– Теперь ты не заболеешь, – проговорила Млада, обнимая её за плечи и с тихим урчанием потираясь носом о её щёку. – Хворобу мы прогнали, пока она ещё не успела разыграться.
Всё тело Дарёны свирепо горело, кожу покалывало – и от можжевеловой хвои, и от чудотворных рук синеглазой спасительницы.
Жилище Млады у озера Синий Яхонт казалось слишком большим для одного человека и могло бы вместить целую семью. Нижняя его часть была сложена из камня, верхняя – из брёвен. Дом окружал широкий деревянный настил на опорах, образовывая ровную площадку, обнесённую по краям резными перилами. Спальня, в которой Дарёна пришла в себя, располагалась наверху, и именно туда они сейчас вернулись. В окошко открывался вид на озеро и горные вершины.
– А здесь живёт ещё кто-то, кроме тебя? – спросила Дарёна, вновь забираясь под пуховое одеяло.
– Нет, я одна, – ответила Млада, хорошенько укрывая ей плечи. – Этот дом – застава, граница Белых гор близко. Я живу здесь и слушаю. Если есть опасность – подаю знак.
– Слушаешь? А это как? – зевнула девушка со смесью любопытства и неумолимо тяжёлой сонливости.
– Если Марушина мёртвая хмарь надвигается – это всегда слышно, – загадочно ответила Млада, склоняясь над своей гостьей. – А семьи у меня нет, если ты об этом хотела спросить. Девицу, которую я собиралась назвать своей женой, украли много лет назад. Но такова оказалась наша с нею доля – идти по разным дорожкам… Потому что не ей суждено было стать моей избранницей.
– А кому суждено? – из последних сил сопротивляясь чарам сна, мурлыкнула Дарёна.
Млада с доброй тенью усмешки в уголках глаз склонилась и коснулась губами её лба.
– Спи, моя горлинка… Не противься сну: он нужен, чтоб победить хворь окончательно.
– А почему ты меня так называ… охо-хо… называешь? – Дарёна свернулась под одеялом калачиком.
Млада не ответила, только смотрела на неё с этой ласково-задумчивой усмешкой в глазах. Тёплая ладонь легла на лоб Дарёны, мягко погружая её в пуховую колыбель дрёмы.
3. Лягушки от простуды. Лесная сказка и утренняя гостья
«На чём я остановилась в прошлый раз?»
«Ты рассказывала, как женщины-кошки добывают самоцветы и железо, матушка».
Трескучий и коптящий огонь лучины в светцах на столе трепетал и отбрасывал колышущиеся, жутковатые тени, но Дарёнка не боялась: рядом с ней в тепле под одеялом посапывали маленькие братишки, а на краю постели сидела мама. В уютном полумраке спальни блестели звёзды: две самые главные и яркие – мамины глаза. По сравнению с ними менее ярко светились богатые крупные серьги-тройчатки с бирюзой, на голове – вышитая бисером и серебром шапочка-златоглавка с жемчужными подвесками и сеточкой-волосником, где покоились мамины тяжёлые косы. Ну, и мелкие звёздочки – шитьё из бусин на зарукавьях [6]её платья и многократно обмотанное вокруг шеи длинное ожерелье.
«Так вот, самоцветами очень богаты Белые горы, – вполголоса, чтоб не разбудить младшеньких, продолжила мама свой рассказ. – Есть там и лазоревые яхонты, и алые, и жёлтые; смарагды [7]– зелёные, как трава весной, червецы [8]– краснее крови; тумпазы [9]– те разные бывают цветом: и как вода, и как мёд, и небесно-лазоревые, и розовые, как твои щёчки… И адаманты [10]– те как роса утренняя прозрачные, а сверкают ярче звёзд и радугой переливаются. Да что ты, каких там только каменьев нет! И золота много, и серебра, и железа. Но землю свою дочери Лалады берегут, всё дочиста не выгребают, как здесь, у нас привыкли. Самоцветами торгуют с княжеством Светлореченским, с ним же – оружием и железом. О, а какие там мастера! То оружие, что они делают – не простое, а чудесное, заколдованное. Своему хозяину оно придаёт в бою силу непомерную, от ран его бережёт, а врагов сражает вдесятеро больше, чем простое. Один воин с мечом, в Белых горах выкованным, целый полк победить может. Кольчуги делают такие, что не пробить их никакой стреле и даже копьём не взять…»
«А почему они с нашим князем не торгуют?» – хотела знать Дарёнка.
На мамино ясное лицо набежала тень.
«А не торгуют они с нами, доченька, потому что земли наши под Марушиным владычеством живут. Лалада с Марушей – две сестрицы-соперницы: одна – свет, другая – тьма. Одна – любовь, другая – злоба да зависть…»
«Матушка, а почему мы под властью Маруши живём?» – встревожилась девочка.
От одного имени этой богини в комнате поплыло знобкое дыхание кого-то невидимого, а пляска теней на стенах стала ещё страшнее. Тени эти словно жили своей жизнью и двигались сами по себе, и Дарёнка боязливо натянула одеяло на нос.
«Случилось это много лет назад, – вздохнула мама. – Далёкий пращур нашего князя Вранокрыла, князь Орелец, присягнул Маруше взамен на то, чтобы она его жену любимую с того света вернула. Княгиня ожила, да только уж не была прежней… Стала она оборотнем – Марушиным псом. От неё и расплодились эти твари, а земли наши с тех пор – под Марушиным господством. – Собольи брови мамы нахмурились, и она сердито встряхнула головой, отчего подвески на шапочке и серьги звякнули. – Но я же о дочерях Лалады рассказывала, а ты меня сбила… Так вот, слушай дальше. Прадед князя Вранокрыла, князь Зима, ходил на Белые горы войной: хотел богатства этого края к рукам прибрать, а мастеров в полон взять, чтоб на него работали и заколдованное оружие ему ковали. С оружием этим волшебным мечтал Зима соседние княжества себе подчинить и стать владыкой всех земель от Западных лесов и до Мёртвых топей далеко на востоке. Войско у него было большое, да против чудесного оружия и волшебного искусства дочерей Лалады – хитроумных воительниц, удалых поляниц [11]– никому не устоять. Они хоть и числом малы, но сила их велика. Половина войска княжеского в том походе полегла, самого его ранили, да так, что помирать пришла пора. Лежал он в своём шатре на смертном ложе, и никакие лекари ему помочь не могли: не в силах они были исцелить его от ран, нанесённых белогорским оружием. Вдруг полог откинулся, и в шатёр вошла княгиня Лесияра – правительница дочерей Лалады. Как она прошла мимо воинов, окружавших княжеский шатёр? А вот так… Просто появилась откуда ни возьмись, будто бы из воздуха. А воины так обомлели, что даже не успели ей дорогу преградить. Вошла она в шатёр и сказала Зиме: “Я тебя излечу, жив и здоров будешь. Но поклянись, что ни ты, ни твои потомки не пойдут больше войной на Белые горы”. Зима поклялся, и излечила его Лесияра. И заключили они мир».
