Парень, не встревай не в свое дело. Она для тебя никто! Но ведь дружба между тобой и Чарли кончилась много лет назад. Черт возьми, ты не должен ему ничего, особенно после того, как он увел у тебя женщину!
Кейн попытался переключить свои мысли на девушку, которую он потерял почти двенадцать лет назад, но ему это не удалось. Кроме рыжих волос и привычки хихикать, он уже ничего не мог вспомнить. Но эта женщина — эта Кристел Аврора — это такое создание!.. Он мог бы с закрытыми глазами составить карту веснушек на ее шелковистой смешной мордашке! Хотя зачем?
Переключив скорость, он обошел маячивший впереди грузовик с мастерством человека, привыкшего контролировать себя.
— Так что у нас следующее в повестке дня? Как насчет ваших свидетелей? Вы решили, кого и сколько на эту роль пригласить и во что они будут одеты?
Рори хныкнула, порылась в сумке, достала носовой платок и вытерла взмокший лоб.
— У Чарлза есть сестра, — продолжал Кейн, перехватив ее горестный сосредоточенный взгляд. — Эва привыкла быть особой вполне благопристойной. Не могу сказать, чтобы я ее хорошо знал. Она имела виды на уровень, до которого соседский мальчишка Смит и близко не дотягивал. — Кейн засмеялся, но, взглянув на нее, свернул на аварийную полосу и выключил мотор.
Кейн и раньше видел людей в панике. Он медленно разжал ледяные пальцы Рори и обхватил своими руками.
— Солнышко, взгляните на меня. Дышите, черт возьми! Нет, не так! Ох, проклятие, детка, что случилось? Все не так уж плохо. — Он прижал ее к себе и бессознательно начал массировать затвердевшие сухожилия на затылке. — Я что-то не так сказал? Тогда считайте, что ничего не сказано. Если вы боитесь, что Эва в последнюю минуту устроит вам какую-то пакость или начнет давить своим авторитетом, забудьте о ней. Это ваша свадьба — и распоряжайтесь ею по своему усмотрению.
— У нас ничего не получится или как? — спросила она тихим мрачным голосом.
Кейн скользнул пальцами ей в волосы и стал поглаживать голову. Что он мог сказать? Вид у нее просто убитый. На хороший брак у них с Чарли в реальности столько же шансов, сколько на снижение налогов.
— Вы хотите, чтобы я поговорил вместо вас с Чарли? Да?
Она откинулась назад, чуть высвободившись из его рук, и он с облегчением заметил, что на лицо вернулась краска.
— Чарлз не может решить. Он даже не знает их.
Она вздрогнула, а Кейн с удивлением спросил себя, когда он ухитрился войти в зону сумерек.
— Кого, Рори? Кого не знает Чарли?
— Моих сестер. Мою семью. Кейн, он возненавидит их, а они будут смеяться над ним. И это будет ужасно!
Кейн проглотил неправедное чувство разочарования.
— Насколько я догадываюсь, у вас не одна сестра, правильно? И вы не уверены, что Чарлз… ммм… правильно воспримет их?
Рори молча кивнула. Теперь она это хорошо понимала. Они приедут в своем кошмарном фургоне с огромной радугой, нарисованной на борту, и с надписью травянисто-зелеными буквами четырех футов в высоту: «Райские травы Хаббарда». На Санни будет произведение ее оригинального творчества, а на Билле… ох, шедевр портняжного мастерства. Один только милостивый Бог знает, как он сейчас выглядит. Когда Рори последний раз была дома, Билл носил свой любимый «деловой костюм», найденный на блошином рынке. Нечто двубортное с расклешенными брюками, коричневое с полосами горчичного цвета. Сейчас он мог перейти на фрак и белый галстук. Или на цилиндр и тогу. С Биллом всегда так, он непредсказуем.
— Ваши сестры собираются приехать к вам в гости? Кстати, сколько их?
— Трое, — безнадежно выдохнула Рори. — Фауна, Туся… гм, Туманное Утро, и Мир. Мир старшая, сразу после меня. А Туся еще ребенок.
— Она может быть девочкой-цветком, то есть держать букет во время венчания, — проговорил Кейн и удивился, потому что она вдруг засмеялась.
— Ох, они все замечательно хороши в качестве детей-цветов. Особенно Санни.
— Ваша мать?
Она кивнула.
— Кейн, конечно, мне надо предупредить и вас. Я выросла в семье хиппи, которые так никогда и не приняли реальный мир. Ох, хотя Мир, по-моему, в реальном мире. Сейчас у нее второй развод. И сказать вам правду, я даже не уверена, что у Билла и Санни вообще официально оформленная семья. Я так и не рискнула спросить, а бабушка говорила…
Ого, дело обстоит даже интересней, чем Кейн предполагал. Беглянка из золотого века идеализма, собиравшегося распространить мир, гармонию и любовь среди всего человечества.
— Солнышко, если это единственное, что беспокоит вас, выбросьте из головы. Вы же знаете, Чарли и я взрослели не в девяностых годах. Обещаю вам, с этим мы сумеем справиться.
И потом, понимая, что, вероятно, он делает самую худшую ошибку в жизни, он нагнулся и сделал ее. Поцеловал Рори. Всего лишь нежный, умиротворяющий поцелуй, убеждал он себя, зная, что врет.
Он не хотел успокаивать ее. Он хотел вырвать ее из рук Чарли и взять в свои. И если после этого он станет прохвостом, то пусть так и будет.
Он оторвался от дрожавшей мягкости ее губ, чувствуя, что поцелуй оставил в его сознании неизгладимое впечатление. Кейн с усилием пытался успокоить дыхание, не говоря уже о некоторых других рефлексах организма, моментально отозвавшегося на ситуацию. Мгновение он смотрел на нее невидящими глазами, потом потряс головой, словно прочищая ее.
— Как я уже говорил… не беспокойтесь за свою семью, мы сможем справиться с этим, — хрипло повторил он.
Конечно, Кейну это ничего не стоило. Он служил на трех континентах, участвовал в одном вторжении и в одной войне. И прекрасно справился, разве нет? Он благополучно, если не считать больной спины, пережил крушение самолета. Он справился с браком, который начал распадаться еще до того, как на свидетельстве высохли чернила. Он справился с пустяковой лазерной операцией на глазах.
Но теперь другое дело, размышлял он, доставляя ее на ленч с Маделин Бэнкс и ее любимым птенцом. Теперь дело в том, сможет ли он справиться с собой, видя, как Рори вручает себя Чарли Бэнксу.
Потому что, помоги ему Бог, больше всего на свете он хотел прямо сейчас отнести девушку Чарли в тенистое маленькое бунгало, положить на ближайшую кровать и самому проверить, покрыто ли у нее веснушками все тело. И если покрыто, то не прочь был попробовать их на вкус, каждую в отдельности, и целовать одну за другой, и потом начать все заново. И если за это он превратится в лягушку, то пусть так и будет. Он заслуживает такого наказания. Но Боже! Она стоит любого наказания!
Все оказалось не так плохо, как Рори предвидела. Все оказалось хуже. Она поглядела на Кейна, инстинктивно ища у него поддержки, и он успокаивающе подмигнул ей. Маделин Бэнкс, очевидно, настроилась быть очаровательной. И когда она на это настраивалась, Кейн знал по прошлому опыту, предстояли казни египетские.
