— Вы стоите здесь передо мной и утверждаете, что между вами и моей внучкой не было интимной связи, — продолжал тот. — И называете это своим ответом? Объясняясь подобным образом, вы больше походите на ловкача, пытающегося улизнуть от ответственности. Так не подобает вести себя настоящему мужчине. Вот мое мнение.
— Мы не были близки, — распаляясь все больше, продолжал настаивать Джон.
Седые брови старика вопросительно поползли вверх.
— Вы пытаетесь добиться того, чтобы пожилой человек усомнился в том, о чем ему уже рассказали его глаза?
И не только его глаза, подумал Джон, бросая убийственный взгляд на Диану, которая тихонечко стояла рядом с дедушкой. От соблазнительницы в розовом платье не осталось и следа. Не было и намека и на маленькое беззащитное существо, которое он приютил под своей крышей. Все исчезло… Начиная с аккуратно уложенных волос и кончая скромной одеждой, Диана выглядела эталоном невинности. Ее слащавая улыбка красноречиво свидетельствовала о том, кому здесь предстоит стать козлом отпущения.
— Конечно, — снова заговорил Леон Пирс, — может, таким образом вы пытаетесь защитить репутацию Дианы? И я был бы готов искренне перед вами извиниться за необоснованные обвинения, если бы не видел всего своими собственными глазами. Боюсь, что ваша защита слишком запоздала. К тому же, мой охранник видел, как вы несли мою внучку, завернутую в простыню, из ее пляжного домика к себе. Так что…
Проклиная себя за свой поступок, Джон, нахмурившись, обдумывал сказанное Леоном.
— Минуточку. Если ваш охранник наблюдал за пляжными домиками, то где же он был, когда Диана…
Девушка пошевелилась, встретив его взгляд. Джон запнулся, наткнувшись на ее умоляющие глаза. Она заклинала его ничего не говорить. Мужчина свирепо посмотрел на нее и почувствовал злость, смешанную с разочарованием.
Я должен прекратить все это прямо сейчас! — приказал он себе. Мистеру Пирсу необходимо узнать правду, а ему самому покончить с этим сумасшествием раз и навсегда. Но просящие глаза девушки следили за ним неотступно, напоминая о разговоре, произошедшем прошлой ночью.
Мужчина в упор посмотрел на Леона, и Диана затаила дыхание. Если Джон заговорит, все будет кончено, ее жизнь больше никогда не вернется в прежнее русло.
— Думаю, теперь самое время, чтобы вы объяснили мне, что именно вы собираетесь предпринимать дальше, мистер Пирс.
Чувство глубокого облегчения охватило Диану, словно мешок с камнями свалился с плеч. Искренняя благодарность до краев наполнила ее сердце. Ей хотелось поблагодарить Джона прямо сейчас, и она с трудом себя сдерживала.
— Я собираюсь оправдать вас за недостаточностью улик, — с неожиданной мягкостью в голосе объявил Леон. — И признаю, что ваши намерения в отношении моей внучки полностью благородны…
Его слова прозвучали как непреклонное утверждение. Диана нервно наблюдала за реакцией Джона, который все свое внимание сосредоточил на лице старика. Наступила гробовая тишина. Сердце девушки замерло, губы пересохли. Несколько секунд она размышляла, что же теперь ей делать. Можно было взять инициативу в свои руки, прежде чем Джон проговорится и погубит ее, или молчать и молиться, чтобы он ее не подвел.
А Джону казалось, что все происходящее просто дурной сон. Он сам не знал, что делал. Слово «благородный» вертелось в его голове, в то время как он в упор смотрел на Леона. Затем Джон перевел взгляд на Диану, стоящую рядом со своим дедушкой с таким видом, словно только что вслух произнесли ее самое заветное желание.
Я действительно влип, понял Джон, и осознание этого выбило его из колеи.
На помощь пришла Диана, если только это можно было назвать помощью. Отойдя от Леона Пирса, она обогнула стол, и, приблизившись к Джону, взяла его за руку. Снова повернувшись к деду, девушка, как восторженная невеста, прильнула к стоящему неподвижно мужчине.
— Ты разгадал наш секрет. — Она недовольно надула губки. — Но все равно я так счастлива! Это будет самый чудесный день рождения за всю мою жизнь.
Медленно повернув голову, Джон посмотрел на нее прищуренными глазами. Ледяной, убийственный взгляд.
— О, не сердись! — как ни в чем не бывало, продолжала дурачить всех Диана. — Я знаю, ты хотел немного подождать, прежде чем мы посвятим кого-либо в наши планы. Но дедушка умеет хранить секреты. Ведь, правда, дедуля?
Теперь уже Леон угрожающе посмотрел в ее большие зеленые глаза. Но вдруг он улыбнулся. Такой поворот событий смягчил его.
— Но почему такая тайна, мой ангелочек? — нежно спросил он. — Вы любите друг друга, так чего же здесь скрывать. Празднуйте! Мы объявим о вашей помолвке перед лицом всей семьи, когда вернемся на следующей неделе в Палермо.
Этот человек ненавидит меня! — нервно размышляла Диана, поглядывая на Джона. Он принял душ и переоделся, прежде чем явиться в кабинет дедушки. Но даже сейчас, в этой строгой одежде он напоминает того самого мистера Доу, сидящего за стойкой пляжного бара и выказывающего к ней полное презрение…
— Пожалуйста, Джон! — задыхаясь, говорила Диана, спеша за ним по дорожке, ведущей на пляж. — Дай мне объяснить…
— Ты подставила меня. Такой поступок не требует объяснений, — раздраженно возразил он.
— Это было единственным способом, чтобы…
— Получить свадебное предложение? — презрительно перебил Джон девушку.
— Ты — не самый лучший вариант, — отомстила Диана.
Он резко остановился и повернулся к ней.
Что, получил? — мстительно подумала девушка, глядя на его лицо. Но даже в гневе ее новоявленный жених выглядел великолепно.
— Так почему же я? — выдавил он.
— Дедушка любит меня до безумия…
Джон иронично улыбнулся.
— Хорошо, теперь объясни мне то, чего я не понял.
— Понимаешь, он с пеленок укрыл меня сияющим хрустальным куполом, ограждая от жизненных невзгод. И вдруг…
— Послушай моего совета — разбей эту ложную защиту пока не поздно. Принимай жизнь такой, какая есть. Иначе тебя будут ждать бесконечные разочарования, — сказав это, он повернулся и снова пошел по тропинке.
Диана не отставала от него.
— В этом-то все и дело, — быстро продолжала она. — Я собираюсь сделать это, но разрушу купол сама, осторожно, постепенно, а не холодным сокрушительным ударом самой омерзительной правды. Не хочу причинить боль человеку, который души во мне не чает.
— Твой дедушка заслуживает правды, — настаивал Джон. — Ты оскорбляешь его мужское достоинство, лишая своего доверия.
— Нет. — Ее пальцы вцепились в его руку, заставляя снова остановиться. Она преградила ему путь. Ее глаза умоляли, рот умолял, все ее существо умоляло Джона. — Ты не понимаешь. Он…
