сочными цветами и плавными формами.
— А эту кто написал? Новая восходящая звезда искусства? — спросила она.
— Ты же меня знаешь, — ответил Лукас, и в голосе его прозвучала насмешка. — Я всегда охочусь за новыми талантами.
Он прошел на кухню и открыл холодильник.
А вдруг это Лайла написала картину? Карла подошла ближе, чтобы рассмотреть подпись художника. С. Х. Крю, а не Л. Коул. Слава богу!
На остальных работах красовалась та же подпись. А вдруг в Лайле Лукас нашел родственную душу?
Лукас вернулся, и она вновь почувствовала аромат сандалового дерева, исходивший от него. У нее тут же закружилась голова.
— Я даже побаиваюсь предлагать тебе стакан воды, — с улыбкой произнес он.
— И правильно.
Карла вспомнила, как на свадьбе плеснула ему в лицо водой, а затем между ними вспыхнула страсть. Да, это действительно было опасно, но все же Карла взяла предложенный стакан.
Она побродила по гостиной, затем вышла в длинный коридор, тоже увешанный картинами. Она неспешно потягивала воду, притворяясь, что рассматривает произведения искусства, а сама прислушивалась, не было ли кого в спальне.
— Так почему ты послал следить за мной? — наконец спросила она.
Лукас встал, загородив собой дверь в спальню, и произнес:
— Хотелось узнать, чем ты занимаешься в свободное от работы время. Скажи, что предлагал тебе Панополос?
Карла не слушала его. Ее мысли были заняты другим: Лукас явно не хотел, чтобы она заходила в спальню. И здесь напрашивался только один вывод: там была Лайла; сейчас она, наверное, лежала в его постели.
Карла попыталась обойти Лукаса, но он остановил ее, взяв за руку. Они стояли вплотную друг к другу. Краем глаза она успела заметить, что в комнате никого не было.
Но ее поразило не это. Она вдруг вспомнила, что, когда была здесь последний раз, оставила на спинке стула шелковый халат цвета морской волны. И сейчас он висел на том же самом месте. Вот почему Лукас не пускал ее. Лайла никогда не была в его спальне — ни одна женщина не могла оставить незамеченным такую улику.
— Так ты еще не спал с ней, — вырвалось у Карлы.
Лукас тут же отпустил ее, а глаза блеснули раздражением.
— А может, я просто хотел выкинуть твои вещи перед тем, как пригласить ее?! — возмущенно воскликнул он.
Карла отступила на шаг, его слова разозлили ее.
— Тогда отдай мне их прямо сейчас, раз уж я здесь.
— Это что, приказ? Можно и повежливее попросить.
Она едва сдержалась:
— Я и так вежлива с тобой.
— Думаю, с Панополосом ты была еще вежливее, когда явилась к нему в таком костюме. Согласилась переспать с ним?
— Переспать с ним?! — почти закричала Карла. Как он мог подумать, что кроме работы их могло что-то связывать? — Я еще не прыгнула к нему в постель, если тебе от этого станет легче.
Вдруг Лукас наклонился и поцеловал ее. Конечно, Карла этого и ждала. От прикосновения его губ по спине пробежали мурашки. Ей очень хотелось спровоцировать Лукаса на этот долгожданный поцелуй. Ей было неприятно думать, что спустя два года он все еще по-настоящему не знал ее и, видимо, не стремился узнать. Как он мог не заметить, что она сходит по нему с ума?
