— Доброе утро. Ники очень взбудоражен из-за прихода яхты. После завтрака он попросил меня отвести его на пляж, чтобы он мог все рассмотреть.
Василис покачал головой:
— Позже. Дидо и Стратос могут пойти вместе с ним. У тебя не будет времени. — Он искоса бросил на меня пристальный взгляд. — Я хочу, чтобы ты подготовилась ко встрече с гостями к половине двенадцатого. Надеюсь, ты нашла что-то подходящее среди вещей, которые тебе прислала Иоллари.
— Да, да. Они чудесные. Спасибо за вашу щедрость, мистер Карвеллис, — быстро сказала я.
Он улыбнулся:
— Почему не Василис? Ладно. Я рад, что тебе понравился мой подарок. Пол извинился за меня вчера вечером?
— Да. Я встретила его, когда пришла.
— Надеюсь, ты хорошо провела вечер? — спросил он с некоторой издевкой.
— Да, спасибо. Было очень интересно. Майк познакомил меня со своей крестной.
— А! Уверен, что тебе понравилось. Чудесная женщина! Очаровательная и мужественная! У тебя еще будет возможность увидеть ее завтра вечером. Надеюсь, она с нами отобедает. Петрос только что поехал к ней с приглашением.
Ники настойчиво тянул меня за руку к морю.
— Вы нас простите? Мы пойдем позавтракаем. Хорошо?
Василис, как всегда, поклонился мне:
— Запомни, Стейси. В половине двенадцатого.
— Да. Я буду готова.
Дидо принесла нам кофе и пирожки, которые мы съели, сидя в беседке. Здесь, под аркой, жара уже чувствовалась, но деревья укрывали сад от лучей солнца. Изумрудно-зеленые ящерицы нежились на солнце. Увидев Ники, они предпочли отползти в сторону.
Ему не терпелось пойти на пляж.
— Пошли. Ну пошли, мам!
— Малыш! Я не могу. Ты слышал, что сказал твой дедушка? Мне нужно сначала переодеться. Дидо посидит с тобой сегодня утром.
Он закусил губу.
— Нет, ты, — упрямо повторил он.
— Если я пойду сейчас с тобой, то мы не сможем остаться. По крайней мере, я не смогу. Хорошо, я спущусь с тобой, а потом придет Дидо и побудет с тобой.
— Да. Но сейчас ты.
Я сказала Дидо, куда мы идем, и попросила ее или Стратоса подойти через полчаса на пляж и ненадолго остаться с Ники, прежде чем, уставший, он присоединится к гостям Василиса.
Утро было чудесное. Море темно-синее, а небо бледно-голубое. Залитые светом линии берега были четко очерчены. Острова в нескольких милях от нас, казалось, приблизились до нескольких метров. Можно было разглядеть вершины гор, плоские белые домики, деревья и церквушки. У меня было такое ощущение, что я смотрю в бинокль.
Ники плескался в воде, то плюхаясь в нее со всего размаху, то выбегал на песок, рассыпая тучи сверкающих брызг. Он показывал на яхту и что-то кричал. Загорелый, потолстевший за последнюю неделю, он выглядел гораздо здоровее. Я видела, какое удовольствие и пользу приносит ему остров. И я подумала, что обязана принять подарки Василиса и сделать все возможное, чтобы угодить ему. Может быть, он, действительно, просто хотел нам помочь.
Несмотря на то, что я собралась с духом, идти не хотелось совершенно. Стратос пришел позже, чем я просила, извинился на ломаном английском, сказав, что Дидо не смогла, так как ее позвал мистер Карвеллис. Я даже этому обрадовалась. Потом Ники не был уверен, хочет ли он остаться со Стратосом внизу или пойти со мной наверх. Когда он наконец разобрался, было уже пол-одиннадцатого. Я поднялась одна в лифте, оставив Ники и Стратоса на пляже. Немного беспокоило то, что не успела примерить одежду. А если ничего не подойдет? Я не успею ничего придумать взамен.
Я вышла из лифта и побежала наверх, надеясь, что не встречу Василиса. Из гостиной доносились голоса — не из маленькой, где мы обычно обедали, а из большой, более официально обставленной, где принимали посетителей. Я заметила Ангелоса, наклонившегося над столом, Дидо, подающую ему серебро из буфета. Голос Леды звучал где-то в глубине комнаты.
Не останавливаясь и ничего не замечая на своем пути, я влетела на лестницу, обогнула колонну по направлению к спальне и… чьи-то руки схватили меня за локоть.
— Куда это ты так бежишь? — раздался голос Пола.
Я почувствовала себя, как Белый Кролик, опаздывающий на чай.
— Извини, я спешу. Мне нужно переодеться. Твой отец попросил меня прийти в половине двенадцатого.
Он все еще держал меня за руку. Подняв брови, он спросил:
— У тебя ведь еще час?
— Я знаю, но… — Не хотелось объяснять ему, что еще ничего не подобрала из вещей, которые он мне принес.
— Что ты собираешься надеть? Я бы предложил то золотистое платье. Я его сам выбрал. Мне кажется, оно подойдет к твоим волосам и глазам.
Он посмотрел на меня сверху вниз, не так, как обычно. Какое-то мгновение мы не отрывали глаз друг от друга. Теплый взгляд карих глаз, густые, темные ресницы. Глаза Алексиса. Знакомый острый подбородок и мягкая загорелая кожа. Конечно, между ними была разница: нечто более жесткое, уверенное, упрямое — этого у Алексиса не было.
— Что ты так смотришь?
— Извини, извини… Я… ты… Ты так похож на Алексиса, — пробормотала я.
Он отпустил меня, наклонив голову:
— Это комплимент. Я знаю, что ты его очень любила.
Я смотрела в сторону:
— Да.
Он поднял руку и, взяв меня за подбородок, повернул мое лицо к себе, снова заглянув прямо в глаза:
— Счастливая! Ты приехала на Меленус, чтобы начать новую жизнь, Стейси. Забудь о том, что было.
Наши глаза встретились.
— Я должна идти…
Он отошел в сторону, не говоря ни слова, а я развернулась и помчалась в спальню. Я старалась не думать о встрече с Полом, а сосредоточиться на выборе платья.
Открыв шкаф, я вспомнила его слова: «Я предлагаю тебе надеть золотистое платье. Я сам его выбрал».
— «Золотистое», — подумала я, перебирая вещи. Наверное, это абрикосовое? Простое, но прекрасно скроенное: неглубокий вырез, открытые плечи. Ничего вызывающего. Когда я его надела, то показалась самой себе совсем другой — утонченной, элегантной. Сидело платье безупречно. Я подобрала волосы наверх, подвела глаза серым карандашом, слегка подкрасила губы светлой помадой. Итальянские кремовые босоножки, купленные на распродаже, идеально подошли к наряду. В эту минуту в дверь постучали, и на пороге появились Дидо с Ники. Она проследила, чтобы он вымыл и вытер руки, помогла ему надеть чистые хлопчатобумажные шорты и рубашку. Я причесала шелковые черные волосы сына, посмотрела на часы и направилась к двери.
Едва я протянула руку Ники, Дидо покачала головой:
— Извините, мадам. Мне не велели приводить Никоса в гостиную до того, как соберутся гости и Ангелос подаст аперитив.
— Это сказал мистер Карвеллис?
